– Наташа, ты проследи, чтобы ее там хорошо лечили.
– Конечно. Не волнуйся. Она под нашим контролем.
– Пусть хорошо кушает, а то совсем исхудала, как дистрофик. Одни кости торчат. Сергей не следит за ее питанием, вот она ничего и не ест целыми днями.
Наталья взглянула на мои худые колени, прикрытые лишь тонкой простыней.
– Ладно. Давай поговорим потом.
Смахнув слезу со щеки, бабуля улыбнулась.
– Выздоравливай, дочка.
– Пока. – Помахала я рукой. – Целую.
Спрятав телефон в тумбочку, я снова положила голову на подушку. Стены поплыли в сторону, а во рту горечь.
– Ты устала. – Прикрыла меня одеялом Наталья. – Поспи. Я приду к тебе завтра утром. Принесу домашнего супа.
– Я хочу блинов, – сквозь сон, проговорила я. – С творогом и со сметаной.
– Хорошо.
Наклонившись, она прикоснулась губами к моему лбу. Замерла на мгновение, еле сдерживая слезы, и тяжело вздохнула.
– Мам.
– Что, милая?
– Я хочу вернуться домой. Можно?
– Конечно, можно.
Я тут же уснула. Даже не слышала, как она ушла. Просто провалилась куда-то глубоко и проспала до самого утра.
Снова мне приснился Макс. Только уже улыбается. Может таким способом он дает мне понять, что все меняется к лучшему? Что я делаю все правильно?
За окном еще темно. Хотя на улице слышны редкие голоса людей. В огромных коридорах повис полумрак. Пациенты спят в своих палатах. Медсестры притулились на стульях и следят одним глазом за больными.
Утро. Тихо. Вот так зарождается новая жизнь. Она слишком часто меняется. Особенно у меня. Что предвещает нам новый день? Кого наградит, а кого накажет? А может уже пора остановиться? Не бежать за новыми ощущениями, а насладиться тем, что дано свыше? Макс говорил, что нам всем уготована судьба. Ничего нельзя изменить. Бог дает каждому по заслугам. Нужно только подождать, и все наладиться.
А если не ждать? Что если приложить усилия и догнать свое счастье, которое когда-то ускользнуло из рук? Что тогда будет? Возможно, мы поменяем ход событий, и тем самым создадим судьбу своими руками. А возможно испортим то, чего даровано нам свыше.
Вопросов много, а ответ лежит у меня под подушкой. Что этим письмом Макс хочет донести до меня? Вернуть кольцо – и все? Или он написал пару строк?
Он так хотел, чтобы я вернулась к Алексу. Даже не звонил, вычеркнул из жизни, а теперь напоминает о себе. Пытается снова вернуть на путь истинный.
Но мне не нужны его советы. Я жду совсем другого. Того чего он не дал мне при жизни.
Конверт под подушкой смялся. Кольцо прорезало тонкую бумагу и почти высунулось наружу. Я аккуратно достала его, повертела в руке, а потом убрала на тумбочку. Небольшой клочок письма показался через прорезь. Сердце замерло. Я разорвала конверт и достала крошечный кусочек бумаги.
Почерк неровный. Ему было тяжело писать. Буквы пляшут в разные стороны. А в одном месте, рука дернулась, и получилась длинная закорючка.
Здесь всего одна строчка. Четыре слова. Слезы в глазах не дают читать. Я смахнула их и снова уставилась в записку. Голова прояснилась, и буквы ровной строкой легли на бумаге.
«Я люблю тебя, Анна».
Четвертый квадратный угол.
Не успел врач выйти за дверь, как в палату ворвалась Наталья, с большим пакетом в руке. Как и обещала, она принесла мне суп, а еще блины с твороженной начинкой и банку сметаны.
Растрепанные волосы и красные глаза, смутили меня. Вчера она выглядела гораздо лучше. Такое ощущение, что всю ночь не спала, или плакала в подушку.
– Твой сын на кого похож? – спросила она с равнодушным видом.
Разложила продукты на столе, а у самой руки трясутся.
Значит догадалась. Или запало в душу, но не понимает почему.
– На отца.
– Это друг Сергея?
– Нет. Сергей не знал его.
Мне стало стыдно, что не сказала сразу ей правду. А теперь даже не знаю, как признаться.
– Но, Сергей на суде сказал, что он воспитывает сына друга, который умер.
И вот тут у нее все пазлы сложились. Когда проговариваешь мысль вслух, доходит быстрее.
– Макс приезжал ко мне в поселок, – потупив глаза в пол, сказала я. – Все получилось случайно. До этого, когда я жила с Алексом, мы ничего себе не позволяли. Даже ни разу не целовались. А тут…
Она упала на стул. Тело обмякло, но глаза светятся от счастья.
– Так это сын Макса?
– Да.
– Он очень похож, только волосы светлые. Это сбивает с толку. Но вчера я как увидела его, так не смогла ночью сомкнуть глаз. Все прокручивала в голове. Ну, думаю, София бы мне сказала.
– Я хотела! Только не могла.
– Почему?
– Я сильно обиделась на Макса. А потом уже прошло время, все слишком затянулось.
– На что ты обиделась?