По следам горохового шута. Дилогия

Видать решили меня от внешнего воздействия изолировать, хотя вряд ли это сработает, почему-то пришло в голову.

Олег сходил, принёс кушетку, поставил к стене, и Аня, устроившись на ней, сказала:

– Илья не обращай на меня внимание, я мешать не буду.

– Ничего себе не обращай внимание, – буркнул про себя, мне что, теперь даже и не всхрапнуть во сне или того хуже, лишний раз в туалет не сходить.

До неё, похоже, дошёл смысл, брошенного мной в её сторону, взгляда, она встала с кушетки:

– Ладно, дрыхни тут один. Приду, когда датчики сработают.

Облегчённо вздохнул, провожая взглядом её до двери. Затем лёг на спину, закрыл глаза и увидел тоннель, по которому лечу вслед за дедом. Резко открыл глаза, сел и горестно подумал, какого хрена я ввязался во всю эту историю? Что теперь уже и спать нельзя?

Глава 14

Очнулся и вздрогнул от неожиданности: меня буравили глаза из-за верёвочной шторки, прицепленной к шапке из меха оленя.

– Кто вы? – невольно вырвалось у меня, и я резко сел на кровати, рассматривая худощавого невысокого мужчину, в белом халате, со странной шапкой на голове.

– Шаман Таназыр. Для коллег – Серёга. Будем знакомы, – тихим, спокойным голосом ответил он и сел ко мне на освободившийся край кровати.

– Вас Юнатов послал? – спросил, удивившись тому, что мне придётся обучаться шаманским практикам.

Словно прочитав мои мысли, он так же тихо и спокойно, ответил:

– Такому не научишь, оно либо есть, либо нет. Если не поймёшь, что скажу, значит тебе это не дано.

– Что не дано? – продолжал сомневаться в реальности шамана и его слов.

– Правильно, что сомневаешься, надо во всём сомневаться и верить только в то, во что безусловно веришь, – продолжая читать меня, как открытую книгу, тихо продолжил он.

Задел его руку, кожа была сухая, как бумага и горячая.

– Ну, что? Удостоверился, что я реальный? – чуть с иронией в голосе, спросил он. – Тогда приступим.

Он встал напротив меня и, чуть раскачиваясь, стал попеременно пружинить ногами в коленях под негромкое, но звонкое и ритмичное похлопывание в ладоши, одновременно перемещая руки по кругу перед собой. Сделав полный круг, ткнул меня в грудь.

– Кто ты? – чуть с нажимом сказал он, но всё тем же тихим голосом.

Замешкался, пытаясь понять, о каком моём я идёт речь.

– Вот, правильно, что пытаешься понять, – обрадованно откликнулся он.

Ещё раз ткнул меня в грудь и спросил:

– Кто, ты, Илья?

– Неудачник, – вырвалось у меня. – Вечно вляпываюсь в какие-то истории, вот как с Серафимом…

– А, может ты оказался в нужное время, в нужном месте, просто пока не осознал смысл происходящего, – совсем тихо произнёс он.

– Как это понять? Может вы меня научите? – чуть с вызовом сказал я, считая его слова пустой отмазкой, чтобы оправдать мою невезучесть.

– Я же говорил, что научить этому нельзя, если нет этого внутри, – спокойно ответил он. – Вот сейчас мы это и проверим.

Он встал, вышел на середину комнаты и стал вращаться против часовой стрелки на месте, звонко хлопая в ладоши. Интересно, зачем он это делает? Правда, где-то читал, что в некоторых старых верованиях так отпугивали злых духов.

– Отпугиваю незваных гостей, чтоб не подселились в нас, – продолжил он, опять прочитав мои мысли.

– Иди сюда, – поманил он меня рукой, продолжая кружить на месте и ритмично похлопывая в ладоши.

Наскоро надев спортивный костюм, висевший на спинке кровати, и тапки на босу ногу, подошёл к нему.

Он остановился, взял меня за руку и негромко, звучно, вверх, издал звук:

– А-а-ааа!

Звук был тонкий, однородный и одновременно плотный, словно струёй пробивающий потолок и уходящий куда-то, в пространство. Я невольно посмотрел на потолок.

– Верно. Это техника единения и повышения. Неважно какой звук или слово, важен смысл происходящего, -, как в порядке вещей, прочитал он мои ощущения. Может он слепой? Говорят, у них очень обострены слух и визуализация…

Таназыр не ответил на это предположение, а повторил опять акающий звук. Но, теперь он словно падал куда-то вниз, под пол, и двоился или даже троился. Я глянул себе под ноги.

– Верно, – похвалил он. – Это техника падения или выявления тех, кого не видно, но они рядом. Тебе сейчас показалось, что звук расслоился на три, но нас здесь двое, значит есть кто-то ещё.

Он вытащил из кармана необычную кисть: медная рукоятка, размером с ладонь и длинные, не меньше 20 сантиметров, белые тонкие, мягкие волосы, колеблющиеся от малейшего движения. Таназыр стал размахивать кистью вокруг себя, словно рисуя какие-то символы или буквы. Пару раз кисть, словно столкнулась с чем-то в воздухе, даже послышалось лёгкое потрескивание электричества.

– Видел? – прошептал он и опять провёл кистью по замеченным местам, потрескивание повторилось.

– Что это? – так же шёпотом спросил я.

– А как думаешь? – казалось мысленно спросил он меня.

– Наверное щель… только невидимая, – вдруг озарило меня.

– Точно. Вот так они нас везде и подслушивают, – пришли мне в голову тихие слова шамана.

– Ну ладно. На сегодня достаточно, – чуть более громко сказал он и потопал ногами на месте, изображая, что уходит.

Я сообразил, что надо подыграть ему и, на цыпочках, подошёл к двери и хлопнул ею. Шаман взмахнул и прошёлся кистью по месту, где была щель, потрескивания не повторилось. Я с облегчением вздохнул, значит, они всё-таки закрываются.

Шаман, словно в задумчивости, стоял посередине комнаты, оглядываясь по сторонам.

– Ты, чо, Ильюха, думаешь, вы меня обманули? Ха, ха, ха… Слухай сюда! – услышал я знакомый голос Серафима, идущий от Таназыра.

Сделав паузу, словно проверяя, пришёл ли я в себя от услышанного, дед сказал:

– Не дрейф! Больше к тебе в голову лезть не буду – опасно. Пробовал к Юнатову… так он шибко начальник, да и сам себе на уме. А вот Таназыр – как раз. Так что бери Таназырку, Аньку, Олежку и дуйте в Кудымкар к горе Изъюр. Там место приметное есть – дуб здоровущий. Вот к нему и топайте, там встретимся.