Литературный журнал «Белый апельсин». Выпуск №1, Сентябрь 2022

Кажется, у них там что-то случилось.

– Что тут непонятного? – сказал другой человек. Маленького окошка в вагоне было недостаточно, чтобы свет показал его лицо. – Поезда, везущие людей в неизвестность – мы уже такое видели…

– Что вы имеете в виду, я не понимаю? – просипела Лин, пытаясь наощупь понять размеры вагона, но то и дело натыкалась на человеческие тела.

– И не ясно, живые ли, мёртвые?..

– А что тут понимать? – хохотнул человек, – Понимаешь, это дело святое, а главное – очень доходное. Я вот только думаю, кому с нас доход-то? Наверное, умерщвление нам скоро по-настоящему устроят…

– Всё, перестань! – прикрикнули на него. – Не пугай её.

– Я ничего не понимаю… Я только что стояла на сцене, только что, – Лин уселась на пол рядом с чьим-то холодным телом. – Это был февраль, двадцать второе февраля. Начало мирового тура…

– Скачете под свою попсу, а нам терпеть потом, – произнёс кто-то сдавленным старческим голосом.

– Так вот она! – заорал вдруг какой-то человек, вскакивая и, судя по звуку шлёпающих голых ног, направился к Лин, хватая её за волосы и заставляя подняться. – Из-за тебя, тварь, мы тут подохнем! – он ударил её по лицу, удерживая, – Из-за того, что тебе вдруг понадобилось поторговать рожей или чем ты там обычно торгуешь…

– Пусти её!

В темноте, когда никто не видит и ты сам слеп, ударить и убежать намного проще, даже не нужно за это раскаиваться, если ты не видел лица жертвы.

Поезд остановился. Люди – те, кто ещё в состоянии был ходить – бросились к окошку: за ним не было видно ничего, кроме уходящего за горизонт поля, усеянного мелкими белыми квадратными будками.

– Что это?

– Новая версия газовых камер. Вы что, новости не читаете?

Дверь вагона отворилась, и люди в мешковатых белых костюмах вошли внутрь, пересчитывая и проверяя каждого, записывая себе, по-видимому, первые впечатления. Все сидели, боясь шевельнуться и сказать хоть слово.

– У вас была драка? – поинтересовался один из них, перебирая бумаги и найдя нужную. – Ван Лин, просим рассказать в деталях, что здесь произошло. Лин покачала головой, продолжая всматриваться в то, что показалось за открытой дверью: множество тяжело вооружённых людей ходило возле высоких металлических оград с колючей проволокой, прямо смотрящих на захмуревшее небо, выше которого был лишь огромный сгусток накопившихся на земле страданий. Затем она перевела взгляд на тех, с кем пребывала: кто-то уже давно испустил дух, кто-то, весь обгаженный, сидел в углу и плакал, но большинство лишь слушали, тупо уставившись на вошедших. Лин перевела взгляд на свои ладони, покрытые сажей.

– Хорошо, – подытожили учёные или врачи, или кем ещё они себя называли. – Что же, просим вас не паниковать. Сейчас вы все пройдёте к месту своего пребывания в ближайшие три месяца. Так как вы были эвакуированы из зоны повышенной опасности инфекционного заражения, вы будете проходить медицинское обследование каждые два дня. Для каждого подберут индивидуальное лечение в соответствии со степенью заражённости вашего организма патогеном.

– Я не больна, – прошептала Лин.

К врачам присоединились военные, помогая транспортировать людей. Совсем недвижимых, тяжело больных и мёртвых оставили в вагонах. Как только поезд двинулся, колонну повели к баракам.

– Мисс Ван, к сожалению, не вам решать, больны ли вы или нет. Вы можете только довериться нашим экспертам.

– Куда их увезли?

– Думайте о себе!

Лин проходила мимо однотипных безжизненных коробок с решётчатыми крошечными окнами с небольшой на них дверцей, в которых то и дело мелькали человеческие лица: испуганные, безразличные, заинтересованные, смирившиеся. Несвободные, согласные.

– Лин, я люблю тебя! – послышалось из одного окна. – Ты пришла спасти нас? Спаси нас!

– Это правда она?

– Почему она здесь?

– Не обращайте на них внимания, – заверил её один из врачей. – Побочный эффект от лекарств иногда принимает крайне странные и удивительные формы. Вот, прошу, – он приоткрыл дверь, впуская Лин в бетонную комнатушку с деревянной кроватью и маленьким столиком. – Еда будет подаваться дважды в день через вот это окошко, чтобы вы сами не заразились и не передали инфекцию другим. На сегодня – всё. Хорошего вам вечера и сна!

Врачи ушли, заперев тяжёлую дверь на замок. Лин стояла посреди комнаты, словно оцепеневшая, не в силах сделать ни шагу, не в силах принять никакого решения. Она думала, почему господин продюсер сбежал? Что произошло тогда, на концерте? Как она очутилась в этом месте?

Совершенно ясно, что произошла большая ошибка. Да, безусловно, ошибка. Сейчас Лин найдёт врача и всё ему расскажет. Завтра она должна лететь в Канаду, и, если шоу отменится, господин продюсер не сжалится и снова удвоит её задолженность.

Лин зашла в небольшое помещение, отделённое шторой под старину – это оказалось подобие санузла, а проще – дырка в полу.

Тогда Лин бросилась осматривать каждый угол этой бетонной тюрьмы, под кроватью, даже в дыре-туалете, но всё тщетно. Выход отсюда осуществлялся лишь по доброй воле… Но кого? Кто стоял над всем этим?