Служебные будни и любовь оперативника Прокофьева

– Вы – тоже хищница? – повторил вопрос Дмитрий.

– Ну что вы! – вальяжно ответила вдова. – Мы с Вадиком женились по любви, он очень красиво ухаживал за мной, – немного помолчав, отвлекаясь на воспоминания, ответила Макарова.

– А чем занимался ваш Вадик, простите, ваш супруг? – спросил майор.

– Как это чем? – удивилась Макарова. – Он крупный предприниматель! – гордо сказала она. – Он нефтью занимается!

– А ему в последнее время никто не угрожал? – спросил оперативник.

– Не знаю, – сказала Макарова. – Во всяком случае, я ничего такого не замечала, да и вообще, он же со своей любовницей на отдых уезжал! – вновь вспомнив о недавнем разговоре с мужем,  воскликнула вдова. – И я уверена, что это именно она его убила! Я ведь вам с самого начала об этом сказала! Ей от него были нужны только деньги, а когда он решил её бросить, она его и убила! – горячо сказала Макарова.

– А с чего вы взяли, что он решил порвать со своей любовницей?

– Ну как с чего? – внимательно глядя на оперативника, спросила вдова. – Потому что, выслушав мои доводы, он сказал, что расстанется с ней.

– То есть, после разговора с вами он пообещал расстаться с любовницей? – уточнил следователь.

– Да, он мне сказал, что расставит все точки над «i», – твёрдо сказала Макарова.

– А имя любовницы вам известно? – спросил её оперативник.

– Чего не знаю, того не знаю, – сникнув, ответила вдова.

– А чем вы занимались в период с девяти до десяти часов вечера? – спросил следователь.

– Сегодня? – спросила вдова.

– Вернее, уже вчера, – уточнил майор.

– Я была в спорткомплексе, – ответила Макарова, и следователь заметил, как вспыхнул её взгляд.

– Так поздно? – сразу же уточнил он.

– Ну, это разве поздно? – искренне удивилась вдова. – Мы были вместе с подругой в тренажёрном зале, затем пошли в сауну, ну и к двенадцати я приехала домой.

– А как зовут вашу подругу? – спросил оперативник.

– Светка Ильина, – сразу ответила Макарова.

– Ну что ж, примите наши соболезнования, – сказал следователь. – Если вы нам ещё понадобитесь, мы с вами свяжемся.

– До свидания, – сказал лейтенант.

– А что же мне теперь делать? – спросила его Макарова.

– Лучше всего вам следует выпить успокоительного и лечь спать, – ответил оперативник и вышел вслед за майором на лестничную площадку.

– Ну и как тебе вдова, лейтенант? – спросил следователь, когда они спустились во двор и вдохнули свежий ночной воздух, благоухающий свежескошенной газонной травой.

– По-моему, она не очень расстроилась, – ответил оперативник.

– По-моему, совсем не расстроилась, – согласился с ним майор.

– А может, она пребывает в шоке? – спросил Дмитрий.

– А может, она хорошая актриса? – задумчиво произнёс следователь.

Утром, во время приёмо-сдачи дежурства, дело об убийстве Макарова Вадима Сергеевича было передано другому следователю, майору юстиции Гончарову Сергею Николаевичу, которого при расследовании преступлений  отличали инициатива, упорство, настойчивость и целеустремленность. Он, изучив материалы с осмотра места происшествия и обсудив с оперативником лейтенантом полиции Дмитрием Прокофьевым план дальнейшего расследования, активно включился в работу.

Лейтенант полиции Прокофьев вместо того, чтобы поехать домой и после бессонной ночи лечь спать, решил заехать в больницу и узнать о самочувствии Тамары Зориной, которая на данный момент была главной свидетельницей, а возможно, и обвиняемой по этому делу.

Узнав, что она находится в отделении гинекологии, оперативник направился туда и разыскал лечащего врача Зориной.

– У пациентки угроза самопроизвольного выкидыша на раннем сроке беременности, – сразу же сказал он, как только оперативник сообщил ему, кем интересуется полиция. – Мне сказали, что её доставили с места убийства, конечно, это сильный стресс для пациентки. А кем она приходится убитому? – спросил доктор.

– Это мы сейчас как раз и выясняем, – ответил Дмитрий, поймав себя на мысли, что ему не хочется произносить слово «любовница».

– Ну что ж, ваше дело выяснять, а наше – лечить, – сказал врач. – Вам наверняка хочется пообщаться с ней? – спросил он оперативника.

– Да, с вашего разрешения, – ответил лейтенант.

– Если совсем недолго, – сказал доктор. – Она сейчас под действием успокоительных, потому что в её положении самое главное лекарство – это полное спокойствие самой женщины.

Осторожно постучав три раза в дверь, оперативник заглянул в палату и, обозрев пациенток четырёх кроватей, направился к той, на которой лежала Тамара Зорина. Хоть он и видел девушку в бессознательном состоянии и в вечернее время,  когда уже густые сумерки окутали город, но сразу узнал её.

– Вы Тамара Павловна Зорина? – всё же уточнил он.

– Да это я, – еле слышно ответила девушка. – А вы из полиции? – тут же спросила она его.

– Да, лейтенант полиции Прокофьев, – представился оперативник.

– А что с Вадимом? Он жив? – всё ещё надеясь на чудо, спросила Тамара.

– Врач сказал, что вам нельзя волноваться, – попытался успокоить её Дмитрий.

– Мне никто ничего не говорит, а от этого я ещё больше волнуюсь, – сказала девушка.

– К сожалению, у меня для вас плохие новости, – решив не обманывать Тамару, сказал Дмитрий.

– Я сразу поняла, что его больше нет, ещё там, на крыльце, – сказала она, и слезы беззвучно полились из её красивых глаз, ручейками стекая на подушку.

– А, может быть, вы что-то  или кого-то видели? – спросил оперативник через некоторое время.

– Я никого не видела, – глухо ответила Тамара. – Только Вадима и пистолет, который лежал рядом с ним. Я взяла пистолет в руки и, испугавшись, бросила его там же.

«И этим самым только всё испортила», – подумал Дмитрий, но вслух ничего не сказал.

В это время в палату вошёл врач и кивком головы указал Дмитрию на дверь.