Тайны Зелёного королевства

Сад

– Добро пожаловать в Бруклинский ботанический сад! – Сочный голос женщины, продававшей билеты, подходил к её пурпурно-красным волосам. На ней была фирменная футболка с логотипом. – Ты как раз вовремя, дорогая. Наши летние цветы уже распустились.

Каспия улыбнулась, скрыв своё невежество: она не знала, о каких цветах идёт речь.

– Не подскажете ли вы, есть ли здесь коричное дерево, миссис… – она бросила быстрый взгляд на беджик, болтавшийся над логотипом, – миссис Вуд?

– Зови меня Маргарет, золотко, – ответила женщина и, заглянув в компьютер, сосредоточенно нахмурилась. – Коричное дерево… По-латыни, кажется, cinammomum? Погоди-ка… Нет, конечно же cinnamomum. С двумя n. Вечно забываю, как это пишется. – Она улыбнулась Каспии кораллово-красными губами. – У нас есть коричник китайский – cinnamomum cassia. Он в тропическом павильоне. Знаешь, где это?

Каспия покачала головой. Маргарет взяла со стойки план ботанического сада и развернула его. На каждом из её красных ногтей был нарисован маленький белый цветочек. Ларисса обязательно спросила бы, где можно сделать такой маникюр.

– Вот, моя дорогая. Мы сейчас здесь. – Маргарет ткнула цветочным пальцем в карту. – Иди по этой аллее, тогда мимо оранжереи не пройдёшь.

Летние цветы, о которых она говорила, пестрели повсюду. «Растительный мир гораздо ярче и многообразней человеческого, – подумала Каспия. – Меня прямо тянет нарвать букетик, но тогда Маргарет в следующий раз уже не будет со мной так приветлива. А я очень хочу прийти сюда опять. Находиться среди растений гораздо приятнее, чем среди больших домов: здесь воздух свежее, да и вообще мир кажется шире и свободнее».

Маргарет оказалась права: пройти мимо тропического павильона было невозможно. Такой огромной теплицы Каспия ещё никогда не видела. Сколько цветов и деревьев под стеклянным небом! Это тебе не пластиковый парник, в котором сосед выращивает помидоры.

В оранжерее было так тепло и влажно, что Каспия не удивилась бы, если бы прямо на ней начали распускаться бутоны. Нравится ли растениям, когда их так оберегают, или им всё-таки лучше живётся на свободе? Как только Каспия об этом подумала, ей показалось, будто она слышит голос Розалинды: «Они как люди: одни комфортнее чувствуют себя под открытым небом, другие – в четырёх стенах».

Да, наверное, так и есть.

Судя по надписям на табличках, растения, представленные в этом павильоне, прибыли издалека. «Все они зелёные иммигранты, для которых Бруклин стал домом, – подумала Каспия. – Интересно, что вот эта пальма считает своей родиной? Всегда ли это то место, где мы родились? Или можно пустить новые корни? Все эти растения их пустили, но так ли они сильны, как старые?»

Коричное дерево, которое Маргарет нашла в компьютере, долго искать не пришлось. «Коричник китайский / Cinnamomum cassia», – было написано на двух табличках: рядом с небольшим деревом и непосредственно на нём. В паре шагов располагался стенд с информацией о том, каким образом, с каких пор и для каких целей люди используют корицу.

«Cinnamomum cassia… Почему у растений всегда такие сложные научные названия?» – написала Каспия Элли, зная, что та любит искать ответы на подобные вопросы.

Бруклинский коричник стоял целый и невредимый. Здесь никто не поступал с ним, как на родине: не срезал кривым острым ножом полосок коры с его стволика. Но листочки всё ещё шептали о далёких островах. По сравнению с теми экземплярами, которые Каспия видела в интернете, это деревце было совсем маленькое. Ни летучие змеи, ни обезьянки, ни ящерицы, к сожалению, не переехали в Бруклин вместе с ним. Скучало ли растение по тем животным, которые прыгали по его веткам и которых оно кормило? Относилось ли к ним как к чему-то, что ему принадлежит?

Коричное деревце стояло довольно далеко от асфальтированной пешеходной дорожки, поэтому Каспии пришлось бы сильно вытянуться, чтобы его потрогать. Но попробовать стоило. Она огляделась: вроде бы никого, кроме неё, в тропическом павильоне не было. Вот и хорошо. Закрыв глаза, Каспия выставила руку вперёд, слегка наклонилась и прикоснулась к дереву, которое не только чудесно пахло, но ещё и обладало целебными свойствами. Кора, одновременно шершавая и гладкая, оказалась на ощупь совсем не такой, как человеческое тело. Означало ли это, что деревце ничего не чувствует, когда с него срезают кожу? Или ему всё-таки больно? Идёт ли у него кровь?

«Тебе повезло, бруклинский коричник! – прошептала Каспия. – Поверь мне! Понимаю: под этим стеклянным потолком ты не можешь вырасти высоким. К тому же тебе, наверное, не хватает обезьянок и ящериц. Зато с тебя никто не сдирает кору».

Подобрав один из листочков, лежавших под деревом на асфальте, Каспия смяла его и ощутила запах корицы. «Представь себе, Розалинда, – мысленно сказала она. – Я нашла в Бруклине настоящее коричное дерево! Думаю, оно приехало сюда не по своей воле, как и я. Но ничего. Мы уже почти освоились».

Было ли здесь это растение при жизни Минны?

Каспия подняла глаза и посмотрела на крону. Быстро ли растёт коричник? Розалинда, наверное, смогла бы сказать, сколько этому деревцу лет. Отойдя на шаг назад, Каспия сделала пару фотографий для подруг.

– Ни змей, ни обезьянок нет, – написала она. – Но само дерево очень красивое.

– Кажется, что ты в хрустальном дворце, – ответила Ларисса. – А кто тот мальчик?

Какой ещё мальчик?

Каспия посмотрела сначала на фотографию, потом на дерево, за которым действительно стоял какой-то парнишка. Он что-то рисовал в блокноте и поэтому, видимо, тоже её не заметил.

– Ну давай! Подойди и познакомься с ним! – написала Ларисса.

Сама она, несомненно, так бы и поступила. Но Каспия, где бы она ни была, в Мэне или в Бруклине, не умела просто так заговаривать с незнакомыми мальчиками.

– По-моему, он рисует, – написала Элли.

Да. Дерево с огромными цветами, похожими на трубы или на вытянутые колокольчики. Когда он поднял глаза от блокнота, Каспия спряталась за коричник. Хорошо, что Ларисса её сейчас не видела. А вот деревце отнеслось к ней с пониманием: скрыло её за своей кроной и не смеялось над её застенчивостью. Каспия вообще зауважала растения, ведь они радуют нас красивыми цветами и чудесными ароматами, дают нам тень, улучшают вкус нашей еды, а иногда, совсем как люди, покидают родные места, чтобы жить вдали от дома.

Не исключено, что Элли была права: странный браслетик действительно принёс Каспии удачу, помог найти письма Розалинды. А может, он тут и ни при чём.

Не важно. Главное, она их нашла.

Каспия положила телефон в корзинку рядом с пакетиками из магазина миссис Вахид и сквозь ветки посмотрела туда, где стоял мальчик. Но его уже и след простыл. Как будто он был духом того дерева, которое рисовал, и спрятался в один из больших трубчатых цветков.

Когда Каспия вернулась домой, мама всё ещё экспериментировала на кухне.

– Как погуляла?

– Я была в ботаническом саду. Это недалеко отсюда.

– Ты по-прежнему сердишься на нас за то, что мы тебя сюда привезли? – спросила мама, бросив на дочку быстрый взгляд.

Каспия уже и сама не знала, как ответить на этот вопрос.

– Всё о’кей, – сказала она, подумав, и выложила на кухонный на стол свои покупки. – Вот три разновидности корицы. Миссис Вахид интересно знать, какая нам больше понравится. Кстати, она тебя запомнила и говорит, что я на тебя похожа.

– Это многие говорят, но на самом деле ты пошла в отца.

Мама была единственной, кто так считал.

Открыв пакетик с палочками, Каспия ощутила такой аромат, что ей показалось, будто она едет верхом на золотом драконе. Она постаралась увидеть, как Розалинда входит в магазинчик миссис Вахид, и поймала себя на том, что эта девочка постоянно представляется ей в платье до пола. «Ну ты даёшь! – посмеялась Каспия сама над собой. – Минна и её сестра жили всё-таки в двадцатом веке, а не в девятнадцатом!»

А что носили в 1958 году? Это был вопрос для Лариссы.

Полоски, которые Каспия окрестила коричной бумагой, тоже пахли очень хорошо. Как и порошок. Но мать и дочь обе решили, что палочки ароматнее всего. Благодаря им у мамы возникла неожиданная идея.

– Приготовлю-ка я пряное рагу из лесных грибов. Думаю, это будет хорошее сочетание, ведь корица тоже растёт в лесу. Что скажешь?

Название блюда показалось Каспии многообещающим, и её ожидания вполне оправдались. Она ощутила аромат дикой природы, а также вкус дальних странствий – тот самый, который чувствовался и в письме Розалинды, и в воздухе магазина специй. Каспия ела с таким аппетитом, что чуть не забыла оставить порцию для папы. Но, прежде чем вооружиться вилкой, сфотографировала миску дымящегося рагу и отправила подругам. Хотя фотография не передаёт запахов, блюдо выглядело очень соблазнительно. Девочки ответили завистливыми смайликами.

Каспия ещё чувствовала на языке вкус корицы, когда Ларисса прислала ей картинки из модных журналов 1958 года. В то время девочки носили одни юбки, никаких джинсов. Бабушке бы понравилось. Она часто пыталась нарядить Каспию в платье.

Элли тоже нашла ответ на заданный вопрос: выяснила, что те названия, которые сейчас используются в ботанике, закрепились за растениями примерно триста лет назад. Наверное, тому, кто их придумал – а это был шведский естествоиспытатель[10 - Имеется в виду Карл Линней (1707–1778), создавший единую систему классификации животного и растительного мира.], – не нравилось, что даже в одной и той же стране одно и то же растение могло называться по-разному.

Ночью Каспия спала очень хорошо. Даже шум, доносившийся с Флэтбуш-авеню, ей не мешал. Хотя конечно же она предпочла бы лечь в ботаническом саду под коричным деревом и смотреть сквозь стеклянную крышу на звёзды. Правда, небо над Бруклином не очень звёздное, но уж какое есть. Здесь на него вообще мало кто смотрит. Когда вокруг столько искусственных огней, люди не думают о других планетах.

Второе письмо Розалинды

    2 мая 1958 года

Дорогая Минна!