– Все же ты сама маху дала: мыслимое ли дело – оставить мужа одного на два года.
– Так ведь я не сама, мы вместе решали, к тому же он с мамой оставался.
– Вместе решали, с мамой – детский лепет. Нашла кому верить – мужику. Тебя в какой оранжерее выращивали? Ни одному, ни за какие коврижки, уж можешь мне поверить.
– Да я верю.
– И не живи задом наперед, хватит все время оглядываться, подумай о будущем. Ты что, так и собираешься куковать в этих руинах? Годы идут, посмотри на себя – много ты в жизни хорошего видишь? Если не пошевелишься сейчас – прохлопаешь ушами до пенсии. Хочешь оказаться бабулькой с сумкой на колесах? Нет? А что ты сделала чтобы этого избежать?
– Но я и так в двух вузах вкалываю.
– За такие копейки можно и в трех – толку все равно не будет.
– А что тут поделаешь?
Лерка грациозно изогнувшись поставила чашку в раковину и повернула ко мне свое прелестное умело подкрашенное личико:
– На меня посмотри: дважды в месяц летаю за товаром – и никаких забот.
– Но у меня же лекции.
– Что ты, не найдешь трех свободных дней?
– Почему, найти можно, но я никогда не занималась извозом.
– Так ведь и я когда-то в первый раз полетела.
– Да у меня и денег нет.
– Чудачка, а я, думаешь, на свои покупаю? Фирма выдает, я делаю закупки, возвращаюсь – тысяча баксов в кармане.
– За три дня? – я потрясенно уставилась на нее.
– Иногда и больше. Хочешь, я за тебя поручусь?
– И что покупать?
– Шубы.
– Господи, я же в этом ничегошеньки не смыслю.
– Поработаем с каталогами, я помогу.
– Лер, но ведь вокруг столько меховых магазинов, я думала, сейчас челноки уже перевелись.
Она засмеялась:
– Мы не как все, мы ширпотребом не торгуем, у нас только эксклюзив. А за ним и поохотиться приходится.
– Но я не знаю языка, не знаю, куда сунуться…
– Ерунда, я тоже греческого не знаю. Тебя найдет человек из той фирмы, с которой мы связаны, и во всем поможет; грек, из бывших наших, по-русски как мы с тобой. Решайся, завтра конъюнктура может измениться. Тысяча зеленых в кадке не колосится.
Я кинулась, как в омут:
– Я хочу изменить свою жизнь. Я хочу попробовать. Я хочу поехать на землю Древней Эллады в прекрасный город Афины.
Лерка победно засмеялась:
– Может, ума у богини наберешься.
– Я очень постараюсь.
Она глянула на часы:
– Тогда начнем. Едем делать фотографию для паспорта.
Я растерялась – так сразу?
– Чего тянуть?
Я находилась в полном смятении: предложение было настолько неожиданным и заманчивым, что кружилась голова.
– Пойми, на свете очень мало людей, за которых я могла бы поручиться, но мы-то с тобой знакомы чуть не с пеленок. Сил нет смотреть, что ты с собой делаешь.
– Лерка, миленькая, а вдруг…
– Никаких «вдруг». Под лежачий камень, сама знаешь, не больно-то капает. Хочешь выбраться из этого болота и начать жить по-человечески – сделай шаг. Хочешь?
Завороженная напором, я прошептала:
– Хочу.
– Громче!
– Хочу! Но вот так, сразу?
– Что кота за хвост тянуть? Сегодня снимки, а в понедельник паспорт заказывать, на него месяц уйдет.
– Но я сегодня не в форме.
– Брось, на паспортных фотографиях все похожи черт-те на кого. Только темный свитер надень для контрастности.
– У меня нет темного, – переполошилась я.
– Айда посмотрим, что-нибудь да откопаем.
В спальне она повертела своей очаровательной стриженой головкой и закатила глаза в немом отчаянии: