Тайны Зелёного королевства

– Мне пора идти. – Папа встал и поцеловал маму на прощание. – Sorry[6 - Извини(те) (англ.).], не хочу опоздать в первый же день. Но мне понравилось говорить за завтраком о деревьях. Ещё бы! Ведь из них можно строить лодки!

Он обожал лодки. Дома часами просиживал, собирая модели кораблей. А когда Каспия была маленькой, он складывал для неё бумажные кораблики, которые очень хорошо плавали в ванне. Может, однажды они поедут в Южную Америку и увидят реку Амазонку? Но пока папа довольствовался тем, что смотрел на воду с бруклинских строительных лесов.

– Видимо, мне не стоило записываться на такое количество кулинарных курсов, – проворчала мама. – Я не учла, как много времени будет уходить на дорогу. Места, где проводятся занятия, разбросаны по всему Бруклину!

Каспия ужасно хотела рассказать о найденных письмах, но побоялась, что мама сразу отдаст их хозяйке. Тогда уже не узнаешь, разгадала ли Минна загадку и действительно ли корица – правильный ответ.

– Ну да ладно, – сказала мама, отложив расписание. – Первое занятие только завтра. А сегодня я могу придумать пару новых блюд.

За последние годы она сочинила сотни рецептов, и все они были с большим или меньшим успехом апробированы на Каспии и папе. Бабушка смеялась над маминой мечтой сделать из всех этих изобретений кулинарную книгу. «Я тоже всегда хорошо готовила. Но это не значит, что я должна считать себя писательницей», – говорила мамина мама, для которой существовали только три «разумные» профессии: учитель, банковский служащий и адвокат.

Папа, не получивший высшего образования, не соответствовал бабушкиным требованиям, мама тоже. Ведь она бросила колледж[7 - В США существуют разные типы колледжей. Здесь имеется в виду учреждение, где получают высшее образование (степени бакалавра, магистра, доктора).], чтобы родить девочку по имени Каспия. Нет, писать кулинарные книги – это совсем не та работа, которую бабушка считала «настоящей», но её, то есть бабушки, здесь не было, поэтому никто не мешал талантливому повару засучить рукава и наконец осуществить свою мечту.

Мама ушла на кухню, а Каспия забрала недоеденный завтрак к себе в комнату. Комод показался ей удобным наблюдательным пунктом. Поставив на тёмное дерево тарелку и стакан, она сама села тут же, поджала ноги по-турецки и стала изучать тупик, на который выходило окно её комнаты.

Справа, на стене, отделявшей дома от железнодорожных путей, кто-то нарисовал деревья и цветы. Слева маленькая улочка упиралась во Флэтбуш-авеню – проспект, по которому днём и ночью текли толпы людей, собак, велосипедов и машин. Сколько лиц, сколько окон, сколько историй… вроде той, что стоит за письмами Розалинды к Минне.

С тех пор как Каспия узнала об этих двух сёстрах, цветочки на обоях стали казаться ей симпатичными. Правда, определить, как они называются, она по-прежнему не могла. Это точно были не розы – любимые цветы маминой мамы. Ничего другого бабушка в своём саду видеть не желала.

Мимо окна пролетела птица, а прямо перед стеклом плёл свою сеть паук. Над крышами проплывали облака, похожие на стадо овечек, пасущихся на бескрайнем голубом лугу. Может, это не так уж и плохо – для разнообразия пожить какое-то время на шестом этаже.

Правда ли коричник – то самое дерево, которое загадала Розалинда? Каспия слезла с комода и достала первое письмо из ящика. Трудно было поверить, что оно написано слепой девочкой. Ведь в нём помещался целый мир. Каспия посмотрела на адрес отправителя: Анурадхапура, Цейлон. Кажется, Цейлон сейчас называется Шри-Ланка? Тогда всё верно. Коричные деревья произрастают там на огромных плантациях.

Если Минна пришла к тому же выводу…

Каспия сравнила фотографии коричника, найденные в интернете, с теми растениями, которые украшали комод. Вот! Ветка, нарисованная на верхнем ящике, очень похожа на коричную. Значит, Минна дала на первую загадку такой же ответ и не только вышила его, но ещё и изобразила красками. Получается, всё верно. Каспия закрыла глаза и представила себе, как галдят краснолицые гульманы. В её воображении старые ящики на секунду превратились в тропические леса. Если она туда заберётся, то найдёт Розалинду. И своё нижнее бельё.

Снова взобравшись на комод, Каспия увидела другие джунгли – построенные человеком. Пинг! На экране её телефона появился большущий вопросительный знак.

Украденная кожа дерева? Чем ты там занимаешься? Ты разве не в Бруклине?

Ларисса. Ну конечно же. Увидела фотографию связки писем и первой загадки. Каспия скучала по своим подругам, но иногда с ними было тяжело. Она даже подозревала, что Ларисса находит своеобразное удовольствие в том, чтобы действовать ей на нервы.

– Нет, я в Анурадхапуре, – пошутила Каспия. – И, по-моему, правильный ответ – корица.

– На самом деле ты в одном из интереснейших городов мира! – ответила Ларисса. – Кому интересны загадки про деревья? Пришли нам фото магазинов и людей!

– Мне понравилась подсказка про летучих змей, – написала Элли, которая часто думала так же, как Каспия. – Может, это мой браслет помог тебе открыть ящик? Что, если письма попали к тебе в руки благодаря его чарам?

Да уж… Иногда Элли верила в очень странные вещи. И носила на себе слишком много амулетов и браслетов. Но никто из нас не совершенен.

Отложив телефон, Каспия опять посмотрела в окно. В Бруклине коричных деревьев точно нет. Но измельчённую корицу наверняка удастся купить. Возможно, мама даже добавит её в какой-нибудь новый рецепт.

Каспия достала все письма из ящика и выложила из них на ковре светло-зелёную дорожку. Если открывать по одному конверту в неделю, то хватит больше чем на два месяца. Ей будет казаться, что она не просто сидит в Бруклине, а путешествует вместе с Розалиндой по свету, переживая захватывающие приключения в дальних странах. Правда, всего одно письмо за целых семь дней… Каспия уже сейчас еле сдерживалась, чтобы не прочесть вторую загадку. Может, пускай будет одно письмо в три дня?

Да.

Когда Каспия вошла на кухню, мама чистила красный лук и при этом, как всегда, плакала в три ручья. Кстати, лук ведь тоже растение… Странно, что до сих пор это не приходило Каспии в голову.

– Mom[8 - Мама (англ.).], а где растут луковицы: на земле или под землёй?

Мама вытерла слёзы кухонным полотенцем. Тушь для ресниц растеклась по щекам. Папа называл это «луковое лицо».

– Под землёй. Но зелёные пёрышки, которые пробиваются наружу, тоже очень вкусные. Когда я училась в колледже, у меня на подоконнике всегда стоял цветочный горшок с луковкой. Я срезала зелень и посыпала ею сыр и яичницу. Видимо, теперь лук мстит мне за это.

Каспия открыла шкафчик, в котором были аккуратными рядами расставлены специи. Мама привезла их полчемодана, не слушая бабушкиных комментариев.

– Что ты ищешь? – спросила она и, ещё раз вытерев глаза, взяла сковородку.

– Корицу, – ответила Каспия, оглядывая многочисленные баночки.

Другие женщины любили покупать одежду и обувь, а её мама предпочитала приправы: паприку, кайенский перец, эстрагон – всё это, между прочим, тоже растения.

– Так-так… Сейчас найдём… Вот она. Только здесь почти ничего не осталось. Sorry. Но за углом есть магазин специй.

Каспия понюхала пустую баночку со следами порошка кофейного цвета. Корицей всё ещё пахло. И обезьянками, и ящерицами. Ароматы так легко увлекают человека в путешествие!

А вот одежда Каспии пропиталась воздухом штата Мэн. И мамина тоже.

– О’кей, я пойду куплю корицу, а ты придумаешь с ней новый рецепт. Только ничего безумного!

– Не понимаю, о чём ты, – лукаво улыбнулась мама.

Она любила то, что называла кулинарными авантюрами. По теории Элли, трижды прочитавшей «Гарри Поттера», мама Каспии в прошлой жизни была алхимиком. На это она сама однажды ответила:

– Нет, я была ведьмой. Собирала травы в лесу и волшебно готовила. Все мои зелья получались сказочно вкусными.

Мама умела пошутить. Но Элли после того случая не скоро перестала нервничать в её присутствии.

* * *

На улице стояла жара – такая, какая в Вимлмертоне бывает раз в десять лет. Пожалев о своей привычке, выходя из дома, всегда брать с собой куртку, Каспия влилась в толпу незнакомцев, идущих по тротуару. Как много разных лиц! В её родном городке во всех людях ощущалось что-то общее. Они как будто бы были из одной глины и каждый день играли одну и ту же мелодию. Но здесь, в Бруклине, Каспия услышала неистовую симфонию, исполняемую тысячей разнообразных человеческих инструментов. Сливаясь воедино, их голоса, как ни удивительно, звучали гармонично.

Она боялась неприветливых взглядов, как будто бы спрашивающих: «Ты откуда взялась?» – но никто на неё так не смотрел. Ею, похоже, вообще никто не интересовался. Все были заняты своими делами, и ей это понравилось. Здесь она не услышит от мамы: «Миссис Персиммонс пожаловалась мне, что ты не поздоровалась, когда она встретила тебя в рыбном магазине. Чего же ты? Как будто не знаешь, какая она». Да, Каспия знала миссис Персиммонс. И всех остальных. А жить в большом городе, полном незнакомцев, – это совсем другое. Чем-то лучше, чем-то хуже. Ведь всё-таки немного страшновато, когда вокруг тебя столько чужих людей.

Магазин специй оказался прямо напротив газетного киоска, который привёл папу в восторг. Узкий фасад был выкрашен ярко-красной краской. Когда мама покрасила в похожий цвет дверь их дома, соседи выразили недовольство. Остановившись перед витриной, Каспия увидела своё отражение, а внутри его – баночки, коробочки и пёстрые фарфоровые мисочки с порошками, семенами, засушенными плодами и листьями. Всё это напоминало лавку с товарами для ведьм. Будь Элли сейчас здесь, эта картина заворожила и в то же время слегка напугала бы её. А Ларисса бы колко заметила: «Какой тут беспорядок!»

Когда Каспия вошла, маленькие медные колокольчики над дверью приветливо зазвенели. Уже на пороге она почувствовала запах тысячи специй. Полки из тёмного дерева, заставленные банками и склянками всевозможных форм и размеров, доходили до потолка. На прилавке стояли корзины, а между ними расположилась деревянная фигура с четырьмя руками – наверное, какое-то божество. На старом кассовом аппарате сидел, расправив крылья, золотой дракончик.

– Добро пожаловать, – сказала крошечная женщина с седыми волосами, поднявшись со своего стула.

Каспия подумала, что ей по меньшей мере лет сто, но потом узнала, что на самом деле всего восемьдесят один. Одежда на женщине была западная: широкие чёрные брюки и красный пуловер, но многочисленные браслеты и кольца на пальцах напоминали о дальних странах.

– Здравствуйте, – произнесла Каспия застенчиво. – Нет ли у вас?..

Она застыла. Крошечный пёсик выскочил из-под стула и принялся оголтело тявкать. Каждый раз, когда он разевал пасть, его лапы отрывались от пола. Мордочкой он напоминал обезьянку, а пятнами на шёрстке – леопарда.

– Diam, Monyet![9 - Тихо, Обезьяна! (индонез.)] – Женщина загнала собаку обратно под стул и, обращаясь к покупательнице, сказала: – Извини, пожалуйста. Он думает, что должен защищать меня от всех, кто входит в магазин. Могу я спросить, как тебя зовут?