Четыре мгновения счастья, или Воспоминания о детстве и юности на фоне жизни простой советской семьи в 50х – 70х годах 20 столетия

Мама и папа были очень красивой парой: статная, русоволосая, синеглазая, неразговорчивая и всегда серьезная мама; веселый, жизнерадостный, с необыкновенной улыбкой и с длинными тонкими, как у пианиста, пальцами, отец. Улыбка отца, доставшаяся ему от матери, моей бабушки, перешла по наследству мне, брату, моему сыну, племяннику. Отрадно видеть, что и мои внуки являются обладателями этой удивительной улыбки!

Я никогда не слышала, чтобы родители ругались между собой или повышали голос друг на друга, на нас с братом или на кого-то еще.

Но это не означает, что они не были строгими в воспитании. Мама умела так сказать тихим спокойным голосом, что это не подлежало обсуждению. Отец, если не помогали разговоры, мог взять ремешок.

Помню, как находясь в гостях у наших соседей, я прихватила с собой флакон из-под одеколона в виде собачки, который их дочь не захотела мне подарить. Вот тут-то и пригодился вышеназванный предмет воспитания! На всю жизнь запомнила, что чужое брать негоже.

Когда я повзрослела и начала гулять за пределами двора, мне было установлено время, в которое я должна была находиться дома – 23:00. Однажды, вернувшись в 23:30, я застала отца, сидящего в кресле с газетой (обычно родители ложились спать до 23.00). Он сказал фразу, которую ему больше никогда не пришлось повторять: «Татьяна, если еще раз придешь после положенного времени, буду разговаривать по-другому» (если родители сердились на меня, называли не иначе, как Татьяна, а в остальное время – Танюша или Танюшка).

На свое первое свидание я отправилась к танку, известному месту для назначения встреч в нашем городе. Маме тут же понадобилось пойти в магазин, который располагался неподалеку, но, думаю, она хотела посмотреть, с кем я встречаюсь, и удостовериться, что все нормально.

Мне не очень это понравилось, и только когда сама стала мамой, я поняла, что это было желание защитить своего ребенка.

Родители всегда должны были знать, где мы с братом находимся. Если их не было дома, и мы не могли им об этом сказать, нужно было оставить записку, куда пошли и когда будем дома.

В то время установить стационарный телефон было не просто. Мы писали заявление, чтобы встать на очередь, ходили по инстанциям, используя всякого рода льготы для ускорения процесса. И вот, наконец, этот день настал – нам установили и подключили телефон! Радости не было предела, когда поднимали трубку нового красного дискового аппарата и слышали в ней гудок. Тому, кто это не пережил, трудно понять подобное чувство.

С появлением дома телефона нам с братом было внушено звонить и сообщать о своем местонахождении и последующих планах и передвижениях.

Я очень любила и уважала своих родителей, боялась причинить им боль, не всегда только это получалось.

Будучи уже очень зрелым человеком, я искренне удивлялась, откуда в моих родителях, выходцах из простых многодетных семей, была необыкновенная внутренняя интеллигентность. Она не позволяла им задавать неудобные вопросы в любых ситуациях; заставляла промолчать, когда можно было ранить словом; помогала не судить людей за проступки, а искать им оправдание; не навязывать свое мнение, а просто дать единственно правильный совет.

Хотя мама и папа никогда нас не баловали, были сдержаны в проявлениях своих родительских чувств, мы с братом ощущали большую любовь к нам до последней минуты их пребывания на этом свете.

Глава 3.

Брат.

Твой брат не всегда прав, но он всегда твой брат.

Мой брат Владимир младше меня на три года. Он родился, как и я, в июле, но только в первой половине месяца. У нас есть новогоднее фото, где я, трех с половиной лет от роду, держу его совсем маленького на коленях, а из-под елки видна мамина рука, поддерживающая нас. Мама рассказывала, я так любила брата, что накормила его вишнями в младенческом возрасте (де все едим, а ему же тоже хочется!). Хорошо, что она оказалась поблизости.

В детстве на правах старшей сестры пыталась командовать братом, дралась с ним, если мне что-то не нравилось, до той поры, пока он не ответил на мой очередной подзатыльник: «Я женщин не бью».

Конечно, в мои обязанности входило присматривать за братом, но мне не всегда это нравилось. Я гуляла с подругами, а брат, как хвостик, ходил за мной по пятам.

Однажды мы с соседской девчонкой прогуливались вокруг дома, брат от нас не отставал, так как мама постоянно говорила ему не отходить ни на шаг от сестры. Мы спрятались от него, и он пошел прямо вверх по улице к центральному гастроному.

Мама бежала, по пути спрашивая у прохожих, не видели ли они маленького мальчика в черном пальтишке и красной шапочке. Все обошлось, брата нашли. Ну и напугалась же я тогда! И от родителей получила не на шутку.

В детстве три года разницы – это немало: разные интересы, занятия, увлечения, друзья. Поэтому каждый из нас вне дома жил своей жизнью. Только с годами появились взаимопонимание, общие интересы.

Я не помню, с какого возраста, но брат начал заикаться. Как объясняли родители, причиной был сильный испуг. Они приложили много усилий, чтобы это исправить.

Мама очень беспокоилась, что брат замкнется, будет неуверенно чувствовать себя среди сверстников. Она постоянно спрашивала у меня, что делать и как ему помочь. Я ей советовала, кроме прочего, по возможности покупать ему красивую и модную одежду, чтобы он чувствовал себя более комфортно.

Как я уже писала, мама очень любила красиво одеваться, поэтому старалась, чтобы мы с братом были одеты по последней моде. Купить красивую и качественную одежду и обувь в то время было проблематично (в том числе и по материальным соображениям), поэтому мы прибегали к услугам швеи или покупали вещи, привезенные из Польши, на рынке или с рук.

Брат в молодости был очень красивым высоким молодым человеком и всегда одевался со вкусом. Особенно хорош он был в костюме из голубого вельвета мелким рубчиком (короткая куртка и расклешенные брюки). Когда он вырос из этого костюма, я перешила брюки на себя и несколько лет с удовольствием их носила.

В юности мы с братом были очень разными: я более открытая и разговорчивая как папа, с ленцой, он молчаливый и серьезный как мама. Меня восхищала его честность (он не любил и совершенно не умел обманывать), аккуратность и серьезное отношение ко всему, что он делал.

Его вещи всегда были скрупулезно сложены: все располагалось строго на своих местах, касалось ли это одежды, обуви, инструментов или просто каких-то личных вещей. Если он делал уборку в квартире, то добивался идеального порядка и чистоты.

В стенке у брата был свой собственный отдел, где он очень аккуратно складывал разные, необходимые для него, мелочи. Мне было интересно покопаться там в его отсутствие, за что он всегда меня ругал, сразу замечая нарушенный порядок.

Так сложилось, что старшие классы брат заканчивал в школе рабочей молодежи, совмещая учебу с работой. К учебе относился очень ответственно, никогда не пропускал занятия.

Владимир начал свою трудовую деятельность на тонкосуконном комбинате учеником фрезеровщика, подавая большие надежды на этом поприще. До сих пор сохранились подсвечники, бра и памятные медали на день свадьбы родителей, сделанные его руками. Думаю, что он добился бы больших высот в профессии, если бы не поменял род деятельности.

В 1972 году я закончила 10 класс средней общеобразовательной школы, а в 1973 поступила в университет и уехала учиться. Брат остался в родном городе. Но мы сохранили теплые отношения, поддерживали друг друга, как могли.

После окончания школы он поступил в Брестский инженерно – строительный институт. Когда у него не заладилось с учебой, он приехал за поддержкой ко мне.

Мы дважды ездили вдвоем отдыхать на Юг. Первый раз в Абхазию по путевкам, которые нам купили родители, второй – в Ялту, куда брат пригласил меня поехать за его счет. И это был царский подарок!

Брат всегда пользовался успехом у противоположного пола, девчонки буквально за ним бегали. Вспоминаю один случай, когда мы с ним отправились вместе на танцплощадку в городской парк.

Поклонницы приняли меня за его девушку и хотели уже поколотить, когда, к счастью, выяснилось, что я всего лишь сестра.

Тогда он дал мне ценный совет, который я запомнила на всю жизнь: «Никогда не вешайся парням на шею, ни к чему хорошему это не приведет».

Жизнь продолжалась. Я закончила учебу и поехала работать по распределению. Потом у обоих появились семьи.

Брат какое-то время работал в Германии. Обменивались письмами, поздравительными открытками. Мой сын и я никогда не забудем (мы в тот момент гостили у родителей), как он приехал оттуда первый раз с подарками и чемоданом, полным всякими вкусностями, невидимыми доселе в нашей советской стране.

Моя первая поездка за границу была в Германию по приглашению брата и его жены Натальи. Мы ехали туда все вместе на поезде. Поездка была очень позитивная. Брат с женой принимали меня очень хорошо, и я замечательно провела время в гостях. Родные уделяли мне много времени и внимания: показали окрестности и местные достопримечательности, свозили в Берлин, где мы прогулялись по городу, посетили магазины одежды и обуви, и я совершила множество приятных покупок. У меня до сих пор сохранилась французская джинсовая рубашка, купленная тогда.

Брат, подобно отцу, тоже иногда подтрунивал надо мной, как над несостоявшейся артисткой.

Когда летом 1983 года я гостила у родителей, мама получила ордер на новую квартиру, и мы все дружно готовились к переезду.

В то время в городе снимали легендарный советский фильм «Белые росы». Съемки проходили как раз в нашем новом доме. В сценах принимали участие знаменитые актеры: Николай Караченцев, Михаил Кокшенов, Всеволод Санаев, Наталья Хорохорина, Стефания Станюта.

Как-то рано утром брат отвозил в новую квартиру вещи. По возвращении домой, воскликнул: «Татьяна, что же ты спишь до сих пор?! Там уже все роли разобрали!»

Позднее, приехав на место, мы могли наблюдать актеров, о которых писала выше: кто-то из них принимал участие в одном из дублей сцены на балконе, другие стояли в стороне или сидели на лавочке у подъезда.

Впоследствии сцены, отснятые в нашем доме, не вошли в фильм, потому что окончательную версию снимали в другом районе города – Девятовке.

А недавно я узнала, что в мае 2018 года на месте съёмок фильма на территории бывшей деревни были установлены деревянные скульптуры героев фильма—копии Федоса Филимоновича Ходаса, его соседа Тимофея и собаки по кличке Валет.

Пока были живы наши родители, я приезжала в родной город два раза в год. Мы не могли видеться часто из-за поездок брата по работе, но обязательно собирались за столом по семейным праздникам и торжествам.

После ухода отца я не была в городе детства пять лет. Очень скучаю по городу, родным и друзьям.

Какова же была моя радость, когда два года назад брат с женой на несколько дней смогли приехать ко мне.