Прошлый мир

Слово «милая» звучало как проклятье из Прошлого мира, от которого даже у меня пробежал морозец по коже.

– Оформляйте заказ, будьте любезны, – обратилась она уже к Джеду без тени вежливости в голосе.

Джед, глазом не моргнув, занёс её данные в карточку: Земной адрес, все координаты, маршрут по дому, описание гардеробной комнаты, платья. Взял предоплату и премию за срочность. Учтиво улыбаясь, протянул товарный маячок, чтобы она знала о готовности заказа, и пожелал доброго дня.

И только когда странная парочка наконец выкатилась за двери, прошипел:

– Дурная сука. Ради её тупых понтов я вынужден рисковать своим лучшим челноком!

Я только улыбнулся в ответ. Приятно было знать, что я лучший.

Часть 4

Составить маршрут было действительно нетривиальной задачей. Ведь просто так спуститься на Землю и нанести визит в пару-другую домов было проблематично. Всё дело было в Новых Жильцах.

Незадолго до первой волны переселения на Землю прилетели космические шаттлы, которых раньше земные службы не видели: вытянутая перевёрнутая капля на длинных цапельных ножках. Сперва новая культура вела себя вроде дружелюбно, как и все остальные наши межгалактические знакомые. Задавали вопросы, слушали музыку. Наши тоже занимались изучением: необычная физика их тел, газообразная, не позволяла понять, за счёт чего они, собственно, питаются?

Потом начали происходить загадочные вещи: массовые кражи детей, взрывы глубинных шахт. Земляне от такого успели отвыкнуть, поэтому сперва списывали всё на совпадения, несчастные случаи. Тогда началась первая волна. Правительство призывало не поднимать панику, но люди по-богаче уже попрыгали в свои джеты и улетели на Новую планету, где строительство дубликатов земных городов уже подходило к концу, и вполне можно было провести месяцок-другой летом. Ну а потом, буквально в один день, пришельцы перестали стесняться. Тогда ломанулись уже все. Ну как «все» – все, кто успел. Мои родители до последнего работали на волонтёрской переправе, пока не поплатились за свою добропорядочность. Отцовский спейс-кар потом пришёл на автопилоте домой, сюда. И с того дня стал моим.

Все наши межгалактические союзники смотались, заметая следы хвостами, и больше не выходили на связь. Видимо, боялись подхватить заразу. Земля досталась газовым пришельцам, а мы окопались на Новой планете, уже не надеясь увидеть в этой жизни свой дом. Наше новое пристанище было вне опасности: здесь совершенно не было песка. Ни единой крупинки. По какой-то причине захватчики могли приземляться только на песчаные поверхности, местный же рельеф сплошь состоял из скал и камней, врезаясь обрывистым берегом в океан.

Вот и всё. Теперь, чтобы попасть на Землю надо было быть кем-то средним между охотником, домушником и партизаном. Охотником, чтобы вычислить активные очаги обитания пришельцев. Домушником, чтобы вломиться в дома бывших землян и собрать их вещички. А партизаном, чтобы разбросать пару-тройку парящих мин в надежде, что если тебя застукают на месте, то уходя, ты хотя бы заберёшь сотню-другую газовых уродов с собой.

Мины действовали просто: небольшой взрыв образовывал вокруг себя купол вакуума диаметром метров 5-10. В вакууме эти гады тут же распадались на атомы. Спрашивается, почему бы Правительству не забросать Землю такими парящими минами, чтобы мы могли вернуться домой? Ответ простой: экономически нецелесообразно. Местные города функционировали и были рентабельны. Все выжившие земляне уже были тут. Зачем же вкладываться во что-то, что не принесёт никакой положительной перемены. Богачи могли бы профинансировать такой проект самостоятельно, но среди них не было смельчаков, готовых подобраться к Земле так близко.

Оставались только отдельные челноки, вроде меня. И я составлял свой очередной маршрут. Подойти к Земле следовало с востока, пара домов в России – я начинал с них, чтобы основную часть пути лететь налегке, там обычно заказы были на книги и всякие семейные ценности, типа бабушкиных маникюрных ножниц или дедушкиных часов. В Париже обычно было много посуды – бокалы и графины, иногда утварь типа подсвечника и пара свечей к нему. В Китай и Индию летал редко: оттуда заказчиков почти совсем не осталось, их захватывали в первую очередь. Потом за океан, Штаты: вот здесь уже было много барахла. Одежда, техника, часто крупногабарит. Это была самая опасная часть пути, ведь предстояло дважды преодолеть песчаные скопления, где стояли базы пришельцев.

Джед зря сгущал краски для той мадам, я без труда вписал их дом в свой график, это был всего полчаса лёту от последнего пункта и довольно безопасный регион, сплошные леса.

Я покидал в спейскар заготовки мин, боксы под товар, основательно помылся и смазал каждый сантиметр тела техническим маслом: это помогало снизить количество колебаний, на которые пришельцы могли среагировать хоть за 1000 миль. Вы спросите: а что же одежда, она тоже в масле?

Совсем забыл сказать: челноки всегда работают голыми.

Часть 5

Как и полагается, за 10 километров до атмосферы Земли я заглушил единственный двигатель и подключил механизм, работавший по типу дрезины. Спейскаров на подобном устаревшем ручном управлении почти не осталось, поэтому мне действительно повезло. По добрым традициям домушников я подгадал время так, чтобы работать во всех локациях примерно в один час, предрассветный.

Довольно быстро найдя дом в пригороде Москвы и упаковав в защитную плёнку набор для шитья, принадлежавший матери нашего заказчика, я заскочил в городскую квартиру в Петербурге: малоформатная графика, даже без рамки. Пришлось колхозить защиту из того, что было: я вырезал пару стёкол из окон и защитил ими картинку: экспрессивное изображение балерины без лица. В Польше я подхватил старинный электрический чайник, в Лондоне – винтажный смартфон, занимавший всю ладонь.

Перед перелётом на другое полушарие я активировал десяток мин и развесил их на разной высоте вдоль побережья. Авось что и рванёт. Скачок через океан с зажмуренными глазами. Торможение на холостом ходу. Кажется пронесло.

В Штатах была большая программа: большое кожаное кресло с продавленным сиденьем – заказчик не мог привыкнуть к новым, всё казалось ему жёстким, и в этом он винил свой творческий застой. Пара подушек из хозяйских спален, кофейные кружки, планшеты, ноутбуки и даже один примитивный робот-пылесос. Оставалось только платье.

На него было выдано расширенное описание: золотистый силикон, с вставками кольчужного плетения и элементами росписи под русскую хохлому. К файлу прикладывались рефы того, что же такое хохлома, и я невольно покривился: неужели она собирается заставить свою дочь надеть это на выпускной? Хотя чему было удивляться: такова была мода накануне первой волны. Не удивлюсь, если платье соперницы нашей заказчицы было разрисовано под гжель.

На месте стало понятно, что дом располагался крайне невыгодно, жаль, что я не изучил этого заранее. Он стоял ровнёхонько на вершине холма, открытый со всех сторон, несмотря на густой лес у подножья. Спейскар пришлось заглушить за милю и подползать к месту буквально муравьиным шагом. Я не был азартен и несмотря на свою беспечность излишний риск не любил. Охота – это не про искушение судьбы, это про тактику и выстрел между ударами сердца.

Налегке я проскочил в дом, пока было тихо, но на прочный запас по времени рассчитывать не приходилось. Хозяйка дома дала точное описание расположения комнат и гардеробных, поэтому уже через 5 секунд я открывал дверь в нужное помещение. Поискать то конкретное платье пришлось ещё секунд 90: шмотки были в непрозрачных чехлах, которые все были на одно лицо. Мою цель выдало металлическое позвякивание кольчужных вставок. Я сложил чехол в специальный звукоизоляционный пакет: лишние шорохи и шуршания были небезопасны.

На всё про всё я потратил около 100-120 секунд, и надо было двигать обратно к спейскару. Но около двери в детскую я задержался: эти наивные подростковые плакатики с черепом и костями «НЕ ВХОДИТЬ!!!» так и приглашали внутрь. В комнате оказалось на удивление аскетично, что на контрасте с остальным домом вызвало оторопь. Такое ощущение, что здесь до меня побывал другой домушник. Я прошёл вдоль стены до рабочего стола: абсолютно голый, сделанный под старину, с вставкой из бежевого сукна. Я провёл рукой по бархатистой поверхности, как бы желая убедиться, что эта пустота не обман зрения. В середине столешницы ладонью я почувствовал еле заметный перепад – не может быть, чтобы стол в таком богатом доме был сделан неровно!

Лезвием мультитула я подцепил край обивки, и она поднялась единой консолью: в стол был вмонтирован потайной механизм, скрывающий довольно глубокую нишу. Поверх всевозможного барахла (ни тени внешнего аскетизма!) лежал толстый блокнот, явно засунутый в тайник наспех и поэтому выпиравший наружу. Я приоткрыл обложку – это был дневник:

«17 августа

Мать с отцом снова не разговаривают. Донна сказала, что они обязательно разведутся, но я сделаю всё, что возможно…»

Я не успел прочитать ни слова больше, как раздались взрывы мин. Я всегда ставил оцепление из 5-6 штук вокруг рабочего объекта, чтобы в случае чего была вероятность смотаться вовремя. И вот они сработали – меня засекли. Прижав блокнот и пакет с платьем к животу, а сам прислонившись максимально к стенам (так тело производит минимум колебаний воздуха), я скользил к спейскару.

Сколько времени я потратил в детской? Может секунд 30-40. Как раз столько нужно было бы, чтобы оказаться в безопасности, отлетая с Земли на полном ходу. Но нет, моя дурная тяга к нарушению запретов. Но нет, моя дурная тяга к чужим тайнам. Но нет, моя дурная тяга к дури. Но нет.

Мама всегда говорила мне: «Возьмёшь чужое – расплатишься своим». И кажется, теперь я начал понимать, о чём это она.

Часть 6

Я успел. Мне повезло и группу пришельцев, которые висели у меня на хвосте, зацепило парящей над самой землёй миной как раз тогда, когда они почти меня догнали. Первый раз я оказался так близко к провалу миссии. То есть к собственной насильственной смерти.

Мыслей особо не было, в сухом остатке всё сводилось к чему-то вроде:

– Ай.

Но я успел. Груз был в безопасности. И даже дневник девчонки, испачканный правда теперь в масле, тоже был при мне. А мой спейскар, тарахтя, улепётывал прочь в сторону безопасности. Я решил не рассказывать Джеду о происшествии, иначе он действительно не на шутку разойдётся на счёт той дамочки и её запросов. А смысла в этом особого нет, ведь в итоге всё же кончилось хорошо, правда? Ну вот и всё.

И потом, если бы она стала поднимать шумиху, то экспертиза бы потребовала от меня бортовой журнал, и там бы всплыло что лишних 30 секунд я потратил в комнате, на которую не имел авторизации. Чёрная обложка дневника с укором смотрела на меня с пассажирского сиденья, и я завернул блокнот в свою робу – в первую очередь для того, чтобы она впитала техническое масло. Да.

– Как прошло, Ларри?

Джед всегда мониторил мой выход из Солнечной системы и считал своим долгом сразу же написать мне.

– Всё нормально, Мистер Ди

– Процент завершения?

– Считая бонусный?

– С ним и без.

– Основной маршрут на 100. Вместе с бонусным 110.

Это была стандартная процедура оформления экспедиции, и я знал, что Джед ведёт запись – это было нужно для возможного аудита или той же экспертизы.

– Контакты с G-3040? – это было кодовое обозначение пришельцев. После каждого визита на Землю надо было сдавать отчёт о столкновениях.

– Нет, сэр, – почти не соврал я, ведь таковых контактов так и не случилось.

– Молодец, Ларри, ждём домой.

– Принято, сэр.