– Значит, тебя зовут Александр?
– По паспорту я – Алекс. Но, в больнице все называют Александр Александрович. А если проще, то – Сан Саныч.
– Как отца?
– Да.
– Мне больше нравиться твое имя.
– А мне нравиться твое.
Но, меня зовут не София. Он этого не знает, а Макс не выдаст мою тайну.
Утром я приехала в больницу рано. Алекс встретил меня при входе в отделение, с опухшими от недосыпа глазами. Целый день на работе, а потом ночевать в больнице на неудобной кровати – это тяжело. А сейчас ему снова нужно идти к маленьким пациентам.
– Где Маша? – спросила я.
– Ты меня даже не поцелуешь?
– От тебя невкусно пахнет.
– За то от тебя пахнет кофе и сладкой булочкой.
Он прильнул к моим губам. Всего день не вместе, а я уже соскучилась.
– Я принесла тебе зубную пасту и щетку, – протянув ему пакет, сказала я. – Здесь бутерброды с сыром, еще йогурт и сок.
– Сонечка, у меня все это есть. Я часто ночую в больнице. Щетка, паста, полотенце, шампунь и всякая прочая ерунда. Я даже принес сюда из дома пижаму и халат.
– Тогда почисти зубы.
– Язва, – улыбнулся он. – Посмотрю, как ты будешь пахнуть завтра утром.
– От меня будет пахнуть хлоркой, а еще больничной кашей, сваренной на воде.
Взявшись за руки, мы прошли в палату. Маша еще спит. Она снова плакала после укола, и все силы иссякли. Из-под одеяла видны только розовые щечки, да масса кудрявых волос. Так она спряталась от папы и от злого доктора.
– Я пойду, – сказал Алекс. – В обед спущусь к вам. Мама обещала сварить куриный бульон и передать через Макса.
– Почему ты мне не сказал? Я бы сама сварила.
Стало стыдно. Как я сама не додумалась до этого?
– Милая, не переживай. На то она и бабушка, чтобы баловать внучку.
– Алекс, – позвала я, когда он уже собрался уйти, – я хотела сказать… Спасибо.
– За что?
Я подошла ближе. Его теплые руки сразу же проникли ко мне под кофту.
– Люблю тебя.
– Я тоже.
– Правда?
– Очень.
– И я тебя очень.
Мы еще долго не могли распрощаться. И если бы не Маша, которая все же вылезла из-под одеяла, Алекс опоздал бы на работу. Он еще раз чмокнул меня в губы, потом поцеловал дочку, и вышел из палаты.
Ближе к обеду я позвонила Максу, чтобы узнать, когда он придет.
– Я немного задержусь, – ответил он невнятно. – Стою в чертовой пробке. На мосту жуткая авария. Здесь перевернулся автобус, и люди… не могу. Я должен помочь. Потом перезвоню.
– Макс! – крикнула я в трубку.
Снова он лезет не в свое дело. Там, наверное, полиция и скорая помощь. А ему обязательно нужно сунуть свой нос, как будто без него не разберутся. Не может он спокойно пройти мимо чужого горя.
Только через два часа, когда уже Маша легла спать, он приехал в больницу.
– Заходи, – сказала я. – Только говори тихо.
Выглядит он хорошо. Глаза не опухшие. Улыбается.
– Извини, что так поздно. Бульон уже остыл. У вас есть, где разогреть?
– Есть. Расскажи, что случилось? Ты снова…
– Все нормально, принцесса. Не забивай голову чужими проблемами. – Он поставил пакет на тумбочку. – Лера сварила. Он был горячий, когда я его забирал.
– Лера? А разве не мама готовила бульон? – удивилась я.
– Мама свалилась с давлением. Поэтому, Алекс попросил Леру.
– Когда?
– Утром.
– Почему он мне не сказал? Я бы сварила. Все равно ехала из дома.
– Тебя уже не было дома, а я не умею его готовить. Вот он и позвонил Лерке. А в чем проблема?
Я махнула рукой. Нет проблем. Бывшая невеста моего мужа, готовит нам суп. Замечательно!
Макс сел на стул, нервно теребя пуговицу на рубашке. Сегодня он побрился и выглядит, как школьник перед экзаменом. Лощеный и хорошо пахнет. Только темные круги под глазами смущают меня.