– Да, она замечательная. Даже простила такую непутевую мать.
Поцеловав ладошку, он поднялся выше. Запястье, локоть, а потом и плечо. Я откинула голову назад. Как же хорошо. От него пахнет землей, а еще проник аромат спелой клубники.
– Ты удивительная, – прошептал он мне на ухо. – Дети тебя любят.
– А ты?
– Я больше всех.
– Тогда докажи.
– Что я должен сделать?
Ему нравятся наши игры. Такое происходит не часто, но каждый раз это что-то новенькое.
– Помой сегодня посуду. Я очень устала.
– Ну, милая. – Улыбнулся он. – У нас есть посудомойка. Попроси что-нибудь другое.
– Хорошо, – задумалась я. – А что если…
– Хочешь колечко, или колье? А может, поедем в Европу на пару недель?
– Мне хватило Сочи. А золото я не люблю.
– Тогда что?
– Купи мне квартиру. Я обещала Маше, что буду жить рядом с ними.
– Там дорогой район. – Покрутив длинный ус, он задумался. – Боюсь, мы не потянем двушку.
– Хотя бы однокомнатную. Нам хватит с Максом.
– Ты хочешь увезти мальчика в город?
– Конечно. Он должен быть со мной. Уже через четыре года начнется школа. А что здесь в поселке?
– Нормально здесь в поселке. Я учился и ничего.
– Сейчас другое время, Сережа. Ты жил при другой власти, в другой стране.
– Ладно, – согласился он. – Но, я не представляю, как я буду жить без вас.
Я обняла его.
Столько лет он воспитывал меня. Кормил, помогал с сыном. Учил готовить, выращивать овощи в огороде, посадил за руль, хотя я очень боялась.
– Не подлизывайся, – промычал он. – Я знаю, что ты до сих пор любишь мужа. Много лет ненавидела, а потом снова увидела, и чувства ожили. Так бывает, девочка. Ненависть и любовь разделяет тонкая ниточка. И она часто рвется.
– Это совсем другое чувство. Не то, которое я раньше испытывала.
– Разве ты его не любила?
– Не-а. Я только сейчас это поняла. Мне так льстило, что взрослый, умный мужчина – которому все говорят, что я ему не пара, – вдруг полюбил меня. Пошел против родителей и даже против старшего брата. Он заботился о моей дочери, и я этим пользовалась. Жила, как у Христа за пазухой. Была уверенна в нем, в его мудрости, силе. А еще мне хотелось утереть нос Лере. Показать, что Алекс выбрал меня, а не ее. Женская глупость, ничего больше.
– А что сейчас изменилось?
– Я видела его в аэропорту. И этого достаточно. Один только его взгляд, развеял все сомнения.
– Какие сомнения?
– Он нужен мне больше всего на свете. И так было всегда. Я даже готова стирать его носки и трусы.
– А как же Макс? Его ты не любила?
– Макс.
Это имя для меня священно. Мой друг, моя душа, мое сердце. Его не возможно любить, как мужчину. Но не любить – тоже не возможно.
– Макса больше нет. И никогда не будет.
– Наконец-то, ты это поняла.
– Да. – Я прижалась к его плечу. – Давай завтра съездим к нему?
– Конечно.
Утром я позвонила Сан Санычу, чтобы узнать, на каком кладбище похоронен Макс.
– Я тебе все забываю сказать, – пробурчал в трубку он. – Макс оставил тебе письмо. Оно лежит у меня в сейфе на работе. В последний день, когда я пришел к нему в больницу, он передал мне конверт и попросил отдать тебе. Сомневаюсь, что там письмо. Скорее всего, пару строчек. Макс две недели лежал в реанимации и вряд ли мог писать.
– Почему ты его спрятал в сейф?
– Не хочу, чтобы Алекс или Наташа знали о нем. Они сильно обижены на тебя. Особенно мать. Ей не понравится, что сын написал письмо только тебе.
– Но, Алекс…
– Алекс да. Я вижу, у вас налаживаются отношения. Но тогда… Ты же понимаешь?
– Не говори ему о письме.
– Не буду.
– Пусть пока оно останется у тебя.
– Ты не хочешь его прочитать?
– Я еще с ним не попрощалась. Вот сегодня съезжу на могилу, а потом прочитаю.