По ту сторону – 3. Возвращение

– А… – вот тут Костя растерялся. Он совсем не знал местности и потому сказал то, что посетовал Ламп.

– Родители говорили, что наши предки бежали из Авернаса и с тех пор мы скитаемся.

– Больно холёный ты, для скитальца-то, – хмыкнул мужик. – А что в Караульных скалах делал?

– Хотел переночевать. Не знал даже, что эти места так называются.

– А родители где?

– Так померли… давно уже.

– А как ты кормишься?

– Когда как… В городах попрошайничаю, а меж ними охочусь.

– А оружие где?

– Так, в скалах этих ваших и осталось.

– Ну-ну…. Сдаётся мне, что ты партизанский шпион. А может и вообще из-за Завесы к нам пожаловал. Конечно, кое-что ты знаешь, но не всё. Не всё…

Тут в мрачную комнату зашёл тот самый мужчина, которого все называют Чёрный Эмиссар

– Ну как, Забибру? Кого поймали наши разведчики? Партизана?

– Возможно, сир, – уважительно поклонился он в ответ. – Имя назвал он не здешнее – Игнатиус. Странно одет, не по-нашему. Да и жизни здесь не знает. Думаю он не местный. Хотя, кое-какими фактами он располагает.

– Уверен, что этими фактами его успел снабдить мой недостойный отпрыск! Допроси по полной форме. Касательно той девчонки выспроси, может из одного они мира, а может даже знакомы они давно и он её шпион, а не партизан. Выясни, всё, что он может знать о партизанах, вдруг он всё-таки их за засланец. И желательно, чтобы ты сделал это быстро! Мне не даёт покоя та девчонка… если она из Пророчества… Я должен знать! – сказал Чёрный Эмиссар. – Жду с отчётом через 2 часа.

Эмиссар развернулся и вышел. А человек по имени Забибру повернулся к Косте, с неприятным смешком схватил его, и подтащил к странной круглой конструкции посередине комнаты. Это было огромное деревянное колесо, покрытое какой-то засохшей жёлтой лианой. Забибру привязал его руки и ноги к рейкам, а затем отошёл. Вдруг лиана ожила, она зашевелилась, зашелестела, развернула сухие листочки. Листочки словно осмотрелись, и лиана стала проворно обвивать Костю, заползая прямо под футболку и джинсы. И вдруг что-то острое стало впиваться в кожу мальчика. Костя вздрогнул от неожиданности, а потом началась страшная боль. По всему телу что-то больно кололо, кусало и резало его. На лиане расцвели неприятные золотые цветы, в которых была чёрная сердцевина как брюшко паука. Чёрная сердцевина набухала от выпитой крови и становилась всё больше и больше, блестя и лоснясь в сумраке помещения. Костя стал кричать, боль была просто невыносима. Когда ему уже стало казаться, что мир разбился на осколки, боль слегка утихла и вкрадчивый голос откуда-то издалека спросил:

– Так, как тебя зовут?

– Иг… Иг… – Костя пытался выговорить имя «Игнотус», но не смог, язык не слушался. Боль вернулась, и была намного сильнее, чем раньше. Костя снова стал кричать, он пытался с опозданием вырваться, но уже не мог двигать ни руками, ни ногами. Его словно парализовало. Затем боль вновь ослабла, но до конца не ушла.

– Откуда ты?

– От… Оттуда… – сказал Костя и вдруг засмеялся безумным смехом. Его словно поглотила красная пелена безумия, и он не мог прекратить смеяться, даже тогда, когда по новой боль впилась в него своими невидимыми зубами. Он смеялся, и из его рта полилась кровь, и новая лиана тут же кинула новый росток к источнику крови. Однако раздался щелчок, лиана словно обожглась, обижено отползла от горла мальчика, а вскоре совсем его отпустила. Невидимые сильные руки его отвязали и попытались посадить на стул, но он сидеть не мог. Его мышцы были парализованы, из горла сочилась кровь, а сам он был похож на марионетку с безумной улыбкой и конвульсиями смеха.

Вдруг на улице что-то хлопнуло и взорвалось, пол в пыточной задрожал и заходил ходуном. Раздались крики и беготня. Все стали бегать по крепости и тушить многочисленные очаги пожаров. Про Костю все забыли. А к нему стала возвращаться способность двигаться, хотя он по-прежнему был невменяем. Он встал и шатающейся походкой пошел, куда глаза глядят. Его никто не остановил, и через минуту он одиноко брёл по пустой улице затянутой дымкой, заглянул за сломанную дверь и увидел странную комнату, полную удивительных предметов. Какие-то из них были просто красивыми, другие вызывали страх, от третьих исходило тепло, но совершенно очевидно было то, что от каждой вещи шла магия. Это комната была полна магических предметов непонятного назначения.

Костя стоял с открытым ртом, и вдруг к нему стало возвращаться ясное сознание. Безумная улыбка, наконец, сошла с его лица, и он понял, в каком положении сейчас находится. Мальчик прошёл внутрь помещения плотно прикрыл за собой дверь, надеясь, что суматоха на улице продлится ещё немного и позволит ему окончательно прийти в себя. Магические артефакты и вещи лежали в сундуках, а также на полу грудами, или валялись беспорядочно на полках. Костя потряс головой, глубоко вздохнул и стал осматриваться по сторонам. В углу валялась сумка, кожаная с металлическими уголками. Костя схватил её и открыл, сумка была пуста.

Мальчик обернулся и стал смотреть на вещи, не зная их предназначения, но скорее всего это всё когда-нибудь пригодится. Поэтому Костя брал те вещи, которые могли поместиться в сумке, и вызывали у него приятные ощущения. Так копаясь в горе магического хлама, Костя с ужасом обнаружил, что по коже ползёт какая-то странная золотая булавка, с головой в виде кулака. Он попытался смахнуть эту булавку, но она уже проколола кожу и залезла внутрь его. Костя стал танцевать и трясти рукой, но иголка спряталась, не оставив даже дырочки на коже. Вдруг рука в которой поселилась неизвестная золотая иголка увеличилась в размерах, и приобрела нечеловеческую силу. Костя с непривычки разрушил ею пару полок и один стол. В итоге он произвёл такого шуму, что испугался и просто покидал в сумку маленькие вещи из разных кучек и дал дёру, пока его не застукали, а рука висела как гиря и мешала двигаться.

Костя выскочил через сломанную дверь и прокрался к главной площади, где находилась его темница. Мальчик заглянул в полуподвальное окно с решётками, и увидел, мучающегося, Лампа. Его раны не затягивались и кровоточили.

– Ламп! – шёпотом позвал Костя.

Ламп повернул голову и увидел Костю.

– Ты свободен? – удивлённо спросил Ламп.

– Здесь что-то происходит. Какая-то заварушка, и я под шумок сбежал, – сказал Костя. – Сейчас я попробую отворить дверь, а ты вставай, давай.

Костя подошёл к двери и увеличенной рукой полной огромной силы, просто выбил дверь темницы. Ламп встал, качаясь подошёл к Косте.

– Знаешь, у меня нет сил, – сказал он. – Меня избили плетью тёмной феи Дагды.

– Поэтому ты слаб?

– Я слаб, потому что удары плетью Дагды никогда не заживают. Через какое-то время я умру от потери крови и заражения ран, – простонал он, – и силы уходят с каждой каплей крови. Такова магия артефакта.

– Я тут захватил пару тройку артефактов, может, там найдём противоядие?

– Ничего себе! – воскликнул Ламп. – Так ты удачливый парень!

– Как нам выбраться из города? Пока суматоха не кончилась, нужно бежать.

– Пошли налево, там внизу конюшни, – сказал Ламп. – Сбежать мы сможем только на лошади. Иначе нас быстро догонят.

– Пока тут суета и пожар, удача будет на нашей стороне, – сказал Костя, подхватил Лампа и потащил его вниз. Они тайком пробирались, вокруг всё грохотало, дымилось и горело. Они, прячась за кучами хлама, без приключений добрались до конюшен, где испуганные лошади ржали, и пытались выбить копытами стойла. Ламп и Костя распустили всех лошадей на волю, а себе выбрали лошадь пегой масти.

– Это Тычинка, – сказал с нежностью. Ламп. – Она была моей лошадью. Её я сам вырастил, жеребёнком взял и ухаживал всю жизнь. Она будет нам служить с большей охотой, чем грубым солдатам отца. Возьми на стене уздечку и седло, я сам оседлаю Тычинку.

– Ладно, главное скорей убраться из города. Но я, между прочим, тоже умею седлать лошадь. Меня дедушка научил, у нас раньше были лошади для работы в поле.

Ламп быстренько оседлал лошадь, едва держась на ногах, Костя помог ему залезть на лошадь, а сам запрыгнул сзади, используя калитку стойла, как лестницу. Ламп пришпорил лошадь, и мальчишки понеслись стремя голову сквозь дым и огонь, за стены крепости. В общей суматохе беглецов не заметили, и они быстро исчезли из виду, теряясь в холмистой местности, и мчась по бездорожью во весь опор.

Глава VI. Нононьери

Нея проснулась ранним летним утром. На улице ещё было прохладно, от реки дул ветер, а солнце не набрало свою силу. Нея лежала на кровати с открытым окном и читала дедушкину книгу сказок из Авернаса. Особенно ей понравилось сказка об удачливой крестьянке Нононьери.

Нея очень любила читать дедушкины сказки, тем более, когда побывала в Авернасе. Сейчас она читала сказку более внимательно и вдумчиво. Ей понравилась доверчивая крестьянка, и то, что она постоянно попадала в опасные ситуации, но всегда избегала опасностей с помощью других людей, пока однажды, она не спасла себя сама. Нее это очень напоминало её саму. Она сама искала опасности, и ей помогали их преодолеть друзья. Возможно она научится выживать самостоятельно. Вот эта сказка:

«Жили-были в одной семье мама, папа и дочка. Мама работала весь день уборщицей в городе, а папа проводил все дни в поле, чтобы вырастить урожай, который можно хорошо продать. Дочку звали Нононьери, она рано повзрослела и тоже решила семье помогать. Стала дочка работу пастуха выполнять, потому что слушалась её любая животина. Так и посла девочка чужой скот, а вечером за это от хозяев денежку получала. Однажды Нононьери пасла коров и вдруг появилась старушка. И говорит:

– Добрая девочка, я третий день в пути, давно не кушала и совсем силы потеряла. Помоги мне, залезь на Няриновое дерево, скинь мне пару гроздьев спелых ягод.

Няриновое дерево очень высокое, а его ветки невероятно хрупкие, поэтому на него лазить очень опасно. Нононьери пожалела бабушку и согласилась слазить за ягодами. Как только девочка залезла на дерево, старушка вдруг достала мешок и разложила его под деревом. А тут и ветка обломилась, Нононьери полетела вниз. Старушка проворно её поймала в мешок и давай бежать. Только тогда девочка поняла, что её поймала людоедка из Тёмной чащобы, которой её пугали родители, и сейчас она тащит девочку к себе домой на ужин.

Тяжела была Нононьери, устала людоедка, бросила она мешок на дороге, а сама спустилась к реке попить. А в ту пору по дороге добрый человек ехал, увидел он мешок, любопытно ему стало и развязал он его, а там девочка оказалась. Рассказала девочка, как её людоедка заманила и похитила, а потом придумали они, как проучить её. Достала Нононьери подземный улей с осами-жалицами и подложила вместо себя в мешок.

Не заметила подмены людоедка, вернулась она отдохнувшая, схватила мешок и припустила в Тёмную чащобу. Прибежала голодная людоедка домой и крикнула дочери:

– Дочь моя верная, я мясца нам свеженького принесла. Давай, разжигай очаг, да смотри, чтоб девка не сбежала, развязывай мешок в избе!

Послушалась дочка-людоедка мать свою, затащила мешок в избушку и развязала его, а оттуда вместо девочки разгневанный рой ос-жалиц вылетел. Так уж они искусали дочку людоедки, что места живого на ней не было. Поняла людоедка, что девчонка обманула её.