Верь своему Лорду

– Ой, милая, что-то я ушла в свои мысли, – улыбнулась я ей и поднялась из-за стола, приобняла племяшку за плечи и повела ее в комнату: – Конечно идем, погода на улице отличная. Поэтому быстренько одеваемся и вперед.

– Ура!!! – захлопала в ладошки Катюшка. – Я в джинсах и футболке пойду.

– И куртку придется еще одеть, – сказала я. – Хоть на улице светит солнце, но пока еще прохладно.

– Как скажешь, – послушно ответила племяшка и пошла одеваться.

Я последовала ее примеру, открыла шкаф и выудила оттуда спортивный костюм.

Катя бегала по детской площадке в компании своих друзей, я же, примостившись на лавочку, наблюдая за ней, пыталась собрать свои мысли. Меня не покидала тревога, плавно разливаясь в душе, все больше и больше завладевая мной. Но я никак не могла понять, что мне делать: довериться Азарову или же попытаться обратиться еще к кому-то. У отца было много связей, но все они были полезны только пока он был жив, сейчас меня попросту игнорировали. На похоронах многие подходили, говорили слова соболезнования, уверяли, что в случае чего могу к ним обращаться. Ну и вот он этот случай, в итоге никто так и не помог. К кому бы я не обращалась, все находили какую-нибудь причину для отказа. Даже Майский… А он был самым близким приятелем отца. Значит, мне ничего не остается, как довериться Кириллу. Ну вот поганенькое чувство какой-то тревожности никак не хотело отступать. И с чем это было связано, не могла понять.

Тяжело вздохнув, я посмотрела на Катюшку, весело бегающую по площадке с друзьями, улыбнулась и перевела взгляд на парковку неподалеку. Улыбка с лица начала медленно сползать, когда я заметила припаркованный там огромный черный внедорожник. Сама не могла понять, почему эта машина вызвала леденящий страх в моей душе, но я словно окаменела, смотря на этот автомобиль. Каким-то шестым чувством я знала, что там кто-то есть, и этот кто-то наблюдает за мной. Я практически кожей ощущала пристальный взгляд на себе.

Меня начало трясти. Я нашла взглядом племяшку и позвала к себе. Когда Катя нехотя подошла ко мне, я, выдавив улыбку, предложила ей прогуляться до магазина. Девочка нахмурилась, уходить от друзей, с которыми она весело играла, ей вовсе не хотелось, но на мою удачу мама одной из подруг позвала свою дочь домой, и Катя согласилась на поход в магазин.

Поднявшись с лавочки и взяв племянницу за руку, стараясь не торопиться, мы ушли с площадки. В магазине я как можно медленнее выбирала продукты, рассматривая каждую упаковку, чем вызвала недовольство своей племянницы.

– Крис, – проныла девочка. – Чего так долго? Ты каждый йогурт рассматриваешь, как будто видишь впервые.

– Я смотрю срок годности, – пояснила я ей, внимательно уставившись на упаковку.

– Что-то ты сегодня очень долго это делаешь, – нахмурилась Катя. – Пошли уже домой, я в туалет хочу.

– Хорошо, – тяжело вздохнув, я направилась к кассе.

Когда мы вошли во двор, странного внедорожника уже не было. Облегченно выдохнув, я хмыкнула, покачав головой. Очень похоже, что у меня началась мания преследования. Так можно и в дурку загреметь. Машина наверняка приезжала к кому-нибудь, все же у нас элитный комплекс, и такой автомобиль мог прибыть к кому угодно, необязательно по мою душу. И с чего я вообще решила, что там кто-то сидел? Это мог быть водитель, который привез своего начальника и ждал, когда тот решит свои дела, рассматривая детскую площадку.

Я почти уверилась в этом, но в квартиру входила с опаской. Войдя в прихожую и, закрыв дверь, пока Катя разувалась, я прямо в обуви прошлась по дому, и облегченно выдохнула – никого.

– Кристина, – удивленно уставившись на меня, протянула племянница. – Что-то случилось?

– С чего ты взяла? – как можно непринужденнее поинтересовалась я.

– Ты странная какая-то, – задумчиво ответила Катюшка. – В обуви поперлась по квартире.

– Ну не поперлась, а прошлась, – усмехнулась я. – Просто показалось мне.

– Что тебе показалось? – насторожилась племянница.

– Ничего, Кать. Это, видимо, нервы, – хмыкнула я, стараясь быстрее свернуть тему.

– Ты бы их подлечила, – деловито выпалила мудрая шестилетка и прошла в комнату.

Я лишь тихо рассмеялась в ответ и покачала головой. Несмотря на горе, которое обрушилось на нас, Катя держалась молодцом. Она иногда плакала ночью, я это слышала. Приходила к ней, ложилась в ее кровать, прижимала девочку к себе, и мы молча так лежали какое-то время, пока малышка не засыпала. И как только я слышала ее ровное дыхание, давала волю своим слезам. А утром мы обе делали вид, что ничего не было. Наверное, мне надо было с ней поговорить об этом, но пока и самой было тяжело.

Нина Никитична и Степан Леонидович также старались не касаться этой темы, когда девочка гостила у них. Мы с Катей навещали родителей Олега как можно чаще. Нам и самим было это необходимо, так мы делили свое горе на четверых. Так было легче всем.

Глава 10

Азаров объявился только в пятницу вечером и то, он позвонил с предложением поужинать где-нибудь на выходных, сразу предупредив, что новостей пока особо нет. Я согласилась, не раздумывая. Мне не хотелось спугнуть его своим отказом, да и отвлечься тоже необходимо было. Катюшку отвезла к родителям Олега, там она пробудет до воскресенья, а одной в квартире находится тоскливо. Моя тревога никуда не ушла. Она затаилась, выжидая подходящего момента, как тогда, когда я увидела этот треклятый внедорожник, который почему-то до сих пор не выходил у меня из головы. Я гнала всякие глупые мысли, строящие нелепые предположения в моей голове. Одна из них меня даже развеселила. Я отчетливо представила, как за рулем сидит Лаврентьева, похожая на бабу Ягу из советских сказок в исполнении Георгия Милляра, и пристально за нами наблюдает.

Свою двоюродную тетю помню только благодаря одному случаю. Она как-то заявилась к нам в дом и закатила целый скандал. Ей были нужны деньги, не помню уже для чего именно, и она была уверена, что отец должен их дать только лишь потому, что они являются родственниками, пускай и не близкими, пускай не общавшиеся практически всю свою сознательную жизнь. Я помню, как тетка кричала отцу, что родственники должны помогать друг другу.

Папа был не против помочь ей, но она достаточно нагло заявила, что наша семья просто обязана им помочь. Отец указал ей на дверь. Сколько проклятий тогда выплеснулась на нас: и мы еще поплатимся за это, увидим “небо в алмазах”, что мы буржуи недобитые и прочая чушь. Мне тогда было лет пять, а до сих пор помню тот скандал.

Погрузившись в далекое прошлое, я неторопливо собиралась на встречу с Кириллом. Особо наряжаться мне не хотелось, но Азаров выбрал ресторан, где собирались “сливки” нашего города. Пришлось выудить из недр гардероба коктейльное платье с открытой спиной и длинными рукавами цвета молодой травы. Одев его и посмотрев на себя в зеркало, я криво усмехнулась: наряд был мне немного великоват, но все равно выгодно подчеркивал фигуру, плавно повторяя изгибы моего стройного тела. Цвет платья подходил глазам, заставляя их сверкать изумрудами на белокожем лице. Проведя расчёской по рыжим кудрям, я задумчиво хмыкнула – в средневековье меня бы объявили ведьмой и сожгли на костре: ярко-рыжие локоны, словно огненное пламя обрамляли лицо, на котором сверкали зеленые глазищи, а полуоткрытые пухлые губы, застывшие в полуулыбке, приоткрывали ряд ровных белых зубов. Очень похожа на злую обольстительницу-ведьму. Как бы мне хотелось ей быть на самом деле: щелкнула пальцами, и все твои проблемы решены, призвала какого-то духа и воскресила свою семью.

Непрошенные слезы заставили выйти из мира грез и продолжить собираться дальше. Наверное, когда-нибудь я перестану плакать, вспоминая свою погибших родных, но для этого должно пройти чуть больше, чем каких-то четыре месяца.

Быстро поморгав глазами, чтобы убрать плаксивое настроение, я умылась и продолжила свои сборы. Кирилл должен был вот-вот заехать, а мне еще делать макияж и придумать прическу.

Азаров всегда был пунктуален и со временем не изменился в этом. Он прибыл ровно в восемь вечера, позвонил по телефону, отрапортовав, что ожидает во дворе. Я была почти готова, поэтому не стала приглашать подняться, а попросила подождать в машине.

Быстро обувшись, накинула легкое пальто и через десять минут после звонка уже садилась к нему в машину.

– Хорошо выглядишь, – разглядывая меня, резюмировал Кирилл. – Впрочем, как всегда.

– Буду считать это комплиментом, – слабо улыбнулась в ответ.

По дороге к ресторану мы вели непринужденную беседу, стараясь не касаться темы гибели моих родных и вопросов об опеки. Но как только расположились за столиком, я тут же, не выдержав, накинулась с расспросами на Азарова.

– Кирилл, ты меня извини, но я больше ни о чем думать не могу, – тяжело вздохнула я. – Что там с опекунством?

– Я пока не буду тебя прям сильно обнадеживать, – улыбнулся он в ответ. – Но могу заверить, что все идет как надо. Думаю, в ближайшие недели две все решится.

– Две недели? – расстроенно протянула я. – В чем там загвоздка, Кирилл? Если честно, я проштудировала интернет. И, судя по всему, никаких проблем у меня не должно было возникнуть в этом вопросе.

– Ладно, – сдался Азаров. – Поведаю тебе в чем “соль”. Все дело в акциях.

– Каких акциях? – непонимающе уставилась я на мужчину.

– Твоего отца, которые теперь принадлежат тебе, – тихо проговорил он, пристально глядя мне в глаза. Увидев, как я сжала зубы, Кирилл хмыкнул и продолжил: – Крис, хоть Иван Дмитриевич и постарался передать тебе их незаметно, но об этом узнали.

– Кто? – жестко спросила я.

– А вот это тайна, – развел руками Кирилл. – Имея связи, ты можешь посмотреть не только, кто является держателем контрольного пакета акций, но и условия их передачи.