Шаги забвения

– Ты! Или ты думала, что я буду зарабатывать тебе на сапоги?

– Но сейчас экстренная ситуация. Я не смогу доходить до весны в этой обуви! Ты же видишь, моя простуда не проходит, потому что мои ноги всё время в холоде!

– Я сказал: у нас нет денег! Весна не за горами. Доходишь как-нибудь, – отрезал муж, не проявляя ко мне ни капли сочувствия.

Наверное, в этой ситуации мне стоило поступить так, как Андрей поступал всё время. Нужно было занять деньги у кого-нибудь из знакомых и купить себе новые сапоги. Но я думала лишь о том, что если через месяц мне придётся отдать большую часть своей зарплаты в уплату долга, то нам нечего будет есть, потому что Андрей опять потратит заработанные деньги на какие-нибудь личные нужды. И поэтому я добавила в сапоги ещё одну стельку и стала ходить в них дальше. Но, по счастью, в тот весна пришла рано, поэтому мне не пришлось долго геройствовать. А уж к следующей зиме я постаралась запастись новыми сапогами заранее, чтобы не пришлось мучиться снова.

Как же мне было обидно! В то время, когда я отказывала себе во всём, стараясь сэкономить, муж разбрасывался деньгами с такой лёгкостью, словно они были у него лишними. Так, однажды Андрей вернулся домой с работы и сообщил мне очередную новость.

– Сегодня мы с тобой опять налетели на деньги, – пережёвывая котлету, проговорил муж.

– Что опять случилось? – поинтересовалась я, чувствуя, что аппетит у меня пропал.

– Пришлось снова в долги влезать, чтобы купить Сошникову бутылку коньяка, – произнёс Андрей, продолжая уплетать ужин.

– А что именно случилось? Ты можешь мне по-человечески всё объяснить? – недоумевая, пыталась я выведать у мужа суть дела.

– Да мы с ним поспорили, – сказал Андрей, кладя в рот очередной кусок котлеты, после чего последовала длинная пауза.

– Если ты так голоден, что совсем не можешь говорить, то не нужно было и начинать этот разговор во время ужина! – возмутилась я. – А если уж ты начал рассказывать, то делать это нужно сразу, а не в час по чайной ложке!

– Да я тебе уже всё рассказал, – заявил муж, не отрываясь от еды. – Мы поспорили, и я проиграл.

Честно говоря, я не верила мужу. Я была лично знакома с его коллегой Сошниковым, и он не был азартным парнем, способным ради призрачной выгоды или какого-то спортивного интереса пожертвовать приличной суммой денег. Наоборот, Сошников был крайне прижимистым человеком, у которого интересы семьи были всегда на первом месте. И в совокупности все это факты свидетельствовали только об одном: зачинщиком спора был Андрей, который ради бравады готов был влезть в любые долги. Поэтому я дождалась, пока муж закончит ужинать, и снова подступила к нему с прежним вопросом.

– Расскажи, что это был за спор, и почему ты проиграл.

Нехотя Андрей начал рассказывать.

– Я поспорил с Сошниковом о том, как переводится с немецкого языка фамилия Анжелики Варум.

– Но ты же не знаешь немецкого, а Сошников знает! Как ты мог спорить?

– Ну, я был уверен, что прав, – спокойным голосом ответил муж.

– И откуда у тебя такая информация? – не скрывая ехидства, поинтересовалась я.

– Просто я слушал радио, и ди-джей сказал, что сейчас выступит певица, чья фамилия с немецкого языка переводится как тепло.

– Да ты что! – воскликнула я. – «Warum» с немецкого языка переводится как «почему»!

– Сошников сказал то же самое.

– Конечно! Ведь это правильно!

– Но я же не думал, что ди-джей может ошибаться! – стал оправдываться муж.

– Естественно, может! Ди-джей – это кто? Попугай Попка! Что ему сценарист написал, то он и прочёл! Вполне вероятно, что этот самый ди-джей так же, как и ты, не знает ни одного слова на немецком языке! И если уж быть до конца точным, то слово «тепло» даже отдалённо нельзя подтянуть к немецкому «warum», потому что близким по звучанию ему будет слово «warm». Но оно переводится не как «тепло», а как «жара»!

– Но я же этого не знал! – продолжал оправдываться Андрей.

– Именно поэтому не нужно было спорить! – недовольным тоном ответила я. – А если тебе уж так приспичило с кем-нибудь поспорить, то мог бы для начала позвонить жене и спросить правильный перевод этого слова!

– Но разве я мог предположить, что ди-джей ошибся? – не желал признавать свою вину Андрей.

– Знаешь, когда дело касается денег из семейного бюджета, нужно сначала десять раз подумать, прежде чем затевать глупый спор! – не сдавая позиций, заявила я, безумно жалея те деньги, которыми муж так беззаботно разбрасывается.

Если бы он с такой же лёгкостью тратил их на семью, возможно, меня бы и не терзала тогда досада за глупую выходку мужа. Но беда была в том, что только с другими людьми он был весёлым и безбашенным спорщиком, который без сожалений готов снять с себя последнюю рубашку, лишь бы доставить удовольствие честной компании. А его семье доставались лишь горькие последствия этих удовольствий.

Когда я вижу в кинофильмах, как мужчины жертвуют собой ради своих жён и детей, то воспринимаю эти истории как утопию, которой нет места в реальной жизни, потому что мой муж никогда бы не пожертвовал ничем ради меня и детей. Более того, если на его горизонте возникала какая-то неприятная перспектива, даже не опасность, нет, а, к примеру, какое-то событие, которое могло бы причинить ему дискомфорт, создав временные неудобства, то он тотчас бросал меня и детей на амбразуру, чтобы мы сами расхлёбывали те проблемы, которые он имел неосторожность создать или спровоцировать своим эгоистичным поведением. И сейчас мне вспомнился один из таких случаев, когда мой муж не просто подставил меня по полной программе, но ещё и спрятался за мою спину, чтобы самому сохранить свою репутацию.

В тот день мы поехали в гости к двоюродной тётке Андрея в маленький городок, расположенный на юго-западе Московской области.

Несмотря на дальнее родство, тётка Таня была хорошим другом семьи мужа, и потому мы часто её навещали. Среди многочисленных родственников Андрея эта женщина была, пожалуй, чуть ли не единственным нормальным и добрым человеком, с которым мне всегда приятно было общаться. Что, однако, нельзя было сказать о её детях и внуках.

Старший сын тётки Тани спился и умер. Средний сын по пьяной лавочке переломал себе ноги, став инвалидом, а младший, тоже по пьяному делу, участвовал в групповом убийстве и теперь отбывал пятнадцатилетний срок в колонии. И сейчас вместе с тёткой Таней проживали: её средний сын-инвалид по имени Юра и двое детей её старшего сына: Вика и Ваня, – над которыми она в своё время оформила опеку, так как их мать-алкоголичку давно лишили родительских прав.

И как любая другая девочка из неблагополучной семьи, Вика поторопилась найти себе парня, чтобы выйти за него замуж, едва ей исполнилось восемнадцать лет. Парнем оказался житель Украины по имени Николай, который, в отличие от своих новых родственников, совершенно не пил и старался всячески оберегать свою молодую жену, ждущую первенца.

И этот самый Николай, имеющий хватку, свойственную многим жителям Малороссии, старался не упускать ни малейшей возможности улучшить своё материальное положение. Будучи прекрасно осведомлённым об образовании Андрея, он обратился к нему с просьбой об оказании юридической помощи.

В тот момент мы сидели все вместе за столом на кухне, где ели, пили и разговаривали.

– Андрей, ты сам видишь, что мы живём в коммунальной квартире, состоящей из трёх комнат, – начал излагать свою просьбу Николай. – Две из них принадлежат нам, а третья – другой семье. Но они здесь уже сто лет не живут, и, я думаю, их можно отсюда выписать. В нашей семье скоро будет пополнение, и нам просто необходима ещё одна комната. Ты ведь юрист, помоги нам составить исковое заявление и сходить с нами в суд.

– Не, – сразу же начал давать задний ход Андрей. – В этом деле я тебе не помощник. Я же учился на юриста по уголовной специализации, а у тебя гражданское дело. Так что я не смогу быть тебе здесь полезным. А вот моя жена Олеся как раз училась на юриста по гражданским делам. Можешь спокойно обращаться к ней, она тебе поможет.

Андрей говорил обо мне в третьем лице, хотя я сидела за столом рядом с ним. Но не это поразило меня больше всего. А то, что мой муж в очередной раз нагло врал про меня, нимало не стесняясь своей лжи.

Меня до глубины души задело враньё мужа, который вряд ли мог забыть тот факт, что я тоже училась на уголовной специализации. И более того, я сама её выбрала, потому что уголовное право мне всегда было интереснее гражданского, а Андрей лишь последовал за мной для того, чтобы иметь возможность пользоваться моими конспектами и переписывать мои курсовые работы, выдавая за свои. К тому же, несмотря на полученное образование, я ни дня не работала юристом, так как оказалась в замкнутом круге. Никому не нужен юрист без опыта, а где же набрать опыт, если тебя никуда не берут на работу? И потому я точно так же не могла помочь Николаю, как и Андрей, но только зачем нужно было переводить стрелки на меня, когда можно было сказать правду? Неужели бы Николай этого не понял?

Признаться, у меня чуть кусок изо рта вывалился. И в первую секунду я подумала, что ослышалась. Но Андрей продолжал заливать Николаю о том, что его жена (то есть я) с удовольствием возьмётся за его дело, так как именно этому и училась в Юридической Академии.

– Олеся, тогда я обращаюсь к тебе, – выслушав Андрея, произнёс Николай, поворачиваясь ко мне. – Ты уже слышала всё то, что я рассказал твоему мужу. Помоги нам, пожалуйста, оформить пустующую комнату на себя.

Да, благодаря своему мужу, я снова оказалась в дурацкой ситуации, из которой не могла выйти, не обвинив при всех Андрея во лжи. Но моя природная тактичность и воспитание не позволяли мне сделать этого. Я не могла при всех унизить своего мужа, поэтому снова предпочла вызвать огонь на себя и постараться сгладить ситуацию.

– Коля, я прекрасно понимаю твою проблему и всячески поддерживаю твоё желание решить жилищный вопрос, но, к сожалению, ничем не смогу тебе помочь, потому что я точно так же, как и мой муж, училась на юриста по уголовным делам и, более того, ни дня не работала по специальности. У меня совсем нет опыта юридической работы, только практика, которую я проходила в прокуратуре. Я ни разу не присутствовала на судебном заседании, и понятия не имею, как грамотно составить твоё исковое заявление.

– Но твой муж сказал, что ты нам поможешь! – продолжал настаивать Николай.

– Он ошибся. Вы выпили, и он что-то напутал, – стала оправдываться я, не желая ставить мужа в неловкую ситуацию, всё ещё полагая, что он подставил меня непреднамеренно.

– Разве муж тебе не указ? Муж попросил тебя помочь своим родственникам, а ты отказываешься? – обиженно начал восклицать Николай.

– Но я отказываюсь не потому что не хочу, а потому что не могу! – стала я защищаться, в то время как Андрей продолжал есть и пить, словно разговор его совершенно не касался.

Мы ещё долго пререкались, и наш визит к тётке Тане закончился взаимными обидами и скандалом. И когда мы с Андреем ехали домой, я спросила его: