Страсти по Фаусту. Роман

– Ну что, монстры богемы, у меня для вас – новость… Сейчас мы освежим нашу глубинную драму всепроникающими импровизациями… А затем займёмся внедрением светлых идей в задворки сознания. А дальше – гастрольный экспромт. Народу нужна радость!

И он загадочно улыбнулся.

– Неужели гастроли? – вопросил Стас.

– Несомненно, – ответил Лукоморьев.

– А куда? – поинтересовалась актриса по имени Аня.

И все направили взгляды на режиссёра…

– Пока секрет, – загадочно произнёс Лукоморьев. – Не всё сразу.

Он взял рукопись, отделил от неё нужную часть и продолжил, глядя на актёров:

– А сейчас – вот, нате-ка текст. Это нужно срочно проштудировать и попробовать поставить, – разумеется, пока черновой вариант, но… главное, чтоб основная линия в головах осела…

Лукоморьев посмотрел на Сашу с Люсей и продолжил:

– Саша, Люся, – здесь главные роли, это вы должны сделать.

И он вдохновенно вручил им часть текста своей нетленки.

Актёры Саша и Люся оживлённо принялись просматривать отпечатанный текст…

Режиссёр обратился к остальным актёрам, держа в руках другую солидную часть рукописи:

– Так; Стас, Веня, Костя, Паша, Нора, Аня… Вот здесь – импровизации… но – с учётом вашей виртуозной фантазии. Это – вкратце.

И он вручил рукопись Стасу, после чего Стас принялся читать рукопись, целенаправленно пуская листы по кругу.

Актёры оживились, сгруппировались и начали просматривать рукопись новой неадекватно интригующей пьесы, передавая друг другу листы с отпечатанным текстом…

– Это всё желательно продублировать, а то сразу всем читать сложно, – сетовала актриса Нора.

– Сейчас на ксерокс пустим, – успокоил Лукоморьев. – Вы пока суть уловите, а дальше – дополним.

Стас оторвался от чтения и задумчиво произнёс:

– Да, импровизация требует особой чуткости…

– И не только чуткости; отваги она требует! – дополнила Нора.

Актриса Люся, оторвавшись от текста, вдруг задумалась. Она вымолвила:

– Странная вещь происходит в нашей драматургии… Почему-то все герои – Офелия, Гамлет, Ромео, Джульетта, Тартюф, Дон Жуан, Фауст, Маргарита, – все они – из другой страны…

Лукоморьев с улыбкой пояснил:

– Понимаешь, Люсенька, для того, чтобы жить в России, нужно иметь огромную силу воли…

Стас понимающе кивнул, – мол, попал в точку…

6. Мистерия небожителей

А в это время в дивном пустынном саду, озарённом весенними солнечными лучами, стояли под разлапистым деревом двое: Фауст и Маргарита. Одеты они были празднично, – на Фаусте был костюм, длинные волосы были изящно убраны в косу; Маргарита же была в светлом шикарном платье. Они были слегка взволнованы и в то же время сосредоточены на чём-то своём, внутреннем, что выражалось в их взглядах и загадочных улыбках… Полностью придя в состояние равновесия, они начали свой поэтический диалог.

Маргарита, прислушиваясь к чуму-то, вымолвила:

– Мой милый Фауст, как здесь тихо…

– Да, Маргарита, воздух дик,
Но надвигается шумиха, —
я чую драму впереди…

Фауст осмотрелся. Маргарита продолжила:

– Но, если драма неизбежна, —
пускай наполнится душа
живой мечтой, что неутешно
хранит любовь, судьбу верша,

И Фауст подхватил:

– Судьба – в себе, на то и драма,
её вершить – вот пирров лад;
душа раскроется, как рана,
постигнув Истину и Сад…

Маргарита вновь прислушалась к чему-то и молвила:

– Но дышит мир несовершенством,
и пробужденье – ключ к сердцам!
Во мне опять горит блаженство,
и плачет осень по садам…

А грозы те, что плоть знобили,
легко ль во благо обернуть?
Любой каприз подвластен силе,
и боль земная вяжет путь…

И Фауст продолжил:

– Как нагота меняет чувства,
так созреваньем дышит плод;
без превращений было б пусто,
и жив прозрением исход.