Луч Светы. Выпуск 6

Блеск в глазах, говорят, появляется от любви.
И она очень даже есть, но когда в крови
Дефицит витаминов и недостаток сна,
от кругов под глазами не спасает даже весна.
Если так наступает старость через усталость —
Не хочу знать, сколько ещё осталось.

По ночам немеют конечности. Падает зрение.
Из вредных привычек осталось одно курение.
Не хочу знать, чем кончится это стихотворение.

«И когда между нами спят города…»

И когда между нами спят города,
бегут поезда и стынет вода,
сжаты злые клыки часовых поясов
и не спасает дверной засов
от тоски, сочащейся под порог,
от того, что ты меня не сберёг
и отчаянно в этом не виноват:
я иду в свой чертом забытый ад,
чёрным снегом занесены пути.
Просто больше некуда мне идти.
И вопрос: «а были ли мы вообще?» —
Наиважнейшая из вещей,
Это мой спасательный красный круг,
я его упускаю из тонких рук.
«Ты ему не подруга и не жена,
Ты ему нисколечко не нужна,
Ты – всего лишь найденная им вещь!»
говорят голоса, и их тембр зловещ.
В такой темноте, в такой черноте
развесь в каждом городе по звезде,
чтоб я, согретая их теплом,
идя по приборам и напролом,
не верила скрипам и голосам.
Придумай цвет и свеченье сам,
Как будто мне в мире последний свет —
Звезды твои.
И другого – нет.

«По образу и подобию Твоему…»

По образу и подобию Твоему
сделана я, и мне вполне по уму —
новое море на месте седых песков,
книгу-бестселлер из черновых листков.

День как три осени чудился мне порой.
На день седьмой лирический мой герой
вышел из черно-белого сентября,
и я была не вправе его терять.

Но и обратный заложен во мне отсчёт:
слёзы в глаза обратно уходят с щёк,
слово равно становится воробью.
Я породила, значит, я и убью.

Иссиня-черная сила сидит во мне,
неумолимо подталкивая к войне
мир, каждый день открывающий мне весну.
Где бы найти для черного белизну?

Так семь-шесть-пять-четыре-три-два-один
вечностью станут из переломов льдин.
Если я выстрелю в сердце седьмого дня,
то, умоляю, Создатель, разрушь меня.

«Танцуя на стеклах, вальсируя на канате…»

Танцуя на стеклах, вальсируя на канате,
я серебром чернею на пьедесталах.
На золото мне полбалла всегда не хватит —
но у меня нет чувства, что я устала.

Есть чувство открытой внутренней психбольницы,
где каждый шуруп развинчен, а миф развенчан.
К нечестной игре легко присоединиться,
но эта игра не стоит алтарных свечек.

На платье речном даже взглядом не выжечь дыры.
Сентябрьский мороз в мурашки вставляет жальца.
Однажды я встану вместе с фабричным дымом
и выйду к воде, забыв как в ней отражаться.

Я буду упрямо слышать как ты смеешься
на набережной с пустеющими глазами,
когда недостаток веры в твое «Ты сможешь»
сомкнется водой над черными волосами.

Но даже вода серебряная как старец.
Возьму себя в крылья и отступлю от пирса.
Скажи мне, что все уходит, а я останусь.
И лед под ногами не вздумает расступиться.

«Почему так время летит, убегают дни в темноту…»

Почему так время летит, убегают дни в темноту.
Я скольжу свечой среди льдин. Я тебя сегодня найду.
Мне Вселенная – каземат, я дворами иду домой.