Как Никита Кожемяка и Змей Горыныч Русь делили

Как Никита-Кожемяка и Змей Горыныч Русь делили
Светлана Медофф

Легенда о простом сыромятнике, который одолел голыми руками Змея, родилась в те стародавние времена, когда Киевская Русь только зарождалась. Потом славяне разбрелись по свету, заговорили на разных языках и нарекли Кожемяку разными именами: Никита, Кирило, Илья. Подвиги дворовой собачки и душещипательные переживания Никиты, которому необходимо сделать трудный выбор – отправиться на верную смерть, не оставят вас равнодушными – готовьте носовые платки. Здесь и геройский поступок княжны, которая добровольно идет на съедение, и вызовы, встающие перед русским народом, и изнанка придворной жизни. А главное – загадочная русская душа: самоотверженная, бескорыстная и безбашенная. Идея сказки о Никите Кожемяке лежит на поверхности: как ни силен враг, у него всегда найдется уязвимое место, главное – гнуть свою линию, даже если она пунктиром. Кроме того, ваш ребенок расширит кругозор: узнает много новых слов и почерпнет сведения об истории нашей Родины, в частности, оборонительных Змиевых валов.

Расскажу тебе, дружочек,

Историческую сказку:

Отчего на Приднепровье

Столько Змиевых валов,

Как смышлёная дворняжка

Помогла спастись хозяйке,

Как обычный русский парень

Чудо-юдо поборол.

Глава первая

Жил да был на белом свете

Трёхголовый Змей Горыныч.

Так прозвали его люди,

Потому что был он с гор.

Ну а, может, потому что

Был он, как гора, огромный:

Солнце закрывал собою,

Как траву, топтал сыр-бор.

Или потому что пламя

Изрыгал – и всё горело.

А ещё красавиц русских

На съеденье умыкал.

Слово есть «гарын», что значит

В тюркских языках желудок.

Ненасытную утробу –

Вот Горыныч что являл!

Как звала его мамаша,

Достоверно неизвестно.

Только знали, что на запад

Улетал он в свой погост.

Там драконье поселенье.

А погиб Горыныч в море:

Тендра – так зовётся остров,

Говорят, драконий хвост.

Но давай всё по порядку.

Есть истории начало,

Как повадился Горыныч

Русь святую разорять.

Мужики пытались драться,

Но лишь поломали вилы.

Даже топоры и копья

Не могли его пронять.

Ведь покрыта была шкура

Чешуёй, будто чугунной,

Веки, как стальные ставни,

Надвигались на глаза.

Для него стрела – комарик,

Факел для него как спичка,

А копьё иль меч буланый