P.S. я добьюсь тебя

P.S. я добьюсь тебя
Тара Бархат

Он – преподаватель, я – его студентка. Казалось бы: классическая история влюбленности… Но нет! Первая встреча это тихий ужас. Вторая – еще хуже. А закончилось все тем, что я приняла участие в каких-то криминальных разборках с его участием! Ощущение, что с его появлением в моей жизни, я стала притягивать странные события. Повелась на его невероятную – за что и поплатилась. Ну, а теперь, все его попытки вернуть меня ни к чему не приведут! Я в этом точно уверена! Вернее, надеюсь, что уверена… Блин.

Тара Бархат

P.S. я добьюсь тебя

Глава 1.

Тяжелая коробка оттягивала руки, а плечи уже начинали ныть.

«Пора намекнуть маме, что ей стоит переходить на облегченный режим работы на даче… Цветочки там всякие, ягодки…», подумала я и попыталась взять свою ношу хоть немного удобнее.

Но помидорные саженцы упорно продолжали цепляться за мои светлые волосы, доставляя еще больший дискомфорт.

Не успела я доехать до первого этажа, как лифт открылся и в него кто-то зашел. Выглянула из-за густых кустов, торчащих из коробки, но смогла разглядеть только широкую мужскую спину в деловом костюме. А через мгновение до меня донесся невероятный аромат туалетной воды вошедшего.

«Какой офигенный парфюм!», я с удовольствием глубоко вздохнула, радуясь тому, что он стоит спиной и не видит моего лица.

Но через секунду он слегка оглянулся и, заметив притаившуюся в углу огромную коробку на ножках, одетых в джинсы, с торчащей из нее зеленью (по крайней мере, именно так я себя со стороны и представляла), нехотя буркнул.

– Бабушка, вам помочь?

«Это я-то бабушка??», не поверила своим ушам, слегка опустила коробку, высунулась и вопросительно уставилась на него.

Его брови поползли вверх, а на губах заиграла едкая усмешка.

– А я думал, такие как вы, уже вымерли.

Лифт остановился и я слегка покачнулась от резкого торможения.

– Это какие «такие»? – спросила возмущенно.

Но он не удостоил меня ответом и вышел из лифта.

– То есть, раз я не бабушка, то помощь мне не нужна? – шагая за ним, повысила голос, понимая, что веду себя, как истеричка.

Но остановиться не могла.

Бабушка?! Мне двадцать два!!

Но он не обратил внимания на мои слова и молча покинул подъезд. Даже не придержав дверь.

«Да он сама воспитанность», недовольно подумала я и, выйдя из подъезда, передала коробку подбежавшему папе.

– Тяжело же! Зачем тащила? Сказал же, что сам донесу, – папа шел к машине, попутно возмущаясь моему непослушанию, – Вся в мать!

– Ага, только интересно в какую именно, – улыбнулась я нашей традиционной шутке.

Дело в том, что меня удочерили в двенадцать лет. Попала я в детский дом после того, как единственная тетя, которая воспитывала меня с рождения, вышла замуж и решила уехать из страны, когда мне было всего восемь лет. Безусловно, ей было очень неловко и страшно решиться на такой шаг. Но я даже в таком очень нежном возрасте прекрасно ее понимала. И так вся молодость прошла за воспитанием не своего ребенка. А тут есть шанс наладить свою жизнь. Поэтому я полностью ее поддержала и старалась сдерживать свои страхи о будущем. Успокаивало осознание того, что она просто теперь будет чуть дальше от меня, и я всегда могу ей позвонить и попросить о чем угодно. Моя биологическая мать – сестра моей тети, канула в лету сразу же, как только я освободила ее живот от своего присутствия. А кто отец и подавно никто даже приблизительно не знал. Слишком любвеобильна была моя несостоявшаяся мать.

И вот как только я начинаю вести себя упрямо, мы с папой обмениваемся этой шуткой.

– А это кто? Твой знакомый? Мне показалось, я слышал твой голос в подъезде, – махнул он головой в сторону этого нагловатого незнакомца, садящегося в какую-то большую, черную машину.

В марках автомобилей я полный профан. Но от этой за версту пахло большими деньгами. И что он забыл в нашем спальном районе?

– Да нет, не обращай внимания, – отмахнулась и подошла к маме, которая критически смотрела в открытый багажник.

– Миш, мне кажется, мы что-то забыли… – она поджала губы и уперла руки в бока.

– Опять двадцать пять! Да не забыли мы ничего! Ты… это… садись в машину уже.

– А может… – мама начала протестовать, но папа практически под руку усадил ее на переднее пассажирское сиденье и начал пристегивать.

– Никаких «может»!

Мама сложила руки на груди и обиженно посмотрела на него снизу вверх.

– Дорогая моя, давай мы просто спокойно уедем из этого душного города на нашу чудесную фазенду, – папа всегда употреблял именно это слово, когда говорил про дачу, – Ты так прекрасна в лучах закатного солнца, сидя на нашей веранде. Не лишай меня удовольствия насладиться этим зрелищем сегодня вечером. Давай постараемся успеть до темноты, а? Даже если мы что-то забыли, послезавтра я это привезу.

Мама не смогла сдержать улыбку после такого впечатляющего монолога и шутливо погрозила ему пальцем.

– Вот знаешь же, как меня пронять, ладно, поехали уже.

– Конечно, знаю, Мариш! – и, захлопнув дверцу, повернулся ко мне, с умилением наблюдавшей всю эту сцену.

Обожаю своих родителей.

– Ладно, мы поехали, спасибо за помощь, солнышко, – папа сел в машину, а мама послала мне воздушный поцелуй.

Ну, а мой младший брат, Саша, ну, или Шурик, как я его называю, как всегда, сидел на заднем сиденье, уткнувшись в телефон, абсолютно не замечая ничего кругом.

Помахав вслед уезжавшей машине, я вернулась в подъезд. Предстояло еще собраться в универ. Забежав в родительскую квартиру за своим телефоном, я проверила все краны и вышла.

Сама я снимала квартиру на этаж ниже. Половину стоимости мне помогали оплачивать родители, за что им огромное спасибо. Моей зарплаты официантки хватало только на оплату второй половины, еду и мелкие расходы.

На скорую руку я сообразила себе бутерброд и выбежала из квартиры.

Но сегодня был явно не мой день…

Открыв подъездную дверь, я со всего маху врезалась в того, кто хотел зайти. А мой бутерброд успешно оставил огромное помидорное пятно на светлой рубашке.

– Ой, – испуганно пискнула я, понимая, что секунду назад безнадежно испортила одежду того самого вкусно пахнущего нахала из лифта.

– Вы что, решили мне таким образом отомстить??? – проревел он в бешенстве.

– Да я… – начала лепетать, но он тут же перебил.