В моей комнате все изменилось. Теперь она принадлежит Маше. Здесь ни осталось ничего, что было несколько лет назад. Вся мебель новая, на стенах поменяли обои. Только часы на стене остались прежние. С потертыми стрелками, и громко тикают.
Я прошла на кухню. Здесь все, как раньше. Уютно и светло. Пахнет вкусной едой, и как обычно работает телевизор. На полке припрятана вазочка с конфетами, а стол накрыт шикарной скатертью кремового цвета. Посуда все та же, что я подарила им на годовщину свадьбы. На плите стоит кастрюля с наваристым борщом.
– Проходи, дочка.
Сан Саныч отодвинул мне стул. Сергея посадили у окна рядом с Натальей. Буквально за пять минут, пока я мыла руки в ванной и переодевалась, они уже нашли общий язык.
– Так вы маринуете мясо с кинзой? – спросил Сергей.
– Да, – ответила Наталья, подкладывая ему в тарелку салат. – Больше ничего не добавляю: не уксус, не лук. Только кинзу, черный перец и соль. Мясо получается мягким и не горит на углях.
– Наташа знает толк в мясе, – гордо сказал отец. – Она готовит шашлык лучше любого мужчины. Даже я не суюсь в этот процесс. Все равно не сделаю лучше, чем она.
Пухлые пальчики с ноготками-пуговками нервно вздрогнули. Рядом с ним оказалась вазочка с конфетами. А это большой соблазн, для такой нежной натуры.
– Я редко готовлю, – признался Сергей. – В нашем доме этим делом занимается София. Но шашлык она доверяет мне, хотя он получается не очень хорошим.
Я лишь улыбнулась.
– Я научу вас, – сказала Наталья. – Вот летом приедем к Маргарите Францевне, и вместе приготовим.
– Зачем ждать лета. Мой дом всегда открыт для вас. Все равно София с Максом в выходные дни будут приезжать ко мне. И вы вместе с ними приезжайте.
– Правда? – обрадовались родители.
– Конечно. У меня в подвале припрятана такая замечательная самогонка. Пальчики оближешь.
Мужчины переглянулись.
– А еще у нас есть сауна с небольшим бассейном, – вмешалась в разговор я.
Борщ оказался безумно вкусным. Я тоже хорошо его готовлю, но у Натальи он более наваристый и жирный. Она долго томит его на маленьком огне, а я все делаю быстро.
– Сергей, а чем вы занимаетесь?
Так разговор продолжился. А уже через час, они перешли на «ты» и узнали друг о друге практически все. Наталья просто влюбилась в Сергея. В его пышные усы и добрый нрав.
Отец заикнулся про рыбалку, и Сергей тут же рассказал ему про свой катер.
– Замечательно! Теперь у меня есть напарник!
И они тут же затеяли разговор про удочки.
– Это надолго, – прошептала Наталья. – Пойдем, я покажу твою комнату.
– А я буду жить не в своей?
– Нет. Теперь там по выходным ночует Маша. Мы тебе отремонтировали бывшую комнату Алекса.
Самая темная, где был склад? В ней Алекс провел свое детство, а потом ее просто превратили в кладовку, где хранилось всякое барахло.
Но я ошиблась. Комнату отремонтировали, и сейчас в ней стало уютно и даже светло. В углу уместилась большая кровать, а шкаф спрятался в нишу, в которой раньше стояли велосипеды.
– Как красиво!
– Я знала, что тебе понравиться. Эту кровать мы принесли из комнаты Макса. Она хорошая и большая. Для ребенка велика, а для тебя в самый раз.
– Спасибо.
– Располагайся, а я пока приготовлю чай.
Она вышла.
Здесь пахнет свежей краской. На окнах нежно-розовые шторы. В маленькой фарфоровой вазочке стоят живые цветы. Они тоже источают свой аромат.
Кровать. На ней спал Макс. Он брал к себе на ночь маленькую Машу и включал телевизор.
Я легла. Провела рукой по подушке. Воспоминая такие свежие, как будто это произошло только вчера. Запахи, звуки.
Татуировки на груди. Хищный дракон, распустивший острые когти, распластался на плече.
Макс. Его руки. Ноги. Стальные мышцы. Волосы такие жесткие, что торчат ежиком на челке. Широкие брови. И глаза. Черные, как угольки. Нежные, открытые. Живот без единого волоска. Пальцы. Ладонь широкая, мощная. Запах табака. И путаная речь, как будто он не может сказать чего-то.
По щеке покатилась слеза. Я слизнула ее языком с верней губы. Соленая. А когда-то он целовал меня, и я таяла под его нежными ласками, как сливочное масло на поджаренном тосте.
Первая ночь прошла в слезах. Алекс так и не пришел, а кровать довела меня до безумства. Манящие мысли о поцелуях, и ноющая боль в теле – измотали окончательно. Я даже вспотела.
Утром ко мне под одеяло залез Макс. Холодные ноги остудили мою кожу, и я смогла немного вздремнуть.
В окно, сквозь розовые шторы, заглянули первые лучи солнца. Когда я сплю с сыном, всегда день начинается с хорошей погоды. С улицы послышались голоса. Это дворник разговаривает с соседской девочкой. А еще мяукает голодная кошка, ступая пушистыми лапами по свежему снегу.
Я открыла глаза. Возле окна стоит Алекс. Руки в карманах брюк, а взгляд устремлен куда-то вдаль. Если пошевелюсь – он исчезнет. Лучше, я снова закрою глаза и притворюсь, что сплю. Но он вдруг повернул голову.
Взгляд холодный, но губы выдают волнение.
– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он, стараясь не разбудить ребенка.
– Хорошо.
Давно мы не виделись. Он изменился. Появились морщины вокруг глаз, лоб прорезала глубокая складка. На висках блестит седина. Локоны не такие уже густые, как раньше. Только фигура осталась прежняя. Худой, как мальчишка, и джинсы держаться на бедрах только за счет ремня.
Взглянув на Макса, он еще больше нахмурил брови. Голая пяточка торчит из-под одеяла. Рука обнимает меня за шею.
– Он похож на него.
Ему тяжело осознавать, что я родила сына от его брата. Приятно, но все же тяжело.
– Почему ты не пришел ко мне в больницу?