Эльфы до добра не доводят

Эльфы до добра не доводят
Татьяна Андрианова

Эльфы до добра не доводят #1
Если вы решили отпраздновать Новый год в гордом одиночестве, вдали от цивилизации, будьте осторожны в своих желаниях. Ведь они могут исполниться. Если вы очнулись в незнакомом месте летом, хотя четко помнили, что накануне распивали бутылку шампанского в зимнем лесу, не удивляйтесь тому, что вокруг уже не ваш родной мир. И если вам посчастливилось спасти эльфийскую принцессу, не исключено, что в ответ она предложит вам спасти еще и принца. Ну а уж если вас угораздило согласиться… то ничему не удивляйтесь. А уж приключения и неожиданности вам обеспечены! И разве может вам помешать какая-то нежить?

Татьяна Андрианова

Эльфы до добра не доводят

Пролог

Эта история началась тридцать первого декабря, когда вокруг все лучится в радостном предвкушении праздника. Мороз разукрасил стекла домов серебристыми узорами, улицы покрылись снегом, в городе развесили праздничную иллюминацию.

Новогоднюю ночь как-то не принято встречать в гордом одиночестве. Все спешат домой или в гости с тортами, цветами, шампанским. В общем, настроение приподнятое, форма одежды парадная.

Одну меня предстоящий праздник вгонял в состояние, граничащее с депрессией. Нет, мне было куда пойти. Только не хотелось ловить на себе сочувственные взгляды, слышать за спиной ехидный шепоток. Терпеть не могу, когда окружающие относятся ко мне, словно я неизлечимо больна, а сказать об этом боятся, чтобы не наложила руки на себя раньше времени. И все потому, что этот козел Витька меня бросил. Поправка. Это я его бросила.

Мой непризнанный гений был застукан за распиванием шампанского марки «Мартини» брют (купленного мною, между прочим, для новогоднего стола) и наглым поеданием клубники в компании моей лучшей подруги (правда, теперь уже бывшей) в постели (причем тоже моей). На мое справедливое возмущение непризнанное дарование высокомерно заметило, что, во-первых, я ничегошеньки не смыслю в искусстве, во-вторых, ему, как человеку творческому, просто необходимо вдохновение, а в-третьих, это не моя лучшая подруга Светка, а муза, вдохновляющая его на писательский труд.

Разумеется, я тут же глубоко прониклась его речью и в ответ вежливо заметила, что он хам и паразит, сидящий на моей шее, что его статьи давно не берет ни один уважающий себя журнал, а его книги стоит показать психиатру, чтобы поставить диагноз автору. И раз он так озабочен поисками вдохновения, то, по-моему, талант просто обязан быть нищим и голодным.

Свои слова я тут же подкрепила действием, собрав одежду непризнанного гения и его обнаженной музы и выбросив шмотки из окна десятого этажа. Снег во дворе, украшенный живописно разметавшимся на нем нижним бельем и прочими предметами дамского и мужского туалета, смотрелся на редкость оригинально. Парочка почему-то расстроилась. Видимо, их чувство прекрасного не выходило за рамки вкусовых ощущений и простых постельных радостей. А красовавшиеся на снегу красные шелковые боксерские трусы привели в восторг не только меня, но и соседского бультерьера, вдохновенно порвавшего их на клочки. Витька вопил как резаный, Светка вторила ему на манер сирены «скорой помощи», но я выставила упирающуюся парочку на лестничную клетку и захлопнула дверь прямо перед носом новоявленных нудистов.

Они стучали, грозились снести дверь. В ответ я пригрозила позвонить в милицию с сообщением о паре извращенцев, пытающихся проникнуть к бедной несчастной девушке. Словом, так мы и расстались. Положа руку на сердце – не жалею ни капельки. И почему я не сделала этого раньше?

Так что решение отпраздновать Новый год за городом в гордом одиночестве созрело само собой. А что? Мысль дельная и с каждой минутой нравилась мне все больше и больше. Я накупила продуктов, вина, бутылку шампанского, блок сигарет, а также кучу всяких мелочей, погрузила все в машину и отправилась на дачу. После Нового года обязательно куплю себе собаку. Нет. Лучше кошку. С ней гулять не надо. Мысль о ком-то маленьком и трогательно пушистом так завладела моим воображением, что я прозевала нужный поворот и очнулась только тогда, когда машина безнадежно увязла в сугробе.

– Все. Тушите свет, – вздохнула я, уронив голову на руль. – И что теперь делать?

В новогоднюю ночь эвакуатор приедет только под утро. Встречать Новый год в лесу в компании зайцев и лис не улыбалось, тем более что, прежде чем усадить зверей за стол, надо будет их предварительно изловить, а у меня с бегом по пересеченной местности да еще и по сугробам как-то не сложилось. Летом оно еще ничего, а вот зимой снег в сапоги набивается. Ладно, пойду пешком. Наверняка недалеко осталось. В конце концов, ходила же я в детском лагере в походы. Недолго думая я сгрузила в рюкзак снедь и предметы, на мой взгляд, совершенно необходимые для нормальной встречи праздника: платье вечернее, туфли на шпильках, духи, косметичку, зубную щетку, пасту, крем для лица и молочко для снятия макияжа и прочее в том же духе. В конце концов, если в канун Нового года я рассталась с бойфрендом, это вовсе не означает, что я должна встречать праздник босая и в рубище.

Я нацепила рюкзак и бодрым шагом направилась по дороге в сторону дачного поселка. Некоторое время все было хорошо. Затем пошел снег. Сначала небольшой. Мягкие снежинки даже бодрили. Но когда крупные хлопья повалили как из рога изобилия, стало ясно: надо добраться до дома раньше, чем в лесу появится настоящий снежный человек (вернее, снежная баба). Стать ледяным придорожным украшением, которое метель превратит в нечто монументальное в назидание путникам, не улыбалось. И в голову пришла гениальнейшая вещь – надо срезать путь.

Все просто. Дорога в этом месте делала приличную петлю. Напрямик через лес – гораздо короче. Я отчетливо помнила, как сама не раз срезала путь и даже совершала утренние пробежки.

К сожалению, прогулка по лесу летом несколько отличается от похода зимой, да еще и с полным рюкзаком за спиной. Не самое лучшее удовольствие – проваливаться в сугробы по колено, а то и по пояс. Когда я поняла, что несколько погорячилась, решив сократить путь, – было поздно. Снег замел мои следы, я совершенно потеряла чувство ориентации. Куда ни глянь – всюду белая пелена. Полный абзац. Я упрямо стиснула зубы и решительно потащилась по сугробам, напевая: «По долинам и по взгорьям шла дивизия вперед…». Словом, за следующие полчаса, которые мне показались вечностью, я сполна насладилась сомнительными прелестями снежной вьюги, исколовшей лицо, похоже, до самых костей, сугробом, нагло образовавшимся за шиворотом дубленки, и полными полусапожками снега.

«Все-таки стоило одеться получше, – запоздало раскаялась я, посмотрев на спортивные часы с подсветкой. – Ну, елы-палы, Новый год!!!»

Вместе с этим фактом пришло горькое осознание, что грядущий год придется встречать в лесу в спартанских условиях, глотая полузамерзшее шампанское прямо из горла. Главное в этом процессе не приморозить губы к таре, а то даже отогреть некому. Так и буду прогуливаться с бутылкой на губах.

– Что ж, – тяжело вздохнула я, – хотя бы ель у меня будет настоящая.

В чем, в чем, а в хвойных деревьях недостатка у меня сейчас не было. Я выбрала наиболее приглянувшееся разлапистое дерево и уселась рядом с ним в сугроб. Из-под елки тут же выскочил опешивший от моей бесцеремонности заяц, сделал несколько скачков, путая следы, и нырнул куда-то под соседнее дерево. М-да, единственный претендент на звание гостя от меня ускакал. Тоже мне косой трезвенник выискался. Ну, ничего. Вот прямо как сейчас отпраздную, так умолять будет – не приглашу к столу.

Еще несколько минут были убиты на откупоривание бутылки. Упрямая пробка никак не хотела покидать насиженное место. Я долго и красноречиво желала всяческих благ славному виноделу, которому удалось так плотно законопатить свое вино. Наконец пробка выстрелила, шампанское вспенилось и большей частью окатило меня самое. Взмывшая ввысь пробка угодила в глазастого филина. Птица тут же окосела (хотя не пила ни капли) и рухнула вниз. Я с подозрением оценила остатки спиртного, сиротливо плескавшиеся на самом донышке, исторгла мученический вздох, пожелала себе счастья в новом году и выпила залпом.

Глава 1

Я проснулась от ярких солнечных лучей, наглым образом светящих прямо в лицо. И это в январе-то! Пришлось открывать глаза и… удивляться. Угораздило меня заснуть прямо в малиннике, причем на малине виднелись листочки и ягодки, и даже лакомившийся дарами природы медведь имелся. Красотища.

Орать не стала. Слишком уж нежданно-негаданно было увидеть лето посередь зимы. Все-таки зря недооценивают сказку про двенадцать месяцев. Ой зря. Сказочка-то, похоже, имеет под собой некую реальную основу.

Медведь чутко прислушался и рванул куда-то в лес, будто учуял нечто, мне недоступное. Зверь, что с него возьмешь? На поляну выехала целая толпа народу. Я было хотела их окликнуть, но передумала. В конце концов, привлекать внимание неизвестных ошивающихся в лесу людей могло оказаться не такой уж хорошей идеей. Велика вероятность нарваться на бандитскую группировку, которой свидетели без надобности. Словом, я решила не выдавать своего пребывания на поляне и, устроившись с максимальным комфортом, понаблюдать немного из-за ветвей малины. Единственное, что напрягало, так это присутствие дубленки и другой зимней одежды. В голове засел мучительный вопрос. Каким образом я оказалась в лесу летом, если я отчетливо помнила, что пила в новогоднюю ночь шампанское в сугробе? Напрашивались две версии развития событий.

Первая. Я сплю в вышеуказанном сугробе, и мне все снится. Вторая – шампанское было паленым, я впала в летаргический сон и продрыхла несколько месяцев. Может быть и третья, более экстрасенсорная, что ли. Я попала в аномальную зону, и месяцы до лета пролетели для меня как один день. Впрочем, возможны и другие варианты. Но будем решать проблемы по мере их поступления. А что-то подсказывало мне, что проблемы будут.

Толпа народа оказалась странно одетой, вооруженной какими-то дубинами (кажется, это называется палицами), мечами, луками и прочей древностью. Кольчуг не наблюдалось, зато присутствовали лошади и телега. К телеге цепями был прикован потрясающий вороной конь. Зверь храпел, пена капала с губ на землю, он порывался ухватить кого-нибудь из обидчиков зубами. Но стальной намордник на корню душил попытки животного отомстить.

Картинка складывалась нелицеприятная. Даже если допустить, что ребята из какого-то клуба исторической реконструкции, то на них по меньшей мере стоило заявить в организацию по защите животных. Уж очень лошадку жаль. Но вмешиваться я пока не стала. Налицо явное численное преимущество противника. Я скинула дубленку и с комфортом устроилась в малиннике. Слава богу, с едой напряга не было. Запаслась на неделю как минимум.

Тем временем на поляне разбили лагерь: натаскали дров, лапника для костра, со дна телеги извлекли огромный котелок модели «мечта людоеда», налили туда водички – похоже, решили сварить себе кашку. Я глядела на подобное поведение широко раскрытыми глазами, искренне ожидая появления лесника словно ангела мщения с двустволкой. Обычно в такую жару жечь костры в лесах запрещено. А эти типы огонь даже кирпичами обложить не удосужились. Но нет, лесник не появлялся. Мой желудок заурчал, напоминая о своей удручающей пустоте. Я осторожно, стараясь не шуметь, извлекла из рюкзака кусок сыра и принялась грызть его, с любопытством наблюдая за находящимися на поляне, как за героями фильма на большом экране.

Из телеги извлекли отчаянно сопротивляющуюся фигурку, так плотно связанную веревкой, что она скорее напоминала сбежавшую из гробницы в Гизе мумию, чем живое существо. Растрепанные золотистые локоны наводили на мысль о принадлежности «мумии» к женскому полу. Хотя… в наш век это вовсе не обязательно. В центре поляны несколько обросших мужиков, отдаленно напоминающих Ивана Сусанина, только в летней форме одежды, деловито устраивали костер. Один из них чиркнул кресалом (я только в кино такое видела, разжечь костер при помощи спичек – максимум, на что я способна) и заботливо раздул огонь. Пламя весело затрещало, над ним ловко наладили вертел, размеры которого наводили на мысль о приготовлении чего-то очень большого. Целую минуту я, выпучив от ужаса глаза, думала, что «мумию» приволокли для некоего ритуального жертвоприношения. Нет, ну ты посмотри, как сатанисты распоясались! Совершенно озверели, гады! Средь бела дня людей в жертву приносят.

Впрочем, вступиться я не успела. Этому помешало сразу два обстоятельства. Во-первых, заросли малинника оказались на редкость густыми, продраться сквозь колючие ветки было не так-то просто. Во-вторых, на поляну выволокли тушу кабана и принялись деловито насаживать ее на вертел. Зрелище, к слову сказать, малоприятное и хорошему пищеварению явно не способствует, но все же лучше ритуального жертвоприношения несчастной «мумии».

Народ, радостно гогоча и переговариваясь на непонятном наречии, принялся поджаривать кабана. Рядом в котелке аппетитно булькала каша. Я же сидела себе в кустах, ловила аппетитные запахи жаркого и пыталась привести в порядок разбегающиеся мысли. На свет божий из рюкзака была извлечена бутылка бордо, еще один кусок сыра (предыдущий как-то незаметно закончился) и колбаса. Ну не сидеть же всухую из-за неприятного соседства со странными личностями.

Ладно, попробую разобраться в том, что все-таки произошло. Последнее, что удавалось извлечь из ошарашенных событиями мозгов, было распитие спиртного в новогоднюю ночь в сугробе под заснеженной елью. Это что же такое получается?! Я полезла в рюкзак за помидором и наткнулась на трубку мобильника. Здорово! Сейчас позвоню в службу спасения – пусть меня спасут. Прямая их обязанность, между прочим. И застыла как громом пораженная… На послушно засветившемся циферблате застыли дата и время: 1 января, 00–00. Обалдеть! Вместе с ошарашенностью и некрасивым отвисанием челюсти пришло запоздалое осознание такого простого, но реального факта – мой мобильник не держит зарядку больше недели, а судя по оставшемуся заряду (пять делений), он продержится еще пять дней.

Что бы это значило? В голову лезла всякая чушь о параллельных мирах, о похищениях инопланетянами и прочая ерунда. На фоне этого версия отравления паленым шампанским выглядела более состоятельной, если бы не два «но». Первое – мобильник все-таки не разрядился. Второе – сети не было, а до этого ловилась на раз. Я тряхнула окончательно зависшей от мыслительной перегрузки головой. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Подумав так, я со спокойной совестью допила вино и задремала.

Ночь опустилась темным бархатом, яркой звездностью. Выплыла луна. Я проснулась оттого, что какой-то комар с особым цинизмом цедил мою кровь. Пришлось прихлопнуть паразита. Убиенный размазался по ладони и был безжалостно выброшен в траву. Оставшиеся кровососущие товарищи решили мстить до последней капли моей крови. У-у-у, проклятущие! В такие моменты начинаешь жалеть об отсутствии хвоста. Имеющихся конечностей уже не хватало для расправы над наглыми насекомыми.

Наверное, я не храпела, так как меня до сих пор не обнаружили. Или беззаботно спящая в кустах сомнительного вида девушка никого на подвиги не вдохновила. Что, безусловно, тоже плюс.

На поляне царила повальная спячка. Народ беззастенчиво дрых, но из осторожности оставил-таки одного немытого бородача на посту. При виде такой запущенности чесаться хотелось немилосердно. Ей-ей, еле сдерживалась. Именно в этот момент злополучному мужику приспичило в кустики. Я зазевалась и прошляпила тот момент, когда благоразумнее всего было сделать ноги, чтобы не быть обнаруженной. Поздно. Поздно спохватилась. Оставалось только затаиться, стараясь слиться с фоном, слушая, как нетрезвый мужик, от которого разило перегаром и немытым телом, пытается снять штаны и возится со шнуровкой. «Ну и мужики пошли… – пренебрежительно фыркнула я. – Штаны спустить не могут. Не то что там… чего-нибудь еще».

Подозрительный шорох в малиннике насторожил мужика, мечтающего об облегчении, но он не закричал, не схватился за оружие, а окончательно запутался в штанах и рухнул наземь как подкошенный. Я едва успела откатиться в сторону. Поверженный бородач бил по земле руками, как тюлень ластами, в тщетной попытке подняться, но лишь запутывался окончательно. В какой-то момент его совершавшая хватательные движения рука нащупала дубленку, на которой я только что лежала, судорожно сжала вывернутый мех и… Такому воплю может позавидовать милицейская сирена. Мужика как ветром сдуло. Правда, штаны с него сдуло тоже.

Минут через пять моим едва прорезавшимся спросонья глазам предстала картина маслом: бородатый мужик с голым задом (штаны он благополучно потерял, и теперь ничто не стесняло его движений), отчаянно жестикулируя, объяснял товарищам нечто важное, воинственно потрясая клоком шерсти (вырванным, между прочим, из моей итальянской дубленки) и указывая в сторону облюбованного мною малинника. Я благоразумно не стала дожидаться, пока озадаченная полуобнаженным мужиком ватага заявится ко мне в полном составе и мило поинтересуется, что я тут делаю. Скорбя по безнадежно испорченной зимней одежде, я преисполнилась жаждой мщения и отползла в сторону. Ну, погодите у меня!

Словом, народ двигался к малиннику, а я от него. И отползала все дальше и дальше, пока неожиданно не наткнулась на колесо телеги. Прикованная вороная лошадь оглушительно фыркнула (по крайней мере звук показался мне неестественно громким) и скосила в мою сторону темный, с красноватым отблеском глаз.

– Тише, лошадка, – отчаянно зашептала я. – Хорошая лошадка.

Конь нервно прядал ушами, недоверчиво прислушиваясь к моему голосу.

– Ты ведь хорошая лошадка, – шептала я коню, осторожно размыкая шпилькой замок на ошейнике бедолаги и радуясь тому факту, что в детстве научилась открывать не особо сложные замки.

Нет, никакого криминала. Просто мама любила прятать так нежно любимое мною вишневое варенье в массивный резной буфет и замыкать дверцы на ключ. Я в свою очередь приспособилась отмыкать замок шпилькой. Так что и с цепью на шее лошади, да и с намордником особо возиться не пришлось. Раз – и все. Я рассчитывала, что животное даст деру, а мужики переключатся с моих поисков на погоню за беглецом. Вышло не совсем так, как я надеялась. Но тоже ничего.

Лошадь злобно взвизгнула (у меня даже пупырчатые мурашки по всему телу побежали) и мстительно цапнула ближайшего мужика за мягкое место. Народ ошалело вытаращился на обозленного коня, оценил суровую свирепость морды и многообещающий оскал (к слову сказать, у лошадки оказались немаленькие клыки) и дал деру. Особо впечатлительный мужичонка совершил малодушную попытку рухнуть в обморок и попал под копыта рассвирепевшего животного, после чего как-то неестественно быстро взял себя в руки и присоединился к товарищам по стратегическому отступлению. Здорово! Враг в панике бежит. Трепещите, недруги!

Разъярившийся зверь в конском обличье легким скоком разогнал деморализованный народ по кустам. Обалдевшие мужики позабыли про железяки, болтавшиеся у пояса (видимо, мечи или мачете, кто их разберет), бросили телегу и отчаянно мычащую «мумию». Я немного полюбовалась сверкающими пятками беглецов, белым платочком махать не стала, не дождутся, извращенцы чертовы.

«Мумию» решила развязать. Жалко. Вон как мучается. Шутка ли, весь день как катушка с проволокой пролежать, тут все что угодно затечет, даже те мышцы, о существовании которых до этого момента ты даже не подозревала. Узел не был особо сложным. И правда, чего изгаляться, если под слоем веревки даже тела не видно. Стоило дернуть за конец веревки, и «мумия» была освобождена. Меня ждал очередной сюрприз. Из веревочного плена показалась хрупкая девичья фигурка с роскошными золотыми волосами, дивными перепуганными глазищами цвета полевых васильков и необычными острыми ушками. Мама дорогая! Эльфийка?! В подмосковном лесу завелись эльфы. Умереть не встать.