Последняя тайна тамплиеров. Рыцари Бургундии

– Дядя! – возмутился Анри и посмотрел на аббата, ища у того поддержки. Но слова Раймонда не возмутили святого отца. Наоборот. То, что его племянник в свои четырнадцать лет, по-видимому, не интересовался противоположным полом, встревожило его. Ведь Анри был развитым юношей.

В комнате наступила гнетущая тишина. Первым ее нарушил аббат.

– Раймонд, по-видимому, наш племянник все свое свободное время посвящает рыцарским забавам. Давайте, не будем его смущать.

– Это так, – подтвердил Анри.

– Как скажете, святой отец, – согласился Раймонд.

– Завтра состоится твое посвящение в оруженосцы, – продолжал аббат. – Так что встретимся перед церемонией. А сейчас нам пора.

– Скоро подадут обед. Разве вы не останетесь? И где вы остановились в Дижоне? – забеспокоился Анри.

– На постоялом дворе. У меня еще важная встреча, – сказал аббат.

– Хорошо. Я провожу вас.

– А летом ты можешь посетить свой дом. Я договорюсь с герцогом, – неожиданно сообщил аббат.

– Правда? – Анри просиял. – Я соскучился. А Рене может поехать со мной?

Аббат задумался.

– Это не принято. Но я поговорю с его светлостью.

– Спасибо, дядя.

Вернувшись на постоялый двор, аббат делился своими планами с Раймондом.

– Меня тревожит то, что Анри совершенно не интересуется девушками. В его возрасте это ненормально. Когда он будет в замке, пошлите ему привлекательную и опытную служанку. И его другу тоже. Пусть познает, что это такое – любовь.

Раймонд был явно удивлен заданием.

– Святой отец, вы мне даете слишком сложное поручение.

– Почему сложное? Думаете, если я все время в аббатстве, то не в курсе, что вашу постель посетили все симпатичные служанки замка. Ну, не смущайтесь. Вам-то совершенно незачем быть целомудренным. Ваше сердце нуждается в любви.

– А ваше? – спросил Раймонд и испугался своей дерзости. Но аббат не обиделся. Его черты лица смягчились, а взгляд устремился вдаль, словно он видел то, что другие не в силах увидеть.

– И мое, – ответил он слегка охрипшим голосом. – Я тоже любил, и любовь моя не умерла, и не умрет никогда.

– Почему же вы приняли сан? – спросил Раймонд, ошеломленный таким признанием.

– В то время я жил во дворце герцога Гуго. Она была фрейлиной, самой очаровательной. Любовь возникла между нами неожиданно, и охватила нас пламенем. Она была моей первой женщиной, и единственной, а я – ее первым мужчиной. Мы любили и были счастливы. Но, еще с детства, она была помолвлена с другим, и день ее свадьбы неумолимо приближался. Она просила отца позволить ей выйти замуж за меня. Я просил о том же. Но все было бесполезно. Потом она набралась смелости и рассказала своему жениху, что больше не девственница. А он… он сказал, что величина ее приданного окупит все.

– Какой мерзавец! – воскликнул Раймонд.

– Всего этого я не знал, узнал потом из ее письма. Я получил его после ее смерти – она покончила собой перед своей свадьбой. Ее отец и жених уехали из Дижона. А я, чтобы искупить ее грех самоубийства, чтобы вымолить у Господа прощение за нее и за себя, принял сан. Мой отец слег в постель от моего решения. Через два года, когда мой младший брат упал с лошади и сломал себе шею, отец больше не встал и угас. Так Арман стал графом де Суансе.

– Извините меня, отец. Я не знал, что вы пережили такую трагическую любовь.

– Все уже в прошлом. Но поклянитесь мне, Раймонд, что вы приложите все усилия, чтобы Анри заинтересовался девушками.

– Можете не беспокоиться, святой отец.

XI

После ужина, Рене и Анри сразу же убежали в свою комнату. Там они принялись обсуждать увиденную сцену.

– Анри, ты думаешь, им было приятно? – спросил Рене.

– Конечно. Я тебе никогда не рассказывал, но я уже видел нечто подобное. На виноградниках, дядя Раймонд занимался любовью с Агнесс, – Анри запнулся, ведь это было и имя герцогини, но Рене подумал, что его друг смутился из-за того, что нечаянно подсмотрел то, что не должен. Но любопытство пересилило стыд, и Рене попросил:

– А можешь мне рассказать?

– Конечно, ты же мой самый лучший друг, у меня нет от тебя секретов, – и Анри рассказал все то, что видел на виноградниках.

– Значит, когда женщины стонут, им это нравится? – спросил Рене. – Почему же святые отцы говорят, что этим нужно заниматься только для продолжения рода?

– Не знаю. Но могу поинтересоваться у дяди Антуана. Представляешь, дядя Раймонд интересовался у меня, был ли я уже с девушкой. И, по-видимому, дядю Антуана этот вопрос также интересовал. Зачем это им?

– Не знаю. Хотят убедиться, что ты сможешь продолжить род де Суансе. Или, хотят убедиться, что ты интересуешься девушками, а не юношами.

– Помилуй Бог! Рене! Мы уже говорили об этом! Что ж, значит нам нужно найти себе любовниц.

– Это сложно? – вздохнул Рене.

– Не для тебя, – усмехнулся Анри. – Дамы бросают на тебя страстные взгляды. Я сам видел.

– Анри, да они мне в матери годятся. Я думаю, что сначала нужно влюбиться, ну а потом… Вот как у господина учителя.

– Наверное, не знаю. Ты думаешь, что Готье любит свою подружку?

– Нет, только не Готье. Он никого не любит, кроме себя.

– Да, – вспомнил Анри, – летом я поеду погостить в свое поместье. И я попросил дядю разрешение взять тебя с собой. Надеюсь, что ты не против?

– Что ты! – Рене даже подпрыгнул на кровати от радости. – Мне будет приятно. А твой дядя разрешит?

– Ну, вообще-то это ведь мое поместье. Дядя должен получить разрешение герцога, надеюсь, что с этим не возникнет никаких проблем.

– И я надеюсь.

– А теперь спать! Завтра у нас важный день.

Мальчики разделись, Анри поднялся, задул свечи, и сразу же юркнул под теплое одеяло. Комнату освещало лишь небольшое пламя из камина, которое хоть слабо, но обогревало комнату.

Анри пытался уснуть, но сон никак не хотел приходить к нему. В таких случаях он всегда думал о чем-то приятном, предавался мечтам. В этой волшебной тишине он слышал потрескивание дров в камине и мерное сопение друга – значит, Рене уже спал. Как он обрадовался приглашению в имение! Как часто Анри было неприятно сознавать, что он – богатый наследник графского имения, а Рене всего лишь самый младший сын, обуза для родителей, которому придется всего добиваться самому, при помощи меча и копья. Анри всегда удивляло, что Рене был самым приветливым и жизнерадостным юношей из всех воспитанников барона де Муаре, и совершенно лишенный всякой зависти. Казалось, что Рене совершенно не угнетало его положение. Из него будет отличный рыцарь.