Земное о земном

Картина первая

На редкость выдавшееся майское утро. На сцене солидная, не полностью достроенная дача, хорошо обработанный участок, парник, небольшой сарай, цветы, зелень садовых кустов и деревьев, словом, всё, чего так недостает горожанину для отдохновения души. Надежда работает в парнике, Данил в сарайчике постукивает молотком. На крыльцо, щурясь от яркого солнца, выходит Перхуров. Он в больших калошах, старенькой ковбойке, спортивных штанах, пузырящихся на коленях.

Перхуров. Эх, хорошо! Благодать! (Потягивается, делает несколько приседаний.) Мать, а мать? Где ты?

Надя (раздраженно из парника). Тут я! Чего раскричался?

Перхуров. А-а… Ну ладно… Работай, работай. Я так… (Прислушивается.) Даня уже поднялся. Ишь ты! Работящий парнишка. (Потянулся, сошёл с крыльца, увидел Петра.) Утро доброе, сосед!

Пётр. Доброе, доброе.

Перхуров. Как делишки? Может, помочь чего?

Пётр. Да нет, спасибо. Помаленьку сам… В то воскресенье Захару помогали… Так уже того… помер.

Перхуров. Да что ты говоришь? Надо же! На вид такой крепкий и… помер. Хм… А что с ним?

Пётр. Да инфаркт, говорят. Пока «скорая» в наши края, сам понимаешь…

Перхуров. Перетрудился, что ли?

Пётр. А кто его знает.

Перхуров (с горечью). Надорвался, видать. Э-хе-хе… Жизнь! (Махнул рукой.) Чего там. Живи и радуйся. Сегодня здесь, а завтра там. Светлая память… Вот так, брат. Хм… Мне бы вот тоже ворота поставить надо.

Пётр. Да и у меня работки хватает. Я вот потихоньку. Чужих нанимать – денег не наберешься. Я вот потихоньку. А куда торопиться? На тот свет всегда успеем. Все там будем.

Перхуров. Это ты как в воду… (Помолчал, сокрушенно покачал головой.) Да, брат. Не ожидал. Вчера приехал – и такие новости. Не к добру, говорят.

Пётр. А чего раньше-то не приехал? Я здесь недели две наслаждаюсь по выходным.

Перхуров. Да работы много. И там не бросить, и здесь невпроворот. (Увидел проходящую мимо Светлану Михайловну.) Здравствуй, Светлана. Ты чего это в чёрном?

Светлана. Мишеньку похоронила.

Перхуров (оторопело). Не может быть! Да что ты говоришь? Несчастье какое! Как же ты одна? Почему мне не сообщила? Всё же не просто так. За одной партой, ёлки-моталки…

Светлана. До тебя разве дозвонишься. Домашний отключён, на работе не соединяют. Занят ты уж больно очень. Не подступиться. Добрые люди помогли, а мне… я… Не спрашивай лучше. Я – ничего. И сорок дней уже… Всё Нелли, она. На ней. А я до сих пор в себя прийти не могу.

Перхуров. Ты подумай! Как же я-то не знал? Эх, Мишка, Мишка. Может тебе помочь чего? Ты говори, говори, не стесняйся. Я, сама понимаешь, сделаю. Ну, лады? Но-но-но! Ты это… не раскисай. Не раскисай, говорю. Держаться надо. Что же теперь поделаешь? Не вернёшь. Жизнь – она такая штука: ждёшь одно, получается другое. Все мы под Богом. Суетимся, всё нам больше всех надо. А главного-то не видим. А оно вот оно, рядом. В тишине, в зелёных листочках, в этом утре. Ай! Да что это я? Сама знаешь. Захар – вон та дача, третья от моей – тоже того… помер. Как ни посмотришь – мужик. Бабы – они везучее, что ли. Или напасть на мужика какая. От чего Миша-то?

Светлана. Сердце, сердце. Обширный инфаркт. «Скорую» долго ждали. До больницы не довезли. В машине и умер.

Появляется Нелли, высокая, стройная девушка.

Нелли. Здравствуйте Анатолий Аркадьевич.

Перхуров. Здравствуй, Нелли. Давненько не виделись. Совсем взрослая стала. Красавица. В мать пошла.

Нелли. Пойдём, мама.

Светлана. Уснул и не проснулся.

Нелли. Снова? Пойдём. Вы извините, Анатолий Аркадьевич.

Перхуров. Да… Как-то всё это… Был человек – и нет… Может, тебе машинку торфа подбросить?

Светлана. Ой, что ты! Куда мне одной. Не до огорода теперь. Всё на Мишеньке было. А мне теперь ничего не надо.

Нелли. Мама! Прошу тебя. Пошли. Нельзя тебе волноваться.

Светлана. Господи, это я виновата. Расплата, расплата. Я хотела как лучше. Пойдём, доченька.

Перхуров. Увидимся ещё.

Светлана. Увидимся, увидимся.

Нелли. До свиданья, Анатолий Аркадьевич.

Перхуров. Пока, пока.

Нелли. Ну сколько тебе говорить? Надо себя беречь. Ты как маленькая.

Светлана и Нелли, обнявшись, уходят.

Перхуров. М-да… Пойти, что ли, торф побросать?

Перхуров уходит за дом. Надя выносит ящик с рассадой, направляется к теплице. Из дома выбежал Славик.

Славик. Мам! Ты чего так рано? Помочь?

Надя. Не надо. Последний ящик. Не тяжёлый. Отец собирался ворота ставить. Ему помогай, а я сама разберусь.

Славик. Ворота? Будет сделано! (Прислушивается.) Данил уже пилит. (Кричит.) Данька, ты что, боишься на хлеб не заработать?

Надя. Не тронь его.

Тишину разрезала танцевальная музыка. Это Нелли вышла с магнитофоном. Славик увидел, подбежал к ней.

Славик. Привет. Потанцуем?

Нелли. Перебьёшься.

Славик. А ты ничего стала, ватрушка. Нет, пирожок с изюмом.

Нелли (продолжая танцевать). Кончай трёп. Кого из себя воображать решил? Смелый какой.

Славик. Я ж от чистого сердца! Без задних…