Марта

– По рукам?

– По рукам!

Сильван вмиг почувствовал, что может заполучить себе жизнь Марты, обрадовался неимоверно. Схватился на ноги, легко поднял ее на руки и закружил. – Эх, и гульнем мы с тобой там потом.

***

Она вмиг оборачивается лягушкой, бросается в воду. Сильван стает вверх тормашками и без особого напряжения выпивает огромную лужу до капли.

Топнув ногой, Марта превращается в белку и бросается на дуб. Сильван без малейших усилий выворотил дерево и поймал ее. Она становится юркой мышью и шмыгает в норку. Он без труда руку увеличил и легко поймал ее.

Задумалась молодка, спор она явно проигрывает. Пробы не в ее пользу прошли. Еще, правда, не все кончено, но понимает, что Сильван сильнее во всем. Недаром Нечистый! Где взять сноровки с таким тягаться! Ладно, где наше не пропадало.

Он, обрадованный, поняв, что выигрыш за ним, что теперь душа Марты в его руках, загорелся весь, аж приплясывает от нетерпения.

– А, чтоб ты дубом стал! – лихорадочно раздумывает, что дальше делать, как заманить сатану в западню хитроумную. – Чтоб ты камнем стал! – в сердцах клянет его про себя.

– Это так просто! – смеется Марта. – Задание оказалось пустяковым, теперь твоя очередь перевоплощаться.

Вытащила из-за пазухи платочек, махнула им и вот уже между ними бурелом густой. Сильван бросился оземь и стал медведем. Перешел легко. Стал возле нее и стоит мужчиной. Марта махнула платочком, очутилась на том берегу. Второй раз кинулся оземь, превратился в воробья. Перелетел к ней, снова стал мужчиной, смеется довольный.

– Это легко даже для начинающей ведьмы, а попробуй превратиться во что-то летающее, маленькое, в комара, хотя бы.

Сильван задумался, идти на поводу у хитрой женщины не хотел, небось, задумала что-то коварное, оглянуться не успеешь, как обведет вокруг пальца.

Ударился оземь третий раз, стал мошкой. Ветер подул резкий, и занесло его в горшок, ловко подставленный Мартой. Летает там, а выбраться не может, закрыта посуда. Стал мужчиной, таким махоньким, сидит в горшке, что в темнице, взмолился о пощаде.

– Таки обманула меня, сдаюсь.

Марта, конечно, могла бы сейчас с ним сделать все, что угодно, но знает, потом вся эта нечистая братия восстанет против нее, изведет на корню весь род до пятого колена, а так будут связи какие-никакие, сгодится, может, еще не раз.

– Проиграл, дружок, признайся.

– Твоя взяла, никуда не денешься.

– Душу сына своего выкупила, согласен?

Качнул, раздосадованный, головой.

Сел на лаву, с горя опрокинул кружку, вытер губы рукавом.

– Скучно мне будет, Марта, так привык к тебе.

– Уговор дороже денег.

– Не против сговора, слово свое держу, только отчего-то думал, что ты перстень попросишь взамен.

–Не настолько глупа, понимаю, что он тебе самому нужен, зачем подставлять друга любезного. Ты и так много сделал для меня. Встреча с тобой перепахала мою судьбу, что поле заброшенное, засеяла сомнениями, надеждой. Теперь я уже не та, что была прежде, стала умнее, хитрее, согласись, что спор выиграла, верно.

Он хмуро отводил взгляд, молча соглашаясь. Делать нечего, выигрыш и, впрямь, за нею.

– Тебе идти пора. – Марта, довольная, начинает собирать в дорогу.

– Знаю. Давай на прощание поцелуемся, что ли?

– Успеется, давай, собирай все, что тебе там сгодится.

Он, молча идет в избу, и через мгновение оттуда такой рев слышится. Марта испуганно вбегает следом и видит, что окно открыто настежь, шкатулка пустая на полу валяется. Вращая свирепыми глазами. – Кто здесь был?– прошипел угрожающе.

– Откуда я знаю. – Пожимает плечами в недоумении. – Все время с тобою была.

Поневоле соглашается, она и в самом деле ни на шаг от него не отходила.

Марта неотрывно глядит на насупившее лицо Сильвана со сдвинутыми бровями, с нервно закушенной нижней губой и не может понять, кто так нагло влез в светелку и забрал перстень. Неужели Клава? Села на лаву, озадаченная.

– Ключ-то твой где? – спросила осторожно.

Пазуху одернул, а там пусто. Неужели обронил во время состязаний. Кто же тогда здесь был и поднял его? Кто осмелился так нагло обворовать самого Черта. И тут его озарило, кто это может быть, кого он с утра дожидается?

– Сын твой приходил, больше некому. – Решительно причмокнул губами.

– Нет, – с горечью махнула головой. – Если бы он был, я бы почувствовала, ни за что не пропустила такой визит, – обиделась не на шутку. – Сердце материнское не подвело бы.

Взмахнул ладонью перед зеркалом и вот уже они видят, что на завалинке, притаившись, парень сидит скукожившись. Когда никого не стало, он потихоньку крадется через окно в избу, подходит к шкатулке, сует что-то в замок и тот легко открывается.

– Вот же он! Ты говоришь, не был. – Сильван недовольно трясет взлохмаченной головой.

Марта ошеломлена, Трофим самым бессовестным способом забрал чужую вещь, подвергая ее неприятности. Ну, что за непутевый такой, все, что плохо лежит, не пропустит, подберет.

– Но это Трофим! Он, кстати здесь был с утра. Уехал в город и зачем воротился, непонятно. Но это не мой сын. – Устало щурит взгляд.

– А это кто? – тычет в зеркало возмущенно, чуть не орет, раздражаясь от непонятливости женской.

–Это всего лишь мой старый знакомый.

– Знакомый говоришь? – шипит сердито. – Так вы сговорились с ним за моей спиной, – вдруг догадывается Сильван.

– О чем? – спрашивает, отрешенно глядя в окошко.

– Как у меня, дурака, перстень выманить.

– Нет, конечно, да и зачем? Если бы хотела, я и так могла бы его забрать, никого, не привлекая в помощники. Ты мне его сам давеча давал. – И вдруг молнией колючей обожгло ее сознание, подхватилась, бросилась к нему.

– Это правда? – со всей силой трясет его за шиворот рубахи.

– Что с тобой, женщина? – пятится назад, растерявшись от неожиданного взрыва эмоций.

– Он – мой сын? – кричит, а в глазах такой ужас.