Идеальные лабиринты

Ильм развернулся и сам увидел поток жизненно необходимой смеси из кислорода и азота, спешно покидающий его ёмкость. Посмотрев на манометр, он прикинул, что запаса воздуха у него не больше, чем на две минуты. Но девушке своей он всё равно показал жест ОК, чтобы не тревожить её ещё больше.

Гуляя по улицам городов и лесным тропинкам, мало кто задумывается о такой роскоши, как дыхание, совсем не замечая этот процесс и доверяя рефлексам. Под водой же необходимо дышать осознанно, в противном случае не избежать различных сложностей: быстрого расхода газа из баллонов, паники, декомпрессионной болезни и так далее, вплоть до потери сознания и даже смерти.

“Долгий устойчивый вдох, пауза, затем долгий устойчивый выдох”, – мысли Марины пришли в порядок, она максимально успокоилась, насколько позволяла нынешняя ситуация.

В её руках теперь была не только своя жизнь, с которой она почти попрощалась на днях. Теперь она смотрела на того, ради которого можно было ещё посопротивляться, на того, кто дал ей хоть призрачную, но надежду.

Ильм поравнялся со своей девушкой и протянул к ней руки, затем жестом показал направление, куда им нужно было двигаться.

“Чем выше скорость плавания, тем выше сопротивление среды. Поэтому в воде нужно двигаться очень не спеша, чтобы сохранить энергию, тепло и воздух. Придай телу максимально обтекаемую форму, делай плавные гребки от бедра с прямой ногой”, – голос Ильма зазвучал в памяти девушки из того момента, когда он проводил для неё второй урок по дайвингу.

В любой другой раз они бы насладились прекрасным видом на коралловый риф, мимо которого сейчас проплывали. С удовольствием бы не спеша рассмотрели его живых и подвижных обитателей, сделали бы несколько снимков водонепроницаемой камерой, станцевали бы подводное танго. Но в данный момент их заботило только одно – пройти по знакомому маршруту сквозь скалы до того, как у обоих закончится воздух.

Под водой очень просто потерять естественную ориентацию в пространстве, потому что практически нет визуальных привязок. Каждый камень так похож на соседний, каждый коралл напоминает предыдущий. Страх и тревога сковывают движения покруче давления, повышающегося с каждым метром погружения. Такой эффект дайверы прозвали “синдромом бездны”. Марина испытывала похожие ощущения, отчего сердце начинало бешено колотиться, а пузырьки ценного воздуха, выходящие из баллона партнёра, только усугубляли это состояние.

Не смотря на очевидные проблемы, Ильм продолжал показывать ей фундаментальный основной жест всех позитивных людей – ОК. Направляя её за собой, мужчина плыл между подводными скалами, на ходу вспоминая необходимые повороты. Одна ошибка или неточность – и вполне возможно, что второго шанса может и не быть. Посмотрев на манометр, Ильм рассчитал, что воздуха осталось всего на несколько жадных глотков.

Развернувшись к Марине лицом, он показал ей сигнал путём объединения двух сжатых кулаков с вытянутыми вперед указательными пальцами.

“Сблизиться с партнёром”, – девушка вспомнила, что означал этот жест и совершила несколько плавных движений ластами в сторону Ильма.

“Куда уж ближе, мы за десять дней что только с ним не вытворяли”, – внутренний голос не упустил возможность подколоть свою хозяйку.

Режущий жест по горлу плоской рукой буквально означал, что мой воздух кончился. Марина передала свой регулятор подачи, который тянулся от её акваланга, и мужчина жадно прильнул к нему губами. Сделав несколько вдохов-выдохов, Ильм показал девушке, что он в порядке и им нужно двигаться дальше.

Проплывающая мимо стайка рыбёшек заманчиво заходила на поворот вокруг рифа, сверкая цветастой чешуёй. Морская черепаха, преследующая этот косяк, была почти воздушной и эфирной, так не похожей на саму себя грузную и тяжёлую на суше.

Марина наблюдала всё окружающее и поняла, что у неё кислородное опьянение после краткого перерыва, закрыла глаза и досчитала до десяти. Выровняв дыхание и почистив сознание, она начала движение в сторону уплывающего Ильма. Мужчина скинул с себя ненужный балласт в виде опустошённой ёмкости и мог двигаться куда свободнее. Даже самый опытный дайвер способен продержаться под водой не больше четырёх минут и отсчёт этого времени уже пошёл.

Молодая акула-лисица, забравшаяся в такое мелководье вблизи от берега, на несколько секунд привлекла внимание девушки. Она снова обратилась к урокам из своей памяти и вспомнила, что Ильм говорил, что они не опасны для человека. Морская хищница проплыла прямо над парочкой беглецов, догоняя тучу светящихся анчоусов, не подозревающих ещё о надвигающейся опасности.

“Три минуты осталось… Зачем он так оторвался от меня, я же даже не смогу передать регулятор”, – мужчина как будто услышал её мысли и замедлился, позволив догнать себя.

Посреди небольшого подводного грота он вообще развернулся в её сторону. Гидрокостюм из облегающего неопрена и ласты на ногах были единственными предметами из богатой экипировки, которая на нём была всего несколько минут назад. Длинные каштановые волосы разметались в разные стороны и чем-то были похожи на водоросли вокруг.

Ярко-голубые глаза смотрели прямо на Марину, а широкая улыбка украшала его точёное лицо.

Покрутив пальцем у виска, она показала на наручные водонепроницаемые часы. Времени на это баловство точно не было, судя по манометру на её акваланге, у самой оставалось всего несколько минут, чтобы выбраться на поверхность и глотнуть свежего воздуха прямо из атмосферы.

Ильм дождался, когда она подплывёт совсем близко и крепко обнял, а затем показал, что хочет вдохнуть. Девушка достала регулятор подачи изо рта, но вместо того, чтобы подкрепиться кислородом мужчина поцеловал её в губы.

“Ты что, прощаешься со мной? Не смей, мы оба выберемся отсюда”, – мысли Марины снова забегали в голове и она продолжала тянуть к нему шланг от акваланга.

Ильм покивал головой и снова улыбнулся, а затем проплыл в самое сердце тёмного грота. Включив фонарик и вернув клапан в ротовую полость, девушка сделала глубокий вдох и последовала за ним. Ласты со светоотражающей полосой впереди были хорошим ориентиром даже в условиях такого минимального света.

“Минута… У него всего минута и начнёт задыхаться… Нужно всплывать, даже если мы ещё не на месте”, – Марина снова ощутила учащённый пульс, от чего только быстрее заработала ногами.

Современный дайвинг вышел на двадцать второе место среди видов спорта по уровню травматизма и несчастных происшествий, оказавшись ровно между бильярдом и боулингом. И то в большинстве случаев их причиной становилось банальное нарушение техники безопасности. На втором же месте была обычная человеческая паника, охватившая ныряльщика и сковавшая его движения и уверенность в стальные тиски.

Полуразрушенный скальный грот закончился и порция света наконец-то забрезжила через толщу воды. Ильм, по-прежнему плывущий впереди, темпа не сбавлял и не показывал, что ему плохо. Марина сбилась со счёта секунд, но уверена была на все сто процентов, что кислород в его лёгких давно закончился. Небольшое облегчение она испытала только тогда, когда заметила, что они наконец-то начали всплытие.

Ещё три бесконечные минуты на подъём, после чего она увидела, как Ильм достиг поверхности воды, затем снял ласты и направился в сторону песчаного берега. Воздуха в баллоне едва хватило на неё одну, но через пару десятков секунд девушка успешно добралась до суши.

Выбравшись на кусочек заброшенного пляжа, Марина рухнула на горячий песок, держась за свою грудную клетку. Сняв маску, она наблюдала, как картинка в глазах снова поплыла и размылась, голова кружилась от эйфории и спасительного воздуха, такого нужного и совсем незаметного в обычной жизни.

Высокая тень перегородила солнечные лучи, падавшие на её лицо.

– Как ты? Дыши ровно, мы выбрались, они нас тут не найдут, – самый приятный мужской голос раздался откуда-то сверху.

– Лучше… Лучше расскажи мне, как ты задержал дыхание минут на десять? – девушка немного отдышалась и любопытство снова взяло верх над остальными чувствами.

– Годы тренировок. Я всё рассчитал, глупышка, – Ильм стоял перед ней, окружённый солнечным светом, и улыбался во весь рот.

– Ты напугал меня.

– Но всё же обошлось? Сейчас наймём кого-то из местных рыбаков, чтобы перевезли нас на континентальную Индию. Аэропорты для нас закрыты, они будут там искать в первую очередь, – мужчина достал из непромокаемого пакета, закреплённого на поясе, пачку купюр зелёного цвета.

– Господи… Я только сейчас поняла, что все мои документы, вещи и обратный билет в номере остались! – Марина приподнялась на руках и посмотрела на своего любовника.

– Может оно и к лучшему, начнёшь жизнь заново во всех смыслах этого выражения. Для нас главное теперь – выбраться с этого острова. Доверься мне, как только что под водой, и мы не уйдём с тобой на дно.

* * * * *

Двое мужчин в серых монашеских рясах вошли в святилище, расположенное на высоком холме неподалёку от города. Каменные стены здания изнутри украшали только висящие флаги, изображавшие зелёные восьмиконечные кресты на белом фоне – символы древнего ордена Святого Лазаря.

– Вы даже не представляете, что у них за организация! Целая сеть агентов по всему миру, куча заключённых договоров и сотни должников, почти безграничные финансовые возможности, – один из монахов, с покрытой капюшоном головой, нарушил тишину этого древнего места.

– Именно поэтому тебя и подослали к ним. Деятельность так называемого Агентства уже нарушает незримый баланс, к которому мы и наши предки стремились тысячу лет. Все подробности изложишь Великому магистру, он и будет решать, что будем делать дальше, – голос второго из шедших в святилище был тише и строже, словно пропитанный былым опытом и зрелым спокойствием.

– Для меня это большая честь и высокое оказанное доверие. Всего три года назад я был всего лишь неофитом и только делал свои первые шаги в ордене.

– Верные нашим идеям люди не остаются незамеченными. Особенно если они, как и ты, готовы на всё, достаточно крепки телом и стойки духом.

Факелы вместо энергосберегающих ламп освещали путь до центральной залы, где проходили советы ордена. Убранство святилища было поистине спартанским, ведь помимо нескольких деревянных скамеек и каменной полусферы с чистой водой, ничего в помещении не было видно.

– Говори погромче, когда будешь обращаться к самому магистру. Ему Бог знает сколько лет и слух уже утратил былую остроту, – пожилой монах открыл дверь и пропустил провожатого вперёд.

В центре большой залы, прямо в куполе света, исходящего с витражного потолка, находилось кресло с высокой спинкой, на котором восседал Великий магистр ордена. Двое прибывших монахов поклонились и подошли поближе к нему.

– Юноша, не нужно этого делать, – сухой и скрипучий голос остановил молодого члена ордена, когда он хотел поцеловать перстень на руке магистра.

– Вы что, забыли все истории, которым вас учили? Посмотрите на меня внимательно и сразу всё вспомните, – старец обратился к послушнику и сам приподнял голову вверх к столпу солнечного света.

Белый капюшон с зелёным остроконечным крестом упал и показалось его лицо, испещрённое древней и запущенной проказой. Болезнь, поражавшая кожу, проникала глубоко внутрь и жутко меняла черты, словно создавая новую отвратительную маску вместо приятных глазу пропорций.

– Братья ордена вот уже тысячу лет назад объединились под общим знаменем, помогали друг другу по всему свету. Когда весь мир отворачивался от нашей проблемы и видел в нас только угрозу, лазариты лечили и выхаживали самых безнадёжных больных. Так и сейчас, куда более страшная зараза выходит наружу и нам опять нужно вмешаться, – Великий магистр был почти недвижим, будучи живым изваянием, сухим остатком от некогда могучего воина.

– Расскажи магистру, что поведал мне в пути сюда. Что ты видел своими глазами, что почувствовал в своей душе? – старший монах посмотрел на младшего названного брата.