Враг един. Книга третья. Слепое дитя

Муха коротко кивнул и запустил руку за пазуху, расстёгивая наплечную кобуру.

* * *

– Америка, ну надо же… А у тебя родители русские, да, Кир? Ты так говоришь чисто…

– Отец русский, но они давно уже расстались, там сложная история, неинтересно рассказывать… И я в России никогда раньше не был и ничего не знаю. Говорить вот только умею, ага? А читать уже нет. Ну и вот, – отрапортовал Кейр, привычно переиначивая на новый лад легенду, которую он когда-то скармливал Верене.

За прошлый год легенда эта была у него уже настолько хорошо отшлифована и успела обрасти таким количеством подробностей, что не было никакого смысла придумывать вместо неё что-нибудь новое. А притворяться здешним Кейру явно было ещё не по силёнкам… как в очередной раз доказал сегодняшний короткий эпизод с той сумасшедшей девчонкой-паркурщицей. («Не-а, не тянешь, – коротко подтвердил ему Аспид, когда они подходили к дому. – Разве что когда молчишь. Да и то как-то…»)

Да и какой вообще был смысл, спрашивается, кем-то там притворяться? Кейр же тули-па, в конце концов, а не какой-нибудь там долбаный… как они там правильно называются… агент под прикрытием…

– А где вы с Тимкой-то познакомились? – осторожно спросила женщина, ставя на плиту пузатый как арбуз металлический чайник.

– Это что-то вроде… одного сообщества, – торопливо сказал мальчик. – Я тебе попозже как-нибудь…

– Школа боевых искусств, – одновременно с ним произнёс Кейр, сдерживая непроизвольную ухмылку. – Такая, типа, очень международная…

Они переглянулись с Аспидом. Упс. Надо было заранее договариваться…

– Кейр, э-э… по обмену к нам приехал, – улыбнулся тот. – Сказал же, тёть, ПОТОМ поговорим. Блин, ну где там Женёк уже застрял…

Женщина поджала губы и нахмурилась. Насколько мог судить Кейр, она не поверила ни единому их слову, но продолжать расспросы дальше явно не решалась.

Как же Аспид её, однако, вымуштровал…

– А ты ешь, Киря, не стесняйся, – настойчиво произнесла та после паузы. – Давай-ка я тебе ещё вот домашнего положу…

Кейр послушно, хотя и с некоторым трепетом, отправил в рот ложку очень странного салата, отдалённо напоминавшего картофельный. Только вот кроме картошки с луком там ещё угадывались горох, кукурузные зерна, мелко нарезанная морковь, кусочки какого-то сыра, варёная курица и чёрт знает что ещё – кажется, чуть ли не яблоки.

Как ни странно, всё вместе было, в общем-то, вполне съедобно.

Женщина бледно улыбнулась. Впрочем, вроде бы она была довольна его поведением. Вообще, стоило им только войти в квартиру, как неприступное выражение лица тётки Аспида сразу же сменилось на дружественно-деловое, однако тон её голоса сперва показался Кейру настолько командным, что тот поневоле слегка одурел с непривычки.

Он-то рассчитывал, что они сейчас просто потусят где-нибудь у Аспида в комнате (ну или где там вообще принято тусить, если гостиной нет?) – и оказался вовсе не готов к тому, что его тут же заставят снимать обувь в тесном тамбурчике около входной двери, потом ещё тщательно проследят, чтобы он вымыл руки с мылом и вытер их полотенцем, а потом тотчас же потащат за накрытый клеёнчатой скатертью стол, придвинутый к стене крошечной кухни и уставленный всякой всячиной.

И всё это в течение какой-то там пары минут с того момента, как они с Аспидом вообще переступили через порог.

На всякий случай Кейр не стал сопротивляться даже тогда, когда его в почти что приказном порядке зачем-то нарядили в разношенные женские шлёпанцы с кокетливыми розовыми помпонами («Даже не думай, у нас тут вечно по полу дует, ещё простудишься…»), несмотря на то, что чувствовал он себя, неловко нацепляя их себе на ноги, уже совершеннейшим идиотом.

Но Кейру ужасно не хотелось случайно сделать сейчас что-нибудь не то и ненароком испортить Аспиду день рождения. Чёрт их всех тут разберёт, в самом-то деле…

Тонкая паутина оконных штор с вышитыми на них крупными цветками внезапно шелохнулась, и по полосатым обоям скользнула стремительная угловатая тень. Тай-Утка, которой, похоже, надоело быть невидимой, метеором пронеслась под тарелкой потолочного светильника, уцепилась коготками за край горшка с искусственной лианой на кухонном шкафчике и сразу же попыталась попробовать на зуб её тёмно-зелёный пластиковый лист.

Судя по всему, она давно уже чувствовала себя здесь как дома.

– Что творишь, змеиное отродье, – всплеснула руками женщина. – Тимка, ну уйми ты уже своё несчастное животное…

Аспид коротко посмотрел на дракончика, и тот тут же спорхнул вниз и привычно спикировал мальчику на плечо, попутно задев перепончатым крылом стеклянный шарик лампы над столом.

– Дай ей сгущёнки, тёть, она любит, – попросил Аспид, ссаживая дракончика на краешек стола. – А то ей обидно, что её не угощают…

Тай-Утка согласно пискнула, глядя на женщину блестящими, словно осколки голубого стекла, глазёнками.

– Как разговаривает… – та выдавила в кофейное блюдечко немного густого белого крема из маленького тюбика. – Где такие водятся-то хоть, Тим, а?

– В долине Мотагуа, в Гватемале, – не задумываясь ответил Аспид. – Очень редкий вид, я же тебе рассказывал…

Кейр невольно фыркнул, наблюдая, как дракончик с явным наслаждением окунает в блюдце треугольную мордочку.

– А что там у вас в Америке, кстати, думают о новом консуле Альянса? – вдруг строго спросила его женщина, накладывая себе на тарелку тёмно-красный, усыпанный белыми хлопьями вроде бы слоёный десерт (от него, правда, неизвестно почему на всю кухню отчётливо разило чесноком и свёклой).

– Э-э…

Кейр на секунду завис от неожиданной перемены темы.

– Да ничего особенного, наверное… – промямлил он, неуклюже шаркнув подошвой тапка по вытоптанному кухонному коврику. – В смысле, я имею в виду, что я, вроде как, никогда этим, типа, специально не интересовался, ага? – неуверенно поправился он и, не выдержав, бросил умоляющий взгляд на Аспида.

– Ну брось ты его грузить, тёть, – хихикнул тот. – Дай парню поесть уже…

В коридоре раздался длинный настойчивый звонок, и Аспид тут же вскочил, утирая рот тыльной стороной ладони.

– О! Женёк явился, наконец. Я думал, у него никогда уже уроки не кончатся, – проговорил он, направляясь к двери. – Я сейчас…

Таютка тотчас сорвалась со стола и выпорхнула вслед на ним.

Кейр в некотором затруднении посмотрел мальчику вслед. Он не очень хорошо представлял себе, что сейчас могло бы сойти за подходящую тему для приятного разговора ни о чём.

– Возьми себе ещё блинчиков, Киря, – немедленно сказала женщина, как видно, воспринявшая последние слова своего племянника буквально. – Варенье вот есть клубничное, я сама варила. У вас такого не делают, наверное…

– Не делают… Такого точно не делают, всё очень вкусно, честно, спасибо большое, – на одном дыхании протараторил Кейр, наконец-то вроде бы взяв верный тон. – Спасибо, э-э-э… за это вот всё.

– Чем богаты, Кирюш…

За последние полчаса тётка Аспида успела обратиться к нему, кажется, уже всеми мыслимыми способами – причём всё время как-нибудь по-новому – но отчего-то ещё ни единого раза не назвала его так, как Кейр, собственно, представился ей при знакомстве.

Интересно, почему? Аспид как-то рассказывал, что как будто у китайцев бывают какие-то имена, которые по-русски даже и выговорить невозможно, не покраснев. «Наверное, моё имя здесь тоже звучит, типа, не совсем прилично, – решил Кейр. – Хотя, с другой стороны, у того же Аспида с этим именем никогда не возникало никаких проблем…»

Странно. Надо будет как-нибудь при случае обязательно выяснить.

– Нравится варенье? Давайте я вам с Тимкой заверну с собой пару баночек, у меня тут стоят ещё… нетронутые… и блинов… Съедите вдвоём там у себя… где-нибудь там…

Голос женщины едва заметно дрогнул, и до Кейра тут же, разом, донеслись слабенькие токи распространяющейся от неё горьковато-тёплой энергии. Неуверенность, какая-то безнадёжная удручённость… и страх.

Тоскливый, тщательно задавленный страх.

Кейр взглянул на деревянный шкафчик над раковиной, за дверцами которого, словно в музейной витрине, красовались всякие фарфоровые статуэтки и вазочки с фужерами. За правую дверцу была заложена старая, поблекшая от времени цветная фотография: на коленях у улыбающейся женщины в домашнем халате сидит насупленный толстощёкий карапуз с зажатым в обеих руках игрушечным вертолётом.

Совсем мелкий, от силы лет трёх, но всё равно уже безошибочно напоминающий взрослого Аспида.