Отсчет свидетелей

– Катенька, войдите сюда, пожалуйста, – позвала секретаршу Анна Викторовна, выглядывая из кабинета.

Девушка вошла и практически прилипла к стенке, ожидая, когда Анна Викторовна заговорит с ней. Лицо ее покраснело.

– Катя, ты же была на работе в прошлый понедельник? – поинтересовалась у нее Анна Викторовна.

– Нет, – виновато потупила взгляд секретарша. – У меня бабушка умерла, поэтому родителям надо было помочь с похоронами, и я отпросилась у Дмитрия Михайловича. Вы же все равно были в отпуске, поэтому я здесь не очень была нужна. Дмитрий Михайлович отпустил меня на несколько дней.

– Ну вот, – радостно воскликнула я, – что и требовалось доказать! Значит, за то время, когда ваш кабинет пустовал, Анна Викторовна, кто-то воспользовался этим и провернул такую аферу. Поэтому-то теперь вы никак и не можете договориться.

– Вы считаете, что эти документы поддельные? – возмущенно спросил Родин, тряся договором прямо перед моим носом.

– Вполне вероятно. Это докажет специальная экспертиза, – уклончиво ответила я. – Но думаю, что Анна Викторовна и в самом деле видит и вас, и этот договор впервые. Иначе зачем ей так активно сопротивляться?

– Кстати, а как вы вообще узнали о том, что я хотела продать свою фирму? – задала в свою очередь вопрос Анна Викторовна. – Между прочим, я никогда об этом не думала и никаких объявлений не давала. С чего вы взяли, что я хотела ее продать?

– Дмитрий Михайлович об этом сказал, – ответил Михаил Владиславович, передернув плечами.

– Что? Воробьев? – удивилась Анна Викторовна. – Он не мог этого говорить, поскольку у нас с ним разговора о продаже фирмы не было. Я не собиралась и не собираюсь бросать свое дело, тем более когда дела на фирме идут так успешно.

– Я в курсе, что ваше предприятие не бедствует, – подтвердил Михаил Владиславович. – Точнее говоря, не ваше, а мое.

– Это вам еще предстоит доказать, – вспыльчиво отреагировала Анна Викторовна. – Как бы вас в тюрьму не посадили за подделку документов.

– Извините, но ко мне не может быть никаких претензий, – парировал Родин. – Я на законных основаниях приобрел вашу фирму, заключил договор, расплатился…

– Хватит! – громко крикнула я, чтобы успокоить обоих. – Сколько можно спорить? Вы все равно ничего друг другу не докажете. Кстати, Анна Викторовна, а почему здесь нет вашего заместителя?

– Его никак не могут найти, – ответила Минаева и опять набрала какой-то номер на своем мобильнике.

Она приложила трубку к уху, растерянно глядя на нас. Абонент не хотел брать трубку, и Минаева отключила телефон. Кроме нас, ей больше не на кого было положиться, потому что, видно было по всему, охранники боялись перечить новому хозяину, как называл себя Родин. И, похоже, теперь, кроме сотрудников правоохранительных органов, эту ситуацию никто разрешить не мог.

Глава 3

В редакцию мы возвратились уже после обеда, потратив немало времени на бесполезные разборки в кабинете Минаевой. Или Родина. Не знаю, кто из них на самом деле прав, и это мне на данный момент вообще было безразлично, так как я уже ощутила заметную усталость. Пусть теперь этим займутся сотрудники правоохранительных органов!

– Галина Сергеевна, материалы монтировать? – уточнил Пашка, кивнув на кассету, где были засняты материалы интервью в теплице.

– Даже не знаю, стоит ли нам теперь готовить программу с этой героиней, – засомневалась Моршакова. – Анна Викторовна еще не скоро разгребется с этими делами. Вы слышали, что сказали сотрудники правоохранительных органов?

Моршакова повернулась к нам с Лерой, и Казаринова кивнула ей.

– Менты с этим делом будут возиться долго, – заметил Пашка, вздохнув. – Но подтвердить то, что договор не является поддельным, это, по-моему, плевое дело.

– Если только Родин не постарается, чтобы результаты экспертизы подделали, – многозначительно сказала Галина Сергеевна. – Так что боюсь, что Минаевой придется несладко.

– А мне почему-то кажется, что Анна Викторовна сама что-то перепутала, – подала голос Лера. – Она вообще, мне показалось, не очень ответственная женщина. Может быть, все-таки забыла о заключении договора или же подписала эти бумаги, не зная, что в результате продает свое предприятие? Ей могли просто подсунуть их. Вы видели, какой бардак у нее на столе?

– Лерка, ты несешь полную чушь! – не постеснялся в выражениях Пашка. – Беспорядок на столе – это еще не показатель того, что Минаева безответственно относится к своему бизнесу.

Старовойтов демонстративно кивнул на рабочее место помрежа, где на столе среди деловых бумаг стояла вазочка с сухофруктами, а также бутылка минеральной воды. Несмотря на педантичность и организованность, Лере иногда просто не хватало времени, чтобы заняться здесь основательной уборкой. И это не удивительно – ведь девушка всегда занята и не мается от безделья.

– У меня, например, Родин вызывает большее доверие, чем Минаева, – заметила Лера, закатив глаза. – Он такой галантный, солидный мужчина! Голубые глаза, брюнет! Высокий, стройный!

– Ничего особенного, – хмыкнул Пашка, обидевшись, что Лера обратила внимание на Михаила Владиславовича, да еще и отпускает такие комплименты.

Он недовольно положил одну ногу на другую и сложил руки на груди; Лере же только польстила такая реакция.

– Слушайте, а что, если Минаевой и в самом деле подсунули этот договор и она, не обращая внимания на бумаги, подписала его? – высказала предположение Галина Сергеевна. – Допустим, к ней вошла секретарша и попросила поставить подпись на нескольких документах, а в общей куче подкинула и этот злосчастный договор.

– Секретарша? – удивился Пашка. – Катенька? Та длинноногая красотка с невинными глазками?

Старовойтов, сказав последнюю фразу, посмотрел на Леру, чтобы заметить ее реакцию, но Казаринова вынесла ответный удар стойко, даже бровью не повела.

– У вас разыгралась фантазия, – резюмировала я, безразлично относясь к тому, что произошло в офисе Минаевой. Гораздо больше меня волновало сейчас то обстоятельство, что теперь у нас нет подходящей кандидатуры для участия в пятничной программе. Отыскать интересную героиню не так-то легко, как кажется многим. На самом деле очень ограниченное число преуспевающих женщин, да и мужчин тоже, готовы участвовать в программе «Женское счастье». Может быть, потому, что программа идет в прямом эфире и большинство людей боится коварных вопросов зрителей и телефонных звонков в студии, от которых можно ждать чего угодно. Конечно, бывает и такое, что к нам сами обращаются, чтобы засветиться на экране ТВ, но такие особы у меня не вызывают уважения. В основном это люди, нуждающиеся не только в саморекламе, но и пропаганде собственного предприятия.

Минаева же согласилась на участие в программе только после того, как обо всем досконально расспросила у Галины Сергеевны, сразу же ограничив круг вопросов и ни в коем случае не желая говорить о собственной личной жизни. Только о деле! А точнее говоря, о ее фирме «Весна». Конечно, разговор в студии при таком раскладе мог получиться несколько суховатым, но я уже придумала кое-какие нейтральные вопросы, типа: «Ваше хобби?», «Любимая музыка?», «Что такое в вашем понимании женское счастье?» и все в том же духе.

Неудивительно, что Анна Викторовна предпочла умолчать о своей семейной жизни, так как в этом плане была несчастна. Женщина, выбравшая карьеру в ущерб семье, детям, – это всегда несколько трагично. Минаева никогда не была замужем, не имела детей. Жизнь посвятила собственной карьере. И надо сказать, что добилась очень многого. Мало кто из рядовых учителей способен собственными силами организовать дело, да к тому же такое успешное. А тут вдруг происходит такое происшествие! Понятно, что для Минаевой якобы подписанный договор явился громом среди ясного неба. Это было видно не только по ее первой реакции, но и по дальнейшему поведению. Анна Викторовна настаивала на том, что видит документ впервые, впрочем, как и самого Родина, даже в присутствии сотрудников правоохранительных органов. После того, как у нас взяли свидетельские показания, мы ушли из офиса, поэтому о том, что произошло далее, я не знаю.

Павла и Галину Сергеевну эта ситуация возмутила больше всего, поэтому они так оживленно обсуждали ее, выдвигая, как всегда, и абсурдные версии типа пистолета у виска.

Неожиданно в кабинете раздался телефонный звонок, и Лера, оказавшаяся ближе всех к телефонному аппарату, подняла трубку. Наконец-то можно отвлечься от обсуждения темы Минаевой! Ответы Леры были лаконичными, и я не поняла, с кем она говорит и о чем.

– Нас вызывает шеф, – коротко сообщила она и положила трубку.

Евгений Васильевич Кошелев, заместитель главного редактора на ГТРК, является нашим непосредственным начальником. Периодически он созывал нас в своем кабинете, чтобы обсудить планы на будущее.

– Этого еще не хватало, – недовольно поморщился Пашка. – В самый неподходящий момент.

– Время и в самом деле не самое удачное, – заметила я. – Шеф сейчас спросит, что у нас со следующей программой, а мы и ответить ничего не сможем. Минаева же отпадает.

– Что бы вы без меня делали? – многозначительно посмотрела на нас Галина Сергеевна и достала из шкафа тоненькую папку. – У меня на примете есть одна женщина. Какулина Надежда Юрьевна! Помните?

Мы переглянулись: фамилии этой мы не помнили, а Моршакова раскрыла папку и достала какой-то листок. Протянув его мне, сказала:

– По-моему, кандидатура стоящая. Где-то с месяц назад мы с ней созванивались, и она не отказалась от моего приглашения на программу.

– Чем она занимается? – поинтересовалась я, ознакомившись с анкетными данными.

– Она мать-героиня! – многозначительно произнесла Галина Сергеевна, ожидая нашей реакции.

– Докатились! Теперь уже и каждую многодетную мамашу на программу приглашаем, – возмутился Пашка.

– У нее семеро детей? – уточнила я, подробнее просмотрев анкетные данные.

Галина Сергеевна кивнула.

– Вот это женщина! – восхищенно воскликнула Лера.