Двум смертям не бывать

Кто не знает, во время Святой субботы правоверным иудеям запрещена какая бы то ни было работа. Берта Ивановна с утра сидела голодная, потому что по правилам иудеям нельзя даже приготовить себе завтрак. Теперь старушка мучительно размышляла, дозволит ли ей Яхве закурить сигарету или это тоже строжайше запрещено. Уже не первую субботу Берта Ивановна напрасно боролась со своей пагубной привычкой. Каждую субботу она твёрдо решала бросить курить, потому что после смерти ее четвёртого мужа празднование субботы превратилось для нее в пытку. И, как на грех, именно после смерти ее четвёртого, любимого мужа она стала такой набожной.

Берта Ивановна прислушалась. Равномерный стук пяткой в коридоре стих – сын цыганки Марины наконец выкурил старого вертухая из туалета. Тишину прорезала резкая трель дверного звонка. Два длинных, два коротких… Это к ней.

Берта Ивановна совсем не выжила из ума! Она прекрасно понимает, что к ней пришли, и не идет открывать только потому, что мучительно размышляет, разрешено ли ей в субботу открывать дверь? Пока старушка предавалась размышлениям, в коридоре послышались ругань и пронзительный вопль:

– Берта, открывай, к тебе пришли!

Но Берта Ивановна даже не шелохнулась. Она понимала, что если господь бог захочет, то отворит пути (и соответственно и двери) идущему. Ее помутившийся от старости мозг несколько путал Яхве со швейцаром.

Дверной звонок посылал сигналы по азбуке Морзе – два длинных, два коротких, но старушка застыла с неподвижной улыбкой на лице. Любопытство боролось в ней с приверженностью к субботе, и пока суббота побеждала. Наконец хлопнула входная дверь, и из коридора донёсся раздражённый голос цыганки Марины:

– Если еще не сдохла, то она там…

Буквально сразу же послышался стук в комнату, и на пороге появился незнакомый парень. Его возбужденные от долгих звонков глаза наткнулись на кроткое лицо Берты Ивановны с застывшей, точно маска, улыбкой. Глаза парня, словно по мановению волшебной палочки, стали ласковыми и добрыми. Внешний вид парня оставлял странное впечатление. У него были развитые плечи боксёра, короткая стрижка и костлявые руки. Холодный деловой вид и уверенность, сквозившая во взгляде, контрастировали с наигранно-мягкой улыбкой. Ледяные глаза быстро окинули комнату, на долю секунды задержавшись на семейных фотографиях на стене.

– Здравствуйте, – произнёс посетитель. – Вы Берта Ивановна Шептенита?

Лицо старой женщины засияло – наконец-то ей есть с кем поболтать!

– Если по последнему мужу, то да… Ведь у меня было еще три мужа, и, знаете ли, каждый из них в качестве свадебного подарка дарил мне свою фамилию. Проходите, проходите! Неужели вас прислал ко мне любавический ребе? Ох-ох-ох! Он такой заботливый!

Посетитель сел на стул, оглядываясь.

– Нет, я из Фонда помощи престарелым ветеранам сцены, сокращённо ФППВС, – громко произнёс он. – Если вы еще не в курсе, согласно постановлению правительства, фонд организует шефство над вами…

Берта Ивановна улыбнулась еще счастливей. Нет, этого юношу ей явно послал сам господь бог! Теперь-то ей есть кого попросить об одолжении.

– Молодой человек, если вам нетрудно, зажгите сигарету и подайте ее мне… Зажигалка на комоде. Спасибо, вы мой спаситель!

– Вы парализованы? – Посетитель опасливо покосился на нее – в условиях договора не было упомянуто, что старуха не может двигаться.

– Нет. – Берта Ивановна с наслаждением затянулась. – Если бы ваша мама, юноша, была еврейка, то она рассказала бы вам, что такое Святая суббота. Впрочем, сегодня, считайте, я парализована. И знаете, мне это приятно, потому что я делаю этим приятно моему любимому богу. Вы знаете, мой второй муж, он был, кстати, директором мясного магазина, он…

– Простите. – Посетитель грубо оборвал начавшуюся нить воспоминаний. – Позвольте все же изложить цель моего визита. Кстати, вот мое удостоверение… – На стол легла синяя с золотом корочка. – Наш фонд берет над бывшими актёрами шефство. Меня прикрепили к вам для оказания посильной помощи: ну, в магазин сходить, обед сварить, подмести…

– Отлично! – Ободрённая сигаретой, Берта Ивановна кокетливо подмигнула. – Знаете, меня однажды уже навещала одна дамочка из Фонда актёрской взаимопомощи. Она экспроприировала у меня стул восемнадцатого века и икону моего первого мужа, и я ее прогнала. Но к вам, конечно, это не имеет никакого отношения! Кстати, что бы вы знали, кофейник на общей кухне, столик с красной клеёнкой у окна, банка с кофе – на шкафу…

Когда в комнате вкусно запахло кофе, Берта Ивановна поняла: господь бог послал-таки ей на старости лет кусочек счастья!

– Я буду приходить к вам каждый день. – Работник фонда был серьезен и мил. – У нас строгая отчётность, поэтому каждый вечер вы будете расписываться за выполненную мной работу. Вы ведь живете одна?

Берта Ивановна счастливо улыбнулась:

– Совершенно! Нам с вами никто не помешает!

– У вас ведь нет детей?

– Ни одного! – лучась счастьем, ответила старушка.

– Ну, а какие-нибудь родственники есть? Мне нужно знать, кому сообщить о вашем самочувствии, обратиться с просьбой…

– Конечно есть! – Берта Ивановна расцвела улыбкой. – Сестра моего мужа от первого брака. Она живёт в доме престарелых. Потом дети сестры, потом ее внуки… О, у нас большая семья! Мой второй муж всегда говорил…

– А кто-нибудь еще? – спросил посетитель, буравя свою собеседницу упорным взглядом.

– Есть дети моего третьего мужа от второго брака, но я с ними уже не поддерживаю отношения.

– И всё?

– Разве мало? – Морщинистая кожа на лбу у старушки собралась складками. – Еще у меня была племянница моего последнего мужа, но…

– Где она? – Предательская поспешность прозвучала в голосе работника фонда, но старая Берта Ивановна не обратила внимания на этот подозрительный штрих.

– Фьють! – задорно свистнула развеселившаяся Берта Ивановна. – Кстати, пожалуйста, прикурите мне еще одну сигарету… Вот так, спасибо! Хотите, я расскажу про мою племянницу? Нет, давайте сначала я расскажу вам про моего последнего мужа. Это был святой человек!

– Нет, давайте лучше про племянницу, – попросил посетитель. – Понимаете, нам важно знать, к кому нужно обратиться, например, если вы попадёте в больницу.

– Обратитесь прямо к Яхве, – хихикнула старушка. – В этом случае поможет только он.

– Так что же ваша племянница? – продолжал настаивать посетитель. – Как ее зовут? Где она сейчас?

– Зовут ее или звали Наталья Морозова, а жила она, если вам уж так интересно, на Земляном Валу. Очаровательная была девушка…

«Была?» – отметил про себя посетитель, но вслух ничего не сказал.

– Красавица, умница… Муж у нее, Костик, был прекрасный человек! Изумительный! Он всегда мне говорил: «Берта Ивановна, если что нужно – сразу же к нам». Пока его не убили, он был директором огромной фирмы, продавал одежду… Видите вот эту кофточку, что на мне, он мне ее подарил! И то пальто в шкафу…

– Так что же ваша племянница? – нетерпеливо перебил ее сотрудник фонда. – Где она теперь?

– Откуда же я знаю? – развела руками старушка. – Уже три месяца как пропала. Исчезла! Может, умерла… А сынок ее, такой прелестный, шаловливый мальчуган…

– Где он?

– Не знаю.

– Она не звонила, не заходила, не обещала навестить?

– О, нет-нет! Бедная, бедная Наташа. – Глаза старушки затуманились. – Вы знаете, это такая трагедия. Мой последний муж, если бы он был жив…

– Как только она объявится, – прервал ее посетитель, – вы должны немедленно сообщить нам, мы с ней свяжемся по поводу оформления опеки над вами. Вот телефон! – На стол легла визитка с номером. – Вы поняли?

– Хорошо, – кивнула старушка.

– Обязательно позвоните! В любое время дня и ночи! – произнёс посетитель, вставая.

– Конечно! Конечно! – затрясла головой старушка. – Как, неужели вы уже уходите?

– Вы у меня не одна такая, – с принуждённой улыбкой вздохнул молодой человек, направляясь к двери.