Тайна старого перстня

– Да ну её, эту учёбу! В школе надоела. Да и что мне светит?! Пэтэушка? С моим –то аттестатом…

– А нечего было балду гонять столько лет!

– Короче! Идём вдвоём! Или ты мне уже не подруга?

Лариска прищурилась, поджала губы, чтобы сразу было видно, что она обижена и расстроена, и Дианка сдалась. Она не любила никого обижать и расстраивать.

– Ладно, – покладисто сказала она. Ну, сходит разок. С неё не убудет, а Лариске радость. – Во сколько?

– К семи вечера…

– Да уж ясно, что не утра, – настроение Дианки резко ухудшилось, но отказываться от своих слов она не собиралась. Относилась к тому типу людей, которые придерживаются принципа: сказал – сделай.

Лариска расцвела:

– Сильно не наряжайся. Чего попроще надень: джинсы, например, с футболкой своей сиреневой. Тебе идет.

Дианка усмехнулась:

– Ага. Тебя затмевать не буду. Никого ловить не собираюсь. А тебе – счастливой охоты!

Она встала и пошла к выходу.

– Ну ты чего? Обиделась? – заканючила вслед Лариска.

– Всё нормально, – обернулась к ней Диана. – Вечером увидимся.

Диана не могла слышать, как Лариска тихо произнесла ей вслед: «Выдра!», и столько ненависти собралось в этом одном – единственном слове, что девушка упала бы замертво, достигни оно её ушей; яд прошил бы её насквозь, прямо через ушные перепонки, и отравил бы весь организм.

Зная, что Диана не откликнется на его зов, Алик велел Лариске привести к нему Дианку во что бы то ни стало, а самой Лариске высокомерно заявил, что она тоже может прийти, потому что Дианка одна не явится, даже если её будут тащить. Вот такое ей приглашение.

Лариска скрипнула зубами, оскорблено раздула ноздри, но ослушаться не посмела: она втайне благоговела перед Аликом. Её родители зарабатывали копейки, тогда как семья Алика, по местным меркам, просто купалась в деньгах. И Лариска мечтала о том, чтобы удачно выйти замуж, тратить деньги мужа и больше ничем не заниматься.

Однажды она озвучила свою мечту Диане и та долго хохотала, называя подружку глупой лентяйкой. С той поры только Диана считала, что у неё есть подружка. Впрочем, Лариска никогда не умела дружить: она смотрела на отношения с людьми только с точки зрения собственной выгоды. Нет выгоды – зачем такие знакомства?!

Дружба с Дианой была выгодна, пока они учились в школе в одном классе. А иначе – у кого списывать? Никто ж не даст за просто так. Одна дурочка Дианка – бессребреница по жизни, простофиля. Так почему не попользоваться?!

И теперь вот Алику зачем-то понадобилась именно Дианка… Ничего. Она, Лариска, своего не упустит. Ещё посмотрим кто кого! А то нашли принцессу!

А Дианка села на лавочку у любимого куста белой сирени, росшего неподалеку от их двери, и задумалась: «Ну зачем я согласилась? Зачем?! Что мне там делать?! Лариска, если честно, мне настоящей подругой никогда не была. Чего я бросилась её выручать? Что им на самом деле от меня нужно? Не пойду, значит, не узнаю. Вот и выходит, что надо идти. Ну почему именно сегодня, когда мне разрешили взять собаку?! Всё настроение испортили… А и черт с ними!»

Дианка решительно встала и вошла в дом. Когда сирень буйно цвела огромными белыми шапками, сидеть под ней было одно удовольствие. Буйство цветов и запаха доводило Дианку до лёгкого приятного головокружения. Сейчас сирень была покрыта одними листьями с легким налётом пыли, потому что давно не было дождя, и вид её уже не так радовал девушку.

А за два дня до этого совсем в другом городе беседовали отец с сыном.

– И всё-таки мне не нравится твоя идея, – отец смотрел в окно, не желая смущать сына, но и не собираясь потакать его бредовой идее. – Думаю, напрасная затея. Ведь столько лет прошло. Сам подумай.

– Пап, ну смотри, – сын легко вскочил с дивана, на котором сидел, и нервно заходил по комнате, – как всё совпало: ты этот столик антикварный купил как раз тогда, когда у меня каникулы в институте начались; я только к осени потайной ящичек обнаружил…

– Да какой там ящичек?! Щель просто.

– Ну и пусть! Но открытка ведь интересная, согласись? Я целый год по архивам шнырял, чтобы об этих людях разузнать хоть что-нибудь, газеты поднимал… Это же просто подарок, что внизу подпись имелась и название города. Имя-то редкое! Надо же: твой любящий муж Владлен! Сейчас так уже и не пишет никто.

– Легко деньги тратить, когда их много, – проворчал отец, оборачиваясь.

Сын подошёл к нему почти вплотную:

– Но ты же не обеднел от этих трат, правда? Тем более, что я тратил свои карманные деньги… Мои сверстники по ночным клубам ездят, а я – по архивам. Ты недоволен?

Отец жалко улыбнулся и потрепал сына по коротко остриженной голове:

– Всем я доволен. Не обращай внимания. Просто не хочу один оставаться, вот и бухчу.

– Я тоже не люблю быть один, – признался сын. Даже такая слабая улыбка редко появлялась на лице отца после гибели матери и бабушки. Сын тоже скривился. Он и рад бы был подбодрить отца, но знал, что это даст обратный результат и отец расстроится ещё больше. Так случалось всегда, когда он вспоминал мать и жену.

Они посмотрели друг другу в глаза. Каким-то непостижимым образом они всегда понимали, что в памяти всплыла та давняя трагедия, когда их мать и бабушка поехали на такси в новый, только что открывшийся магазин женской одежды и попали в смертельное ДТП.

Отец первым взял себя в руки. Он похлопал сына по плечу:

– Ничего, сынок, прорвёмся. Раз интересно тебе, то и поезжай. Так, на разведку. Лишнего не говори. Будь осторожен. Присмотрись к людям. Есть в мире такие вещи, которые и со временем не становятся менее опасными. Кто его знает, что там за история?

– Не волнуйся, отец. Я буду осторожен.

И они ненадолго замолчали. Так и стояли рядом, ощущая прилив спокойствия и умиротворения от того, что были вместе; и тяжёлые мысли потихоньку улетучивались, сдаваясь перед их единением.

– Внуча! – крикнула бабушка из кухни (кухонька была крохотной, но содержалась в идеальном порядке), услышав стук входной двери. – Это ты пришла?!

– Я, бабуль! – откликнулась Дианка, быстренько разулась и влетела в кухню. – Ты, что, чай пьёшь? Я тоже хочу! А где остальные?

Светлана Константиновна усмехнулась:

– Стол не снеси с разбегу. Ошпаришь меня. Остальные разошлись, а я вот вернулась, да и засиделась. У матери твоей срочная работа, а у меня перерыв в делах, так что я отдыхаю, пока она трудится.

– Не ошпарю, – к Дианке вернулось хорошее настроение – как и всегда, когда она возвращалась домой, – а работать тебе уже хватит, у тебя пенсия, живи и радуйся, – она подвинула стул и села напротив бабушки.

Заварочный чайник стоял на столе, и пряники в вазочке, и варенье вишневое, самое любимое, и лимончик нарезанный красовался на блюдечке, и хлебница была полна, а рядом стояла маслёнка, которая тоже не пустовала… У Дианки потекли слюнки.

– Не торопись, не отберут; а работать мне пока не надоело, – усмехнулась бабушка, и Дианка улыбнулась в ответ. Она уже налила себе чаю, схватила кусок батона, щедро намазала маслом и вареньем и откусила огромный кусок. – Может, поешь нормально?

Дианка отрицательно помотала головой, рот, набитый батоном, выдавал вместо слов мешанину из звуков, которая расшифровывалась как « я потом поем, сейчас не хочу».

– Вижу, как ты не хочешь, – Светлана Константиновна тем не менее всё поняла правильно, встала, подошла к холодильнику, распахнула дверцу и задумчиво посмотрела на полки. Потом взяла блюдо со своими фирменными котлетами и поставила его перед внучкой.

– Ешь! – приказала она. – Тебе фигуру беречь незачем, она у тебя и так хороша.

Дианка схватила котлету.

Интересно, – подумала она, – с чего я вдруг так оголодала? Неприятности, что ли, заедаю? Получается, что эта вечеринка, совсем мне не нужная, – это неприятность? Или Лариска, как вампир, все силы из меня высосала?