Нежным дается печаль

– Я не врал! – отозвался он.

– Сколько раз было с ней, отвечай, сколько?! – бросилась на него с кулаками. Ярость граничила с обидой, эмоции становились неуправляемыми и грозили превратиться в настоящую истерику. Неужели все это время Влад был не настоящим, а просто носил маску? Или он всегда таким был – лживым предателем, беспощадным и подлым притворщиком? Но к чему весь этот маскарад? Их брак не настолько идеальный, чтобы держаться за него. Слишком много плохого пришлось пережить… Возможно, его просто тянет туда, где всегда тепло и спокойно, где могут дать то, чего не может дать Ника…

– Один раз. Один, один! – повторял он снова и снова, как для глухонемой.

– Почему тогда фотки эти хранишь?

– Я их уже удалил, – это раз. Во-вторых, я не знал, что там был я в таком виде! Она написала, что фотки с корпоратива, я плохо помню, что там было, поэтому, когда увидел слово «мы», даже открывать не стал. Мне и в голову не пришло, что именно подразумевалось под этим словом. Но когда ты сказала, что там, я их открыл и сразу удалил. Подожди, сейчас кое-что покажу.

Он с минуту, нахмурясь, что-то листал на смартфоне. Наконец поднес его к глазам Ники и показал переписку в What’s Up:

«Ты флешку проверил уже? Там фотки с корпоратива. Тебе понравится», – писала Арина.

«Прости, нет времени смотреть. Как-нибудь потом», – сообщение мужа.

«Жаль… Сохрани их, ладно?»

На что он ответил смайликом.

Ника вернула ему телефон, не зная, что сказать. Ее мучили противоречивые чувства. Решила задать еще один вопрос, который жег язык раскаленным угольком.

– И что, она тоже всю ночь работала вместе с тобой в офисе?

– Да.

– Надо же, какая исполнительная!

– А еще помогал Николай, мой заместитель. Мы все в ту ночь работали. Можешь позвонить и проверить: ему, уборщице, которая ушла позже обычного, охраннику, у которого была смена. А на звонок Арина ответила тогда, когда я отлучился. Я не слышал, что она говорила. Когда вернулся за телефоном, она и словом не обмолвилась о том, что ты звонила. Я не копался в телефоне, сразу поехал домой. Мне нет смысла врать, Ника! Если бы я хотел уйти к ней – я бы это сделал! – поймал ее руку и начал целовать пальцы. – Пожалуйста, верь мне.

– Все как-то слишком сложно и больно… – одернула ладонь и прикусила губу, пытаясь сдержать эмоции. – Она хочет, чтобы ты…

– Я не хочу, – перебил таким тоном, что Ника вздрогнула. У него даже взгляд потяжелел. Лучше его сейчас не трогать, слишком раздражен. Хотела было вернуться к себе, но внезапно в дверь раздался звонок. На часах почти пять утра, в такое раннее время может приехать только один человек…

Самые худшие ожидания подтвердились: на пороге стояла Арина. Похоже, ей нравится заявляться сюда и устраивать скандал!

– У тебя было время подумать, – с места в карьер начала она. – Что ты решил?

– Послушай, не надо меня шантажировать…

– А что надо? Забыть то, что между нами было? Теперь не получится, милый, так что давай решай, прямо сейчас, вот здесь, пока еще есть время!

– Я позабочусь о ребенке, – процедил Влад. – А ты держись от меня подальше!

– Повторяю: так не получится, я одна растить его не собираюсь! Ты не понимаешь? На кону жизнь ребенка! – Арина сорвалась на крик. – Ты готов оборвать ее из-за своей неготовности стать отцом?

– Я готов стать отцом! – раздраженно прервал Влад, а Ника поежилась от его слов. – И от ребенка не отказываюсь. Его жизнь хочешь оборвать ты, а не я!

– По твоей вине! Из-за того, что ты не можешь определиться!

– С тобой бесполезно разговаривать, ты все перекручиваешь!

Влад зарычал и ударил кулаком в стену. Арина даже не дрогнула. Спокойно и нагло прошла в квартиру и, окатив Веронику ледяным взглядом, решительно произнесла:

– Значит так, милочка. Насколько мне известно, квартира принадлежит Владу, а ты здесь даже не прописана. Да-да, он много чего мне выболтал, когда был пьян, хоть ничего и не помнит. Но я запомнила все! Так что собирай вещички и уходи! Чтобы духу твоего здесь не было!

– Ты что, с ума сошла? – спросил обескураженный Влад. – Ты что несешь?

– Я облегчаю тебе жизнь! Ты мне потом спасибо скажешь!

Вероника не могла пошевелиться. Тело онемело, а язык задеревенел. Такая наглость не просто выбила из колеи, она вызвала настоящее оцепенение. Как ни пыталась, не получалось прийти в себя.

– Идиотка! – Влад подскочил и тряхнул ее за плечи. – Что ты творишь?! Иди, приди в себя, потом все обсудим!

– Нет, я не буду ждать! Пусть убирается, иначе я сама вышвырну ее отсюда! И ты не сможешь мне помешать. Или она, или ребенок!

Ребенок… Возможно, он единственный, и других больше не будет. Ника знала, о чем думал Влад. Видела, как по его лицу скользнула судорога, на миг сорвав маску непроницаемости. Да, всего лишь на миг, но Вероника смогла разглядеть того самого незнакомца, которого муж всегда от нее скрывал. Незнакомца с уродливыми рубцами на сердце, в глазах которого навсегда угасла надежда на продолжение рода и навеки поселилась боль…

Она беспомощно прислонилась к стене и на минуту закрыла глаза. Внутри образовалась пустота. «На кону жизнь ребенка» – стучало в висках. Ника даже не слышала, что говорили Влад с Ариной. Жизнь, только начавшая входить в нормальное русло, вновь остановилась на этих словах. И вряд ли Вероника теперь сможет нажать на «play»…

Кто-то настойчиво тряс ее за плечи. Открыв тяжелые веки, посмотрела сквозь мутную пелену на того, кто пытался привести ее в чувство. Эти глаза… такие родные, любимые, самые дорогие на свете глаза… И руки – горячие, сильные, каждое прикосновение плавит кожу. Хочет что-то сказать ему, но не может. Воздух словно выжигает легкие. Снова делает попытку, но горло еще сильнее сводит.

– Я знаю, что ты задумала… – доносятся до слуха слова мужа. – Ты не должна уходить, не должна ставить на себе крест! У нас еще будет шанс!..

Нет, не будет. Не будет! Хоть по щекам текли слезы, губы растянулись в какой-то безумной улыбке. Сумасшедшая. Ну, конечно, она сумасшедшая! Добровольно отдать мужа разлучнице, без борьбы, без истерики, наверное, способна только умалишенная. Словно в бреду забормотала:

– Этот ребенок должен жить!

Хотя горло все еще разрывалось от напряжения, раздирало так, что хотелось схватиться за него обеими руками. Ника попыталась сглотнуть, но стало еще больнее, словно на открытую рану насыпали осколки стекла.

– Ты не можешь так просто взять и уйти! – зарычал Влад. – Ника, ты не в себе!

Но Вероника не слушала. Не глядя закидывала вещи в большую сумку и изо всех сил старалась отключить эмоции. Нужно попытаться это сделать, иначе просто не сможет уйти! Потом, когда боль немного утихнет, она попробует все проанализировать, попробует осознать, принять мысль, что придется жить без Влада… Хотя подсознательно знала: боль не пройдет. Никогда. И время не поможет. Жить без него не получится.

– Скажи, что ты это не всерьез! Я не верю! Остановись!

Пытается докричаться до нее, но напрасно. Сумка уже доверху набита ненужными вещами. Ненужными, потому что без Влада все теряет смысл. Рванулась к двери, но муж преградил ей путь:

– Я тебя никуда не пущу!

«Муж»! Еще ее, еще с ней связан… А потом станет мужем Арины и отцом ее ребенка. А Ника… Ника попытается пожелать им счастья, если, конечно, выживет к этому времени…

– Я все равно уйду, – прошептала обреченно. Горло все еще сжималось в режущих спазмах.

– Нет! – схватил за плечи и так сильно их сжал, что Нике показалось, будто хрустнули кости. Чудом извернулась и вырвалась, выбежала на лестничную клетку и бросилась вниз по ступенькам. Даже оказавшись на улице, продолжала бежать, пока кровь не запульсировала в висках, а в глазах не потемнело.

Только оказавшись на лавочке в каком-то парке, Ника наконец отчетливо поняла, что ушла. Все произошло как во сне. Видимо, это и есть состояние аффекта, когда ты делаешь что-то важное, переломное, но еще не осознаешь этого. Кто-то убивает, кто-то говорит то, о чем потом пожалеет, а кто-то просто оставляет все, как она. Потом приходишь в себя и ужасаешься тому, что сделал. Только уже поздно…

Где-то вдали занимался рассвет, но город все еще был окутан темнотой.