Коммуналка

Коммуналка
Святослав Логинов

В донельзя странной коммунальной квартире № 4 не водилось пенсионерок, выползающих по погоде в сквер, не было там и драчливых многодетных семей. И вообще, четвертая квартира была малонаселенной – всего 3 человека. Зато каждый из этих людей не только втихомолку хотел получить отдельную жилплощадь, но и к тому же являлся совсем не тем, за кого себя выдавал.

Святослав Логинов

Коммуналка

Кажется, что автора во время работы одолевала одна мысль: внушить читающему, что ничего не может быть хуже перестройки и вообще социализма.

    Из собрания внутренних рецензий.

Дом шёл на капремонт. Уже была известна дата расселения, и на кухнях во время схода жильцов звучали экзотические топонимы: «Уткина заводь», «Район трёх хохлов», «Весёлый посёлок». «Весёлого посёлка» никто не хотел, «Района трёх хохлов» – тоже: далеко ездить. Вообще уезжать не хотелось – дом удобно стоял в центре города, богатом магазинами и транспортом, а от магистрали его прикрывал скверик. Вот если бы в этом доме, да отдельную квартиру после ремонта…

Мечты, мечты… Уже третье поколение мечтателей доживало век, сгрудившись в коммуналках. Такой образ жизни вообще располагает к мечтаниям, поэтому всякий воображал своё скорое возвращение в родную четырёхэтажку, хотя трезво понимал, что отдельные квартиры улучшенной планировки достанутся князьям производства, баронам перестройки и иным общественно ценным лицам, единственная привилегия которых состоит в том, чтобы первыми идти туда, где раздают квартиры и прочий ширпотреб. А впрочем, почему бы и не повздыхать о несбыточном в надёжном ожидании персонального рая на далёких окраинах?

И лишь в одной квартире не возникали по вечерам крамольные разговоры о нерасселении. Хотя четвёртая квартира всегда была на особицу. Не водилось в ней пенсионерок, выползающих по погоде в сквер, не было драчливых многодетных семей, многодетность которых проистекает единственно от пьянства и незнания собственной физиологии. Четвёртая значилась малонаселёнкой – всего в ней насчитывалось три жилых комнаты и кухня. Была ещё четвёртая комната, смежная с кухней и без окна, а потому даже по нынешним меркам к жилью непригодная. В тёмной комнате по всеобщему согласию жильцов устроилось нечто вроде большущей кладовки: там стояли три холодильника, помещался старый комод Павла Антоновича, хранился мопед Стаса и подержанный полотёр Мары.

В трёх комнатах, каждая из которых уступала размерами кладовке, жили трое случайных, чужих друг другу людей – владельцы комода, мопеда и полотёра. Разумеется, они здоровались по утрам и разговаривали на кухне – обсуждали введение визиток и отмену талонов на чай, но о том, как «хорошо бы после ремонта…», в четвёртой квартире ни разу не заговаривали. А всё потому, что кое у кого обнаружились серьёзные намерения получить отдельную жилплощадь улучшенной планировки, расположенную в центре города, короче – по старому адресу. А кроме намерений, имелись и возможности.

* * *

Стас – молодой человек спортивного сложения, темноволосый и симпатичный, на самом деле был инопланетянином, прилетевшим с одного из южных созвездий на космоплане, замаскированном под мопед.

Бог знает, чего ему недоставало в родном созвездии, где тепло и растут мандарины, но в нашем холодном климате хотелось иметь отдельную квартиру в центре. Как следует размыслив, Стас решил, что квартира ему сойдёт и неперепланированная. В трёх комнатах можно сносно жить, а в тёмном зале – хранить мандарины, привезённые с далёкого южного созвездия. Оставалось лишь дождаться, когда скучные соседи уберутся в «Весёлый посёлок», а потом забрать себе квартиру. Помочь в этом непростом деле должна была инопланетная техника.