Судьба Хеопса

– Ты женат? – пробормотала Реджедет. – Что ты говоришь? Ты все это время обманывал меня? Ты ведь шутишь? Когда ты успел жениться?

– Да что с тобой, Реджедет? – воскликнул Хеопс. – Неужели ты действительно сошла с ума?

Он тронул за плечо девушку, она смотрела на него, но глаза ее были пустые, словно душа находилась в ином мире.

– Хемиунис, – вновь улыбнулась Реджедет, – я очень люблю тебя.

– Мой повелитель, – внезапно услышал Хеопс почтительный, но настойчивый голос.

Хеопс обернулся, за его спиной стоял Мелонис.

– Тебе не стоит быть здесь, – сказал жрец.

– Хорошо, что ты пришел, – обрадовано проговорил фараон. – Кажется, Анукет, была права, когда сказала, что Реджедет заболела. Посмотри на нее, – фараон кивнул на блаженно улыбающуюся девушку.

– Я сейчас во всем разберусь, иди же, мой царь.

Хеопс, оглядываясь на склонившегося над девушкой Мелониса, не очень уверено пошел прочь.

Верховный жрец Ра несколько минут внимательно смотрел на что-то бормочущую Реджедет, потом осторожно снял бусы и тихо покинул беседку. С ожерельем Мелонис пришел к Анукет.

– Не губи свою дочь, – строго проговорил он, протягивая дурманящее украшение женщине.

Анукет дико сверкнула глазами на жреца.

– Я не понимаю тебя, чужеземец, – сказала она.

– Ты все понимаешь, – усмехнулся Мелонис. – Ты пропитала свои бусы опьяняющим зельем, чтобы несчастная Реджедет, окутанная грезами, отдалась не тому, кого любит. Но твои уловки напрасны. Оставь дочь в покое, иначе произойдет непоправимая беда. Или тебе еще твоя покровительница из Дуата не сказала, что у Реджедет нет судьбы с Хеопсом?

– Ты непозволительно много знаешь, – прошипела Анукет.

Мелонис заметил, что руки у старой танцовщицы задрожали.

– Я не выдам этот твой секрет, – сказал жрец, – но держись подальше от Хеопса, и пусть Реджедет сама выбирает себе возлюбленного.

Мелонис ушел. Анукет тряслась в бессильной злобе.

Реджедет проспала в беседке до самого вечера. Уже солнце опускалось за горизонт, когда девушка открыла глаза. Она с удивлением оглянулась вокруг, потом провела по груди, но ожерелья не обнаружила. Девушка печально вздохнула. Однако тут же ее глаза вновь повеселели. К беседке шел Хемиунис. Танцовщица выпорхнула ему навстречу.

– Любимая, – воскликнул юноша, – я весь день был так занят! Хеопс планирует большое строительство, и у нас с Аменемхатом много работы. Я только недавно смог освободиться и сразу пошел тебя искать. Мелонис сказал, что видел тебя здесь.

– Мне приснился такой странный сон, – проговорила Реджедет, обнимая Хемиуниса, – что будто мама одобрила нашу любовь и даже подарила мне свое ожерелье – талисман. А потом пришел ты и стал говорить жестокие вещи, что женат и вовсе не любишь меня. Это правда? – девушка испуганно смотрела в глаза молодого архитектора.

– Тебе приснился кошмар, моя ласточка. Я не женат и в моем сердце есть только ты. Успокойся, мой свет, и забудь этот сон. Я буду защищать тебя от всех ужасов дня и ночи.

Становилось прохладно. Архитектор снял свой греческий плащ и заботливо накинул его на смуглые плечи хрупкой Реджедет.

Глава 14

Хранители царской власти

Анукет, кипя обидой и злобой, пришла в мастерскую к Аменемхату.

– Я хочу поговорить с тобой, – сказала она.

Аменемхат махнул рукой, и все покинули помещение. Главный архитектор остался со старинной приятельницей наедине. Он отложил свои чертежи и внимательно посмотрел на женщину.

– Я о Мелонисе, – сразу же проговорила она.

Аменемхат тяжело вздохнул.

– Да, этот чужеземец тоже беспокоит меня, – сказал главный архитектор. – Он вытеснил нас из сердца Хеопса.

– Я не хочу с этим мириться, – прошипела Анукет. – Мы должны избавиться от пришельца.

– Но как? Мелонис нужен Хеопсу. Чужеземец вылечил его и Хенутсен. Разоблачил Псамметиха. Правда, до сих пор не понимаю, зачем Псамметиху понадобилось нападать на Хеопса? Псамметих же был его учителем… Мелонис везде сопровождает фараона, проверяет его пищу, дает советы. Мы бессильны против чужака.

– И все же, надо поговорить с Хеопсом. Мелонис уже поставил своего казначея вместо убитого Меритенсы, если мы не предпримем меры, то эллин заменит и нас. Наверняка, он уже подыскал среди своих друзей и нового главного архитектора, и новую руководительницу придворных танцовщиц.

– На все воля богов, – вновь вздохнул Аменемхат.

– Ну, уж нет. Не воля богов, а наша воля. Мы должны избавить фараона от общества этого проклятого критянина и никто: ни Ра, ни Озирис, ни Гор не помешают нам!

– Поговорить с Хеопсом можно, но едва ли он послушается нас. Он очарован Мелонисом.

– Вот именно очарован, и надо объяснить молодому царю, что эллинский волшебник околдовал его. Кто знает, какие еще планы вынашивает Мелонис? И не собирается ли чародей сам занять священный трон Египта?

– Да, ты права, Анукет, об этом стоит предупредить царя. – Архитектор поднялся. – Пойдем, не будем терять времени.

Анукет и Аменемхат, запыхавшиеся от быстрой ходьбы, подошли к кабинету Хеопса.

– Скажи, благословенный Хеопс здесь ли? – обратилась Анукет к стражнику.

– Царь у себя, – кивнул охранник.

– А его личный друг, мудрец Мелонис?

– Нет, господин Мелонис куда – то вышел.

– Давно? – вновь осведомилась Анукет.

– Только что, похоже, с каким – то поручением сына Озириса.

– Как жаль, – преувеличенно огорченно проговорила Анукет, хотя глаза ее хищно сверкнули. – У нас очень важное дело к богоравному Хеопсу и его великому другу. Времени мало, поэтому немедленно доложи о нас царю царей.

Стражник отправился к фараону, через миг он вышел.

– Царь объединенных земель готов принять вас, – сказал он.