– Поднимитесь на второй этаж. Лестница ведёт из гостиной, я провожу.
Наумов поднялся наверх. В маленькой дальней комнате на широкой кровати спала его Лея. Джинсы и водолазка аккуратно развешены на стуле. Со всех сторон подоткнула, подмяла под себя одеяло. "Как в детстве…" – прошептал Наумов, и из глаз его покатились слёзы облегчения. Он наклонился, погладил её рыжие локоны и поцеловал в лоб. Лея даже не пошевелилась. "Хорошо, спи, моя девочка, – прошептал он тихо, потом набрал Байера. – Саш! Отбой! Она рядом со мной. С ней всё хорошо – спит. Потом, всё потом расскажу".
Потихоньку Александра Николаевича отпускало. Он огляделся. Вся комната была обклеена фотографиями: парни на мотоциклах в шлемах, в цветных экипировках позируют, улыбаясь. Мотоцикл, летящий в воздухе, и человек в зелёной экипировке над ним вниз головой держится руками за седло. Снова летящий мотоцикл, человек в той же экипировке стоит прямой, держась ногами за руль. Затем фотография того же парня, но без шлема, в котором он узнал хозяина дома.
"Мотофристайл! Лихо!"
Он спустился в гостиную, с интересом посмотрел на Вэйса.
– Ну и?..
– Спит в маленькой комнате с фотографиями.
– Надо же: мою бывшую спальню выбрала, – усмехнулся Алексей.
Ему почему-то это было приятно.
– Тебя как зовут? – спросил Александр Николаевич.
– Вэйс. Точнее, Уваров Алексей.
"Она у Алексея, "– вдруг всплыли в мозгу Наумова слова нищенки с кладбища. Вэйс рассказал, как Лея попала в его дом.
– В комнате на фотографиях ты? – вдруг поинтересовался Наумов.
– Я и наша команда.
– На фристайл давно перешёл?
– Года два-три, – ответил Уваров.
– А до этого эндуро? мотокросс?
– И то, и другое…
Вэйс с удивлением смотрел на отца Леи: "Неужели шарит в мотоциклах?"
– У тебя какой мотоцикл был: КТМ, Kavasaki, Husqvarna, Yamaha?
– Почему был? Он и сейчас в гараже хозяина ждёт, – ухмыльнулся и хлопнул по ноге Вэйс. – Yamaha.
– Ну, в принципе да, – чуть подумав, одобрил Наумов. – Для прыжков он удобнее. Какой объём двигателя: 250, 150 кубов?
– 85 кубов… Лёгкий, – изумился Вэйс: мужик знал, о чем говорил!!!
– И, скорее всего, более высокий руль добавили и рулевой стабилизатор… – продолжал шокировать Уварова отец девушки.
Алексей смотрел на Наумова во все глаза:
– Без стабилизатора никак: в воздухе болтает – трюк не сделать! Вы… занимались мотогонками?!
– Было дело, – скромно ушёл от ответа Александр Николаевич.
– А можно спросить, – зажёгся Вэйс. – Вот я – от Коломны, а Вы – от какой команды участвовали?
– Самара.
– Ну, Самарских наши в то время делали, кроме одной парочки. Лидировали там двое: потом один от мотоспорта отошёл, а другой остался. Был такой легендарный мотогонщик Александр Наумов. Да и сейчас он в Самаре, президент мотоклуба. Может, пересекались?
– Может, и пересекались, – загадочно улыбнулся Александр Николаевич.
Вэйс внимательно посмотрел на него:
– Это Вы?.. Александр Наумов – это Вы?!
– Да я это, я! Только в бывшие-то меня не записывай: я ещё участвую в соревнованиях по своему возрасту. Ближайшие в мае в Туле будут.
– Александр..? – забыл отчество Алексей.
– Николаевич, – подсказал тот.
– Александр Николаевич, а запчасти к мотоциклам и мотоциклы в Самаре – это тоже Ваше предприятие?
Наумов включил телефон, покопался в нём и ответил:
– На прошлой неделе в Коломну 20 мотоциклов отгрузили. Как из Японии пришли, так сразу и отгрузили.
– А в Москве планируете точку открыть? – поинтересовался Уваров.
– Так уже открыта.
– Ах, ну да, я не при делах!
– И давно?
– Что давно? – не понял Вэйс.
– Не при делах, – намекнул Наумов, кивнув на кресло.
– Восемь месяцев.
– Восстанавливаться собираешься?
– Так одну операцию уже сделали в Германии. Сейчас денег наскребу – вторая плановая операция будет. 2/3 суммы уже внёс, за месяца три, думаю, остальную сумму осилю.
– Что за клиника?
– Университетская клиника Шарите в Берлине, лучшая по травматологии.