Цвет преступления – красный

– Не может быть! У него есть собственная комната в коммуналке? – театрально расхохотался Антон.

Тоню откровенно разозлило поведение Антона, и она вдруг поняла, какая социальная пропасть уже сейчас лежит между ними, а через месяц и вовсе, когда она станет женой писателя, хозяйкой особняка в «Зеленых холмах», а он так и останется никому ненужным безработным самовлюбленным дурачком. Тоня молча сложила аккуратно свернутые вещи в сумку, и звонко застегнула на ней молнию. Потом вдруг озабочено расстегнула ее, ловким движением достала оттуда новый красный спортивный костюм, который она надевала всего пару раз после нового года и любимую шелковую красную блузку. Решительно засунула их в мусорный пакет, привычным движением завязала на нем ручки и небрежно бросила в угол. Снова застегнула молнию на сумке и отнесла ее в прихожую. После этого вернулась в комнату и сев, напротив брата на диван, начала быстро говорить:

– Его зовут Всеволод Измайлов. Он популярный писатель, миллионер, хозяин огромного дома в престижном дачном поселке «Зеленые холмы». Вчера мы подали заявление в ЗАГС. Тоня подняла вверх руку, показывая брату кольцо. – Также вчера я уволилась с работы, через месяц – у нас свадьба, а на днях мы отправляемся на целый месяц в путешествие на круизном лайнере по Средиземному морю – постаралась как можно быстрее выпалить всю информацию Тоня, но осталась не довольна своей скомканной и сухой речью. Не так она представляла себе рассказ о самом потрясающем событии в своей жизни, но видимо, она слишком долго носила счастье в себе и часто представляла этот разговор с единственным, пока что, родным ей человеком на земле. Ей стало очень обидно за своего непутевого брата, которого она искренне и сильно жалела. Слезы затуманили ей глаза, но она взяла себя в руки и не произнесла больше ни слова. Тоня наблюдала, как с лица Антона сползает спесивая маска, исчезает ехидная улыбка, и оно вытягивается от удивления. Антон ясно понял, что сестра ему не врет, но в глубине души он не мог поверить в случившееся. Ему никак не удавалось осознать, что это чудо произошло не с ним, а с его бездарной сестрицей. Ведь это именно он постоянно мечтал и строил планы, как выиграет в лотерею или найдет клад, как он станет кинозвездой и в него влюбиться какая-нибудь принцесса, или как на его голову свалиться огромное наследство, и он будет решать, как тратить деньги, и содержать или отказаться от нерадивой сестры. А теперь получается, что она станет хозяйкой красивой жизни. И вдруг до него дошло, что, Тоня ни словом не обмолвилась о его месте в ее новой действительности. Ему стало страшно. Он прекрасно понимал, что одному ему не выжить, особенно теперь, когда он лишился работы, и у него в кармане нет ни гроша. Он погладил сестру по руке и, стараясь не выдать свой страх, тихо спросил:

– А, как же я? Ты меня бросаешь?

– Ну что ты! Разве я смогла бы? Вчера я перевела нашей квартирной хозяйке деньги за месяц вперед, чтобы не переживать о том, что ты окажешься на вокзале. Я взяла эти деньги из тех, что мне дал Всеволод на покупки перед отпуском. Затем она демонстративно достала из сумочки десять новеньких банкнот по пять тысяч рублей и положила их перед Антоном.

– Это тебе на первое время, чтобы ты не умер с голоду, пока не найдешь себе работу. Знаешь, милый, этому миру нужны не только модели, но и курьеры, и грузчики на худой конец. Ты уже взрослый мальчик, и я думаю, ты справишься сам! Не всю же жизнь мне с тобой нянчиться.... Антонина оторвала голову от спинки дивана и посмотрела на Антона. Ей показалось, что он ее не слушает. Антон сидел, словно каменный и смотрел куда-то в одну точку.

– Тебе не интересно? – разочаровано спросила Тоня и замолчала. Антон встрепенулся и с натянутой улыбкой ответил:

– Что ты! Что ты! Безумно интересно! Прямо, как в сериале «Золушка 21-го века»! Продолжай!

Тоня не слышала даже названия такого сериала, у нее в отличие от брата не было ни времени, ни сил смотреть телевизор. Антон же, все свое свободное время проводил за этим занятием, а его у него всегда было, более чем достаточно. От квартирной хозяйки им досталась старенькая видеодвойка «Toshiba», которая в прошлом веке считалась верхом престижа, а сейчас была никому не нужна. К ней в придачу они получили целый китайский баул с видеокассетами, на которых были записаны все популярные мелодрамы, мыльные оперы и детективы того периода. Антон пересматривал их все по нескольку раз и никогда не уставал от этого занятия. Тоне казалось, что они помогали ему верить в сказки и мириться с нищенским существованием. Слова брата ее успокоили и она, снова откинувшись на спинку дивана, продолжила:

*******

– Ну, ладно слушай! Он поступил к нам в отделение в Новогоднюю ночь с сердечным приступом. Два года назад он перенес инфаркт и операцию на сердце. Его сразу определили в отдельную палату «для вип – клиентов», так как знали, что известен и богат. Меня наш зав. отделением назначил его персональной медсестрой. Наверное, я была единственным человеком в нашей больнице, кто не прочитал ни одной его книги, не просил у него автограф и тем самым не докучал ему повышенным вниманием. Он пролежал у нас весь январь и начало февраля, потом я стала ухаживать за ним на дому. Сева оказался очень интересным человеком. Много рассказывал и умел слушать. Мы быстро подружились. Он был поздним и единственным ребенком в семье, его родители давно умерли, оставив в наследство шикарный дом в «Зеленых холмах». Его романы пользуются высоким спросом и приносят хороший доход. Всеволод никогда не был женат и у него нет детей. До операции он вел очень бурную жизнь: много путешествовал, имел бесконечное число приятелей и женщин, ел и пил, что хотел. Короче говоря, не ограничивал себя ни в чем, но после перенесенного инфаркта, он резко изменил свой образ жизни: бросил пить и курить, стал вегетарианцем, принял крещение и все свое время посвящать только работе Он даже уволил всю прислугу, кроме шофера. Сева сам ведет и контролирует домашнее хозяйство. Конечно же, после таких перемен, женщины и приятели испарились, осталась только одна его верная подруга и бессменный секретарь – Белла, он ласково называет ее Белочкой. Странно, но он либо не замечает, либо не хочет замечать, что она влюблена в него по уши! Когда я ему намекнула на это, он только искренне рассмеялся и сказал, что они знакомы со студенческой скамьи, она была свидетельницей его бесчисленных любовных романов, но их всегда связывали только крепкие дружеские чувства и работа. Но я-то ведь вижу, как она к нему не ровно дышит и меня ревнует! Ежедневные салоны красоты, тренажерный зал и бассейн в местном спорткомплексе, как только она не стремиться выглядеть моложе и красивее! Сначала я переживала по этому поводу, но потом решила, что не стоит расстраиваться из-за женщины, которая провела рядом с ним пол жизни, но так и не стала его избранницей. Я согласилась ухаживать за ним на дому, не столько ради денег, а потому что мне было с ним интересно и как-то …спокойно, что ли. Рядом с ним я почувствовала себя, как за каменной стеной! Раньше я не испытывала такого чувства никогда, понимаешь? А еще Сева сказал, что после Загса оформит на меня завещание и даже показывал его образец. Как только мы распишемся, то зайдем в кабинет нотариуса, он находится в том же здании, только на третьем этаже. Просто после первого инфаркта он очень испугался, что если с ним что-нибудь случиться, не дай бог, – Тоня сплюнула три раза через левое плечо и постучала кулачком по столу, то все достанется государству. Мне очень нравиться его предусмотрительность и забота обо мне. Ты не представляешь себе, как там красиво! И Антонина взахлеб начала описывать и шикарный дом ее будущего мужа, и то -какой он – замечательный человек.

– Я, конечно, понимаю, что мы с Севой очень разные люди, – продолжала выплёскивать все, что накопилось на сердце за эти месяцы Тоня, – но нас связывает одно главное желание: мы оба хотим создать полноценную многодетную семью! Ты знаешь, как я люблю и хочу иметь детей, но страх перед нищетой всегда останавливал меня. Одна только мысль о том, что им придется мучиться, как нам с тобой, накрепко отбивало у меня это желание. Но с Всеволодом я могу быть спокойна за их будущее! И одно осознание того, что мои дети получат все то, чего мы были лишены в жизни, делает меня самой счастливой женщиной на свете! И Антонина, нежно поцеловав колечко, легко вспрыгнула с дивана!

– Пойду, что-нибудь тебе приготовлю напоследок! За мной скоро Сева пришлет машину! Он обещал сегодня приготовить ужин при свечах! – пропела Тоня и сладко потянувшись, отправилась на кухню, но тут же споткнулась о мусорный пакет, в который она совсем недавно сложила свои любимые красные вещи.

– А это что за аттракцион невиданной щедрости? – с издевкой в голосе спросил ее Антон. Тоня медленно отодвинула пакет ногой и серьезно ответила:

– Выкини его, пожалуйста, они мне больше не пригодятся! И, зайдя на кухню, начала громче обычного, бренчать кухонной утварью, чтобы приготовить диетический белковый омлет для Антона. Из кухонного окна открывался вид на ряд мусорных баков, свалку строительных отходов и лесополосу, на которой уже начали вырубать деревья для строительства новых многоэтажек. Тоню всегда неприятно нервировали эти грязь и убогость, но сегодня она легко посмотрела в окно и удивилась своему спокойствию при виде двух бомжей, которые рылись в мусорных контейнерах. Она понимала, что без объяснений ей не отделаться, и думала, как бы доходчивее и без страшных подробностей объяснить свое странное поведение брату. Пока она взбивала белки и резала тонкими колечками свежие помидоры, вспоминала рассказ Беллы, когда Тоня пришла к ним первый раз в дом, в той самой красной блузке, которая сейчас, как раз, лежала в мусорном пакете.

*******

Тогда ей показалось слишком странным, что Белла, загородила ей путь в комнату Всеволода и предложила переодеться в ее серый джемпер. Белочка тогда еще не видела в Антонине соперницу, а только лишь приходящую медицинскую сестру, которая умело ставила уколы и капельницы ее любимому мужчине, и позволила себе с ней сердечный разговор за чашкой крепкого цейлонского чая:

– Понимаешь, – начала с волнением в голосе, объяснять Белла, – примерно два года назад в жизни Всеволода произошел трагический случай., после которого он и перенёс свой первый инфаркт и операцию на сердце. Белла сделала большой глоток из фарфоровой чашки и, тщательно подбирая слова, продолжила:

– Он поздним вечером возвращался с вечеринки, после рекламной фотосессии со своей девушкой, которая была моделью и просто обожала красный цвет. Они ехали в ее красном кабриолете, на ней было шикарное длинное красное платье и шляпа, все аксессуары, маникюр и помада на губах тоже были красными. Тоня сразу вспомнила тот фотоснимок, около которого она обнаружила Севу, когда с ним случился рецидив в Новогоднюю ночь, но предпочла не перебивать рассказчицу. – Он, как обычно, подарил ей букет алых роз и вез его на своих коленях. В автомобиле громко играла музыка, им не терпелось, скорее добраться до дома Севы, и было принято решение, срезать путь в «Зеленые холмы» по проселочной дороге. Они приближались к перекрестку, на который выезжал лесовоз, загруженный под завязку бревнами. Девушка решила, что успеет проскочить, и громко посигналив, резко повысила скорость. Сева вздрогнул, уронил букет на пол автомобиля, нагнулся, чтобы его поднять и тут же услышал непонятный лязг, хруст и визг тормозов. От сильного удара головой, он потерял сознание. Когда Всеволод очнулся и попытался сесть то, он увидел обезглавленное тело его любимой девушки, залитое кровью, ее красивая головка с длинными белокурыми волосами, болталась на нескольких сухожилиях и коже, запрокинутая назад, кровь стекала по белым плечам и застывала чудовищного вида змеями тёмно-красного цвета. И, не урони в тот миг, Всеволод букет на пол, то в этой трагедии было бы не одно обезглавленное тело, а два. Сева почувствовал острую боль в сердце и снова потерял сознание, очнулся он уже в реанимации больницы скорой помощи, которую вызвал водитель лесовоза. Его успешно прооперировал наш опытный хирург Власов Филипп Филиппович. Севе сделали аортокоронарное шунтирование. Но к этому серьезному диагнозу, как выяснилось немного позже, прибавилась еще и эритрофобия, это…Но тут, внимательно слушающая Антонина, быстро сказала, как по учебнику:

– Это паническая боязнь красного цвета. Она происходит после травматического опыта, и человек связывает это болезненное состояние с событием, которое его вызвало. У него повышается сердцебиение и возникает аритмия, что в конечном итоге может привести к инсульту, инфаркту или даже остановке сердца и летальному исходу. Обе женщины затихли. Это неловкое молчание нарушила Белла, она достала с полки футляр и показала Антонине очки в позолоченной оправе затемненными стёклами, которые поляризуют красный цвет в коричневый. Когда Белла уже возвращала футляр на полку, спокойно добавила:

– Конечно же было не долгое судебное разбирательство. Севу признали по всем статьям невиновным, но брат девушки тогда в зале суда кричал, что убьет Всеволода, и он был вынужден даже нанять охрану. Но через полгода мы поняли, что – это напрасная трата денег плюс лишние неудобства и отказались от нее.

******

Тоня вздрогнула, услышав голос Антона откуда-то из глубины тоннеля, в который она погрузилась, вспоминая этот рассказ.

– Ну и что???

Но ему она решила не рассказывать подробностей этой страшной трагедии, а взяв себя в руки, как можно легче ответила:

– Понимаешь, у Севы что-то типа… смертельной аллергии на красный цвет. Антон делал вид, что внимательно слушает ее, а сам уже начинал думать, как из счастья сестры получить выгоду для себя. Нужно только чуть-чуть потерпеть и немножко подыграть ей! У него еще целый месяц до того, как он станет единственным и любимым братом сестры-миллионерши! А за это время он что-нибудь обязательно придумает! Обязательно! И успокоив себя этими мыслями, Антон погладил сестру по плечу и снисходительно сказал:

– Ну, успокойся, что ты! Мы столько с тобой мечтали, как выберемся из этой нищеты! Я тебе всегда об этом говорил, а ты мне никогда не верила!

Маленькая стрелка на дешевом будильнике приближалась к семерке. Антонина заметно нервничала. Она уже полчаса, как была одета и сидела, поставив сумку со своим нехитрым скарбом у своих ног. Несколько раз под окнами квартиры, которую они снимали с братом, останавливались машины, и она всякий раз подбегала к окну, выходящему во двор, но напрасно. Антон растянулся на диване и водил по своим ухоженным ногтям маленьким складным маникюрным наборчиком, который он выиграл в лотерею на каком-то школьном празднике, и с тех пор считал его своим талисманом, так как это был единственный выигрыш в его жизни. Антонине уже начало казаться, что сейчас от стыда на нее рухнет потолок, как она услышала три сигнальных гудка под окном. Тоня хотела было вскочить и кинуться к окну, но ноги вдруг стали ватными и не слушались. Зато Антон легко подпрыгнул и выглянул в окно.

– Золотистый Лексус! Это за тобой?

Тоня встала и взяла сумку в руку.

– Не провожай, я сама! – сказала она тихим, но уверенным голосом, прекрасно понимая, что Антон захочет ее проводить только из-за того, чтобы засветиться перед соседями рядом с золотистым Лексусом.

– Ну, о чем ты говоришь, сестренка! И уже, быстро накинув куртку на плечи, хотел выйти из квартиры. Но то, что произошло дальше- повергло Антона в сильное недоумение. Тоня заградила ему дорогу в дверной проем, подняла на него свои зеленые глаза и сказала таким жестким голосом, которого от нее Антон никогда не слышал:

– Прости, братишка, но Сева пока знает только то, что у меня есть родной брат, который живет на Урале и мы с ним после смерти матери не общаемся! Антон застыл, словно мумия, пытаясь переварить услышанное.

– Звони, я буду ждать! – крикнул он вслед сбегающей по ступенькам сестре. Затем медленно спустился по лестнице и стоял в дверях подъезда, пока золотистый лексус не скрылся из виду.

– Савелий, мне нужно купить новый телефон, – сказала Антонина, с силой выбросив свой старый, в открытое окно движущегося автомобиля.

Возвращаясь в квартиру, Антон услышал храп, доносящийся из-под лестницы, там обитал местный бомж Фома. Мужик запойный, но не скандальный. Для того, чтобы местные жители не выгоняли его, ему было достаточно только не гадить в подъезде. Проходя мимо, Антон брезгливо сплюнул. Несколько раз этот бородатый и вонючий бродяга обращался к нему с какими-то просьбами, но он всегда делал вид, что не замечает его. И только сегодня, вернувшись в квартиру, и ощутив полнейшее одиночество и страх перед своей будущей жизнью, он задумался о том, как люди доходят до такой жизни. На журнальном столике лежали десять аккуратно разглаженных банкнот по 5000 рублей, заботливо оставленные ему сестрой. Он не чувствовал ни унижения, ни стыда, когда комкал эти несчастные бумажки и засовывал их в карман. Его одолевала только жгучая обида, от того, что их было так мало. Он уже страшно ненавидел свою сестру и ее будущего мужа. Лег в одежде на диван и мечтал о том, как было бы здорово жить в его доме и на его деньги, только без него, а что еще лучше- без них обоих. Вот тогда бы, Эвелина точно приползла к нему на коленях просить прощения, а все его знакомые, которые в тайне посмеивались над ним, стали бы добиваться его расположения. Так предаваясь мечтам, он вспомнил первый видеофильм, который выбрал наугад из большой китайской сумки, когда они только поселились в этой квартире. Это была история о том, как одна медсестра убивает своего дядю ради наследства.

– Но этот метод мне не подойдет. Вслух подумал Антон. Тут нужно действовать как-то иначе, хитрее! А как иначе, он подумает об этом завтра. Засыпая, он только вспоминал обрывки рассказа сестры: Измайлов, «Зеленые холмы», Белочка, спорткомплекс, бассейн, лайнер, красный цвет…

Глава II.

Кленовая, 13.

7 мая. Воскресенье. Утро.

Наступил долгожданный последний месяц весны – май и, наконец-то, запахло весной. Солнце уже не только светило, но и грело. Земля хорошо просохла, и все модницы переоднлись в легкие и яркие одежды. Юбки у женщин стали короче, а каблуки выше, хмурые лица мужчин поменялись на доброжелательные. Даже малознакомые люди обменивались искренними улыбками и пожеланиями доброго здоровья друг другу. В элитном дачом поселке «Зеленые холмы», около дома № 13 по Кленовой улице распутилась буйным цветом черемуха и пьянила прохожих своим терпким ароматом.Под крышей этого гостепреимного двухэтажного деревянного дома жили совершенно разные по характеру, возрасту, образованию и национальности люди. Это хозяйка – Лана, высокая симпатичная брюнетка сорока четырех лет, которая страдала сильными болями в ногах, после несчастного случая 16-летней давности. Ей этот дом достался по наследству от покойного мужа вместе с домработницей Софочкой, полненькой хохлушкой неопределенного возраста. Она была безупречной хранительницей домашнего очага, чистоты и уюта этого дома. Камилла – молодая красивая цыганка, бывшая воровка-карманница, обладающая экстросенсорным даром. За грациозность, красоту и модные наряды Камиллу можно было смело назвать украшением дома. Тао – маленький щуплый китаец, блестящий хирург и патологоанатом больницы скорой помощи, готовый в любую минуту дня и ночи прийти каждому нуждающемуся на помощь. Лана нежно называла Тао – «горячим сердцем» своего дома. И полковник в отставке, бывший спецназовец и работник районного отдела уголовного розыска Столицы – Игорь Старков, для своих просто – Гарри. Гарри – это золотые руки, светлая голова и колеса своего черного Мерседеса для всех домочадцев с Кленовой улицы. Охраняла этот дом большая восточно-европейская овчарка Эльза. Она жила здесь еще до приезда Ланы. Когда ее покойный муж и она, держась за руки, зашли в ворота, Эльза молча вылезла из будки. Они встретились глазами с Ланой, несколько секунд смотрели друг на друга. Затем, как бы заключив двусторонний пакт о ненападении, одновременно отвели глаза. Нельзя сказать, что Лана не любила животных, просто была к ним равнодушна. Конечно же, она не прошла бы мимо голодного или раненого зверя и оказала бы ему всю ту помощь, на которую она была способна, но и абсолютно не нуждалась ни в общении, ни в тактильном контакте с ними. Другое дело – это ее единственная кошка Дуся, которую она подобрала зимой на автобусной остановке еще маленьким котенком. Ее она уважала больше, чем некоторых людей. Дуся была очень чистоплотной, спокойной и красивой кошкой. Все ее движения были грациозными и строго продуманными: она никогда не суетилась попусту. Но больше всего уважения она заслужила от хозяйки за свое безупречное материнство.

******

Последний раз Дуся окатилась как раз год назад. Впервые в ее помете среди серых полосатых котят оказался один ярко-рыжий шустрый, шумный и наглый котенок. Он отгонял других котят от Дуськи во время кормления, громко мяукал и вечно пытался вылезти из коробки. Однажды рано утром, когда все еще спали, Лана сидела в столовой с чашкой крепкого кофе и курила в приоткрытое окно. Вдруг увидела, как Дуся на кухне зубами оттащила его за шкирку от своей груди и начала бить лапой.

– Ух, ты какой хулиган! – сказала она и, забыв о других, разразилась заливистым смехом.

Как из-под земли тогда рядом вырос Гарри, осторожно взял его за загривок, быстро взглянул на его почти лысое брюшко и, широко улыбаясь, сказал:

– Да это не хулиган, а хулиганка!

Лана неожиданно для себя затушила сигарету и протянула руку. Гарри положил ей на ладошку рыжего котенка. У Ланы что-то екнуло в груди, улыбка пропала с ее лица, она осторожно опустила к себе на колени этот теплый пушистый комочек, накрыла его рукой и, ощутив трепет маленькой жизни, задумалась о чем-то далеком, счастливом и приятном. О том, что ушло безвозвратно из ее жизни, о том, о чем она сама давно запретила себе думать. Гарри никогда не видел ее такой и поэтому замер, глядя на нее.

– Вот ведь – лиса, – сказала Лана, отряхивая невидимые волоски с коленей черных спортивных брюк.

– Лиса! Алиса! Алиска! – добавила она, не задумываясь.

Так с тех пор Алиска и осталась жить с ними. Ходила весь год за Ланой по пятам, спала у нее в ногах и беспардонно запрыгивала к ней на колени при каждом удобном случае, ничуть не раздражая своим поведением хозяйку.