В поисках шестого океана. Часть третья. Возрождение

– Сколько тебе лет?

– Дело не в возрасте. Технически – я на полтора года младше Сэма. Но в моей жизни уже было всё. И хорошее, и страшное. И мне не хочется по второму кругу во все это дерь…

Я быстро прикусила язык. В обществе порядочных людей не принято выражаться.

– А что у тебя было хорошего? – спросил Рико.

Вдруг оказалось, что мы танцуем. Просто раскачиваемся под музыку, не разжимая объятий.

– У меня была семья. И дом. И друзья. И любовь тоже была. А теперь только осколки от всего этого. И собирать их вместе – только руки резать.

– А как же Сэм? – спросил Рико.

– У него теперь есть Хельга. Жена важнее самого близкого друга. И, наверное, это правильно. По крайней мере, у моих родителей было так.

К нам подошел мужчина с бородой, смутно знакомый мне.

– Позвольте пригласить вашу даму? – обратился он к Рико, и я узнала голос.

– Джастин, это ты!? – поразилась я.

От высокого стройного юноши, которым был Джастин на Аляске, осталось мало. Он был полноват и не выше меня ростом. Правда, я была на каблуках, но все равно, это не повод, чтобы быть таким низеньким.

– Софи, ты так изменилась! – изумлялся Джастин, рассматривая меня со всех сторон. – Ты теперь такая красотка!

Мне так и хотелось сказать ему: «Ага! И сиськи выросли!», но я не стала. Он бы и не понял. Все мои детские обиды были только у меня в голове.

Рико отпустил меня и отступил на шаг назад, не мешая общаться. Джастин подошел еще ближе, хотел меня обнять, но я отступила, убрав руки назад.

– Как поживаешь, Джастин?

– Работаю в Джуно. Я – ветеринар. А ты?

– Просто красивая женщина, – я пыталась шутить, но Джастин не понял.

– Говорят, ты вышла замуж.

Я махнула рукой.

– Уже развелась.

– Может быть, потанцуем? – Джастин тянул руки к моей талии.

– Извини, Джастин, но у меня уже есть кавалер.

Я взглянула на Риккардо, тот улыбнулся и тут же заключил меня в объятия.

– Как-нибудь в другой раз, Джастин.

Мы с Рико закружились в танце, и Джастин уплыл куда-то в сторону.

– Навязчивый поклонник? – спросил Рико.

– В этого придурка я была влюблена на Аляске, когда мне было двенадцать.

– А он?

– А ему тогда нравились девочки с большими… формами.

– Действительно придурок, – засмеялся Рико и вдруг снова поцеловал меня в губы. Я не ожидала этого, но поспешно ответила. Джастин вылетел из моего сознания мгновенно.

– Ты хотя бы предупреждай, – сказала я, едва дыша.

– О чем?

– Что будешь целовать.

– Хорошо, – сказал Рико, – предупреждаю…

Где-то вдалеке шумело свадебное торжество, там запускали в небо шары и китайские фонарики. Там гоготали парни и визжали девицы. Но все это было словно в другом мире.

Только мы разлепили губы и перевели дыхание, как что-то шлепнулось между нами прямо мне на грудь. Это был свадебный букет. Нам что-то говорили, куда-то звали, но оторваться друг от друга было невозможно. Мы снова целовались. Букет свалился на пол.

В этот вечер я так и не дошла до своего номера, как и Рико до своего. Мы сидели в опустевшем саду на скамейке и разговаривали. Я давно так ни с кем не разговаривала.

– Тебя не было на мальчишнике? – спросила я.

– Был. Я приехал позже. Как раз вместе с этим бородатым ветеринаром из Джуно.

Я вспомнила о Джастине и скорчила рожицу.

– Сэм хотел нас с тобой познакомить, но оказалось, что ты уже ушла. С Баффи. Парни еще отпускали шуточки на этот счет.

Я представила, что могли наговорить о нас с Баффи пьяные балбесы, и покраснела.

– Баффи не лесбиянка, – сказала я. – У нее убили парня, вот она и замкнулась.

– Откуда знаешь? – удивился Рико. – Она скрытная.

– Мы с Баффи были в одном приюте, до распределения под опеку.

– Ты была в приюте?

И я рассказывала Рико о своем детстве, о Полинезии, о нашей жизни на «Нике» и о том, как страшно было умирать, когда мы попали в крушение; о том, как мы летали с Сэмом на велосипедах по всей Уналашке и строили аппараты по рисункам да Винчи. И о том, как пропали мои родители.

Риккардо был первый человек, которому я рассказала про тот ад, в какой попала, когда за мной приехала служба опеки.

– До этого дня я два месяца жила одна. Ходила в школу. И к мессе… Мне было очень страшно, особенно по ночам. Но у меня была надежда, что мама и папа вот-вот вернутся и все будет по-прежнему. А когда меня забирали в приют, я вдруг поняла, что никакой надежды нет и прежней жизни уже не будет. Никогда.