Под слезами Бостона. Больше, чем ад

Снова ловлю его взгляд в отражении. Он темнее сгоревших лесов. Он безумнее того пламени. И я нахожу в нем себя.

Эзра проталкивается в меня до упора, и я чувствую, как внутри пульсирует его член. Едва он успевает вытащить, как сперма извергается на мою обнаженную ягодицу. Он тяжело дышит и целует меня в шею.

– Не двигай платье. Здесь нужно прибрать.

Эзра отматывает бумажные полотенца и аккуратно вытирает мое бедро.

– Какой заботливый, – усмехаюсь я.

– Смотритель ведь, за Пандой, – целует меня в губы и посылает испорченную бумагу в урну. – А теперь я должен тебя накормить.

– О нет, только не устрицы.

– Уверена? Я готов все это повторить еще раз.

Глава 4. Власть и доверие

Эзра

О моей основной работе не знает даже отец. Не знает Стен. Не знает никто, кроме О?дина. Но теперь знает Серена. И я поражаюсь, с какой легкостью раскрылся ей.

Я не думал ни секунды, когда покупал ей билет до Сан-Диего. Не думал ни секунды, когда посвящал Серену в свои дела.

Я очарован. Вердикт один. И, черт, от этого только сильнее рикошетит сердце. Мне чертовски нравится. Как будто я Клайд, а она моя Бонни[1 - – Бонни и Клайд – американские грабители, действовавшие во времена Великой депрессии.]. Как будто она разделяет мое безумство, даже несмотря на то, что ей не понравились устрицы. Но самое главное, что мы оба получаем от этого кайф. Я видел это в ее глазах в отражении зеркала. Видел тот огонь, который охватывает и меня.

А сейчас, когда мы возвращаемся в отель, и ее лицо озаряет самая прекрасная улыбка, я охренительно счастлив на этом дерьмовом клочке Земли.

Серена.

Основной ингредиент безумной эйфории. Не надо даже закидываться коксом. Меня прет, как будто я заядлый наркоман.

***

– Чтобы я еще раз встала на эти каблуки! – едва мы переступаем порог номера, взвывает Серена. – Ни за что! Как на них вообще ходят?

– Так что, выбрасываю? – подбираю пальцами пару босоножек от Valentino и проворачиваю их в руках.

– Нет! – тут же кричит она и выхватывает свои туфли. – Ты что! Они же такие красивые.

– Вы, девушки, ненормальные создания, – заставляю ее бросить обувь на пол и притягиваю к себе за талию. – Ты ненормальное и самое прекрасное создание. И я хочу тебя в кровати, – сжимаю ее сочную попку и тяну еще ближе к себе.

– У тебя сексуальное бешенство? – уворачивается от моего поцелуя.

– Называй это как хочешь, но я слишком долго дрочил, думая о тебе.

– Что? – вспыхивает она и толкает меня в грудь. – Что ты делал?

– Дрочил, Серена. Знаешь… Заходишь в душ, представляешь тебя, обнаженную на моих коленях, с оттопыренной попкой, и член как-то сам кладется в руку. А потом: вверх-вниз.

– Ты отвратителен! – высвобождается из моих объятий, чем вызывает только смех. – Ты… – потом останавливается и смотрит на меня в этом красивом и слишком сексуальном платье, которое хотелось содрать еще в туалете. Еще в этом номере, до того, как мы пошли в ресторан. – Ты правда это делал?

– О да, Панда, – снова заключаю ее в объятия, где ей самое место.

– Ты… – робко опускает глаза в пол. – Представлял… Меня?

Это говорит та самая девушка, которая стонала подо мной в туалете ресторана. Которая зазывающе смотрела мне в глаза в отражении зеркала, и последнее, что я там видел, – стыд. Его не было тогда. Почему он снова появляется сейчас? Она не должна меня стыдиться.

– Я представлял только тебя. Гребаную тысячу раз. Надо мной, подо мной. Лежа, стоя и сидя. На столе, в кровати, на полу, у стены, в моей тачке. Я представлял, как ты стонешь мое имя. Как прогибаешь спину, а я сжимаю в кулак твои волосы и притягиваю тебя к себе. Каждый раз, когда ты перечила, я представлял, как трахаю тебя. Каждый раз, когда дерзила, я думал, как накажу за каждое слово. Каждый раз, когда ты оказывалась рядом, я хотел только тебя. Всю тебя, – обхватываю ладонью ее затылок, запрокидываю голову и смотрю прямо в глаза. Там по-прежнему отражается стыд, но его уже начала выщемлять страсть. Желание, которое наполняет и меня. – Блять, Панда… – втягиваю воздух сквозь зубы. – Ты правда не знаешь, насколько сексуальна или просто издеваешься надо мной? Хочешь доказательств? Поверь, я не устану тебя убеждать. Мне слишком нравится это занятие.

Толкаю ее к стене и прижимаю торсом так, чтобы она не могла даже пошевелиться. Обхватываю ее задницу и забрасываю стройную ногу на свое бедро.

– Чувствуешь? – шепчу в губы и упираюсь мощным стояком ей между ног. – Я завелся от одной мысли о тебе. И так происходит всегда. Только рядом с тобой я чувствую себя малолеткой, которым управляют животные инстинкты. Только рядом с тобой мой самоконтроль летит к чертовой матери. Ты вообще понимаешь, что творишь со мной, маленькая чертовка? – сжимаю под платьем ее ягодицы и резко дергаю на себя. Серена звучно выдыхает и задевает грудью мою рубашку. – Если да, то объясни мне, как заполучила власть надо мной? Как у тебя это вышло, Серена? Как так случилось, что я забываю, кто я такой, когда ты оказываешься рядом?

– Ты ошибаешься, Эзра, – шепчет она, не сводя с меня глаз, и я чувствую, как она дрожит. – Я не имею никакой власти. И тем более – над тобой.

– Прикажи, и я сделаю все, о чем попросишь, – склоняюсь к ее лицу и провожу большим пальцем вдоль скулы. – Только скажи. И ты увидишь, что я не лгу, – моя вторая рука пробирается под ее трусики, и Серена пропускает слабый стон. – Все, что угодно, Серена. Скажи вслух, и я выполню любое твое желание, – прохожусь пальцами вдоль ее влажного входа и надавливаю большим на клитор. Серена тут же льнет ко мне еще ближе. – Чего ты хочешь? Скажи. Смелее, – начинаю массировать промежность, плотнее прижимая Серену к стене.

Я хочу, чтобы она заявила о своих желаниях. Чтобы раскрепостилась. Хочу, чтобы поняла, насколько подвластен ей я. Хочу, чтобы со мной она не стыдилась себя, своих фантазий, мыслей, действий. Чтоб понимала, что я готов на все, лишь бы ей было хорошо. Во всем. Всегда. Я уже однажды передал ей власть на кухне Юджина. Но, видимо, она подумала, что это все шутки. Но сейчас я хочу, чтоб она знала, что я не шутил тогда, как не шучу и сейчас. Я готов быть под ее контролем. Лишь бы она смело требовала еще.

– Серена, – касаюсь ее губ своими губами. – Мне продолжать? – мой палец скользит вдоль клитора и застывает у входа.

– Да, – чувствую ее сбитое дыхание на губах. – Но только языком, – она впивается зубами в мою нижнюю губу и оттягивает ее.

Мать твою. Не знаю, от чего член стал пульсировать с такой силой: от ее слов или действий. Но эта смесь подрывает меня изнутри.

Я падаю перед ней на колени и забрасываю ее ногу себе на плечо.

– Хочешь, чтобы я вылизал тебя? – смотрю на нее исподлобья и целую нежную кожу внутренней стороны бедра.

– Хотела еще в ресторане, – стонет она и запрокидывает голову, когда мои губы продвигаются выше.

– Тебе понравилось тогда, в Новый год, верно? – задираю ее платье и вот-вот оголю шрамы, но Серена тяжело выдыхает и сбрасывает ногу с моего плеча.

– Нет…

Платье опускается обратно вдоль стройных ног, а я медленно выпрямляюсь напротив нее.

– В чем дело? – я был уверен, что мы уже перешли эту грань. Я был уверен, что она доверилась мне. Неужели я ошибался?

– Я не могу так… – Серена обтягивает платье еще ниже и резко уходит в спальню.

– Как «так»? – спешу вслед за ней. Я не закончу этот разговор на такой ноте.

– Разве непонятно? – вскрикивает она и разворачивается ко мне лицом. – Тогда было темно, ты был под футболкой. Ты ничего не видел. И я ничего не видела! Если я сама не могу смотреть на себя, то как могу позволить это сделать тебе?! – глаза Серены наполняются слезами.

– Господи… – настигаю ее за два шага и прижимаю к груди. Она снова дрожит, но теперь не от моих ласк. – Клянусь, я убью этого урода.

– Эзра, – всхлипывает она и поднимает на меня взгляд. – Что сделано, то сделано. Ты не изменишь того, что со мной сделал Бриан, даже если убьешь его. Его смерть не изменит меня. Не изменит моего уродства.