Черный свет

Ред любит своих детей. Любит своих жен. И ни в чем не отказывает ни женам, ни детям, ни себе.

Сейчас перед ним сидит угрюмый мужчина в форме сотрудника управления шерифа округа Полк. Ред жадно поедает глазами цифры сводок игорных заведений.

Наконец Ред поднимает голову и устремляет взор на человека: он и сам некогда был таким же, но избежал его судьбы, потому что Бама-старший мужественно восстал против обстоятельств и вышел победителем в борьбе с серостью и ничтожеством. Но Ред хорошо знаком с этой породой людей. Белая шваль: безжизненный взгляд, мордочка с кулачок, как у хорька, долговязая фигура, неподвижная поза, густая шевелюра. Всем своим обликом этот человек излучал угрозу, коварство и тупость. Ред знает, что люди, способные на большие дела, редко справляются с повседневной работой.

– Итак, Дуэйн, – заговорил Ред, – здесь у меня информация о тебе – и хорошая, и плохая.

Вместо ответа Дуэйн Пек издал цокающий звук, проведя языком по зубным протезам. Он всегда, когда нервничал, начинал отвратительно гонять языком слюни, но Дуэйну побаивались делать замечания.

– Ты ведь любишь азартные игры, не так ли, Дуэйн? А госпожа Удача в последнее время на тебя осерчала.

– Пожалуй, что осерчала, – согласился Пек.

– Я вижу, ты наоставлял векселей почти в каждом клубе Восточной Оклахомы. Задолжал двадцать одну тысячу Бену Келли. Кено[14 - Кено – азартная игра, вид лото.] – твоя слабость, Дуэйн?

– Нет, сэр. Я предпочитаю карты.

– А воображение у тебя есть?

Дуэйн задумался, сощурив и без того узкие глаза, однако так и не сообразил, чего добивается Ред, и вновь воззрился на него тупым взглядом.

– Я хотел спросить вот о чем, – продолжил Ред, – ты запоминаешь карты и масти? Чувствуешь, когда карта идет, когда в колоде осталась твоя карта или, наоборот, когда ее там нет? Речь не о том, чтобы считать карты, – это дело профессионалов. А вот чутье на карты у тебя есть? Интуиция? Большинство хороших картежников чувствуют игру. И считают, как правило, хорошо. Сколько будет сто пятьдесят три плюс двести сорок один плюс триста четыре?

– Э… – Дуэйн опять прищурился и зашевелил губами.

– Ладно, не бери в голову. Теперь о том, что ты сделал хорошего. Мне сообщили, что время от времени ты оказывал услуги моим коллегам.

– Да, сэр.

– Собирал для них деньги, взимал платежи, так?

– Да, сэр.

Иногда Дуэйн отрабатывал свой долг, собирая «налоги» для Бена Келли, заведовавшего игорным клубом мотеля «Пин-Дел» в Талихине, штат Оклахома.

– Хм, это хорошо. Кого-нибудь покалечил?

– Да так, кому-то свернул челюсть, кому-то разбил голову, но больше недели никто не провалялся. Правда, одному парню пришлось сломать ногу топорищем – тот совсем охамел.

– Убийства на тебе есть?

Взгляд Дуэйна стал непроницаемым.

– Нет, сэр.

– Нет, не за время работы в управлении шерифа, Дуэйн, и не с тех пор, как ты начал трясти должников. А вообще.

– Нет, сэр, – упирался Дуэйн.

– Дуэйн, запомни раз и навсегда: никогда не лги мне. Никогда. Спрашиваю еще раз. Ты убил кого-нибудь?

Дуэйн что-то пробормотал.

– Станция техобслуживания компании «Арко», – напомнил Ред. – Пенсакола. Июнь семьдесят седьмого года. Ты был деревенщиной, пристрастился к наркотикам. Несколько раз добывал деньги ограблениями. Но в ту ночь ты прихлопнул парня. Верно, Дуэйн?

Пек наконец поднял голову:

– Я забыл об этом.

– А вот Рэнди Уилкс не забыл. Он сейчас работает у одного человека в Новом Орлеане. Когда занимаешься таким бизнесом, желательно находить с партнером общий язык. Не нашел, значит работаешь неаккуратно. А ты ведь не привык аккуратничать, Дуэйн?

– Шестьсот девяносто два, – объявил Пек, – шестьсот девяносто два.

– Почти угадал, Дуэйн. Шестьсот девяносто восемь.

– Черт побери, – выругался Пек. – Я могу на бумаге сосчитать.

– Это не контрольная по арифметике, Дуэйн. Ты ведь теперь выправился? Больше не злоупотребляешь дурманом?

– Завязал, – ответил Пек. – Разве что вечерком по субботам бурбона выпью.

– Вот это мне по нраву, Дуэйн. Ладно. Для тебя есть работенка. Заинтересован?

– Да, сэр, – сказал Пек, дотоле размышлявший, зачем его, мелкую сошку, призвал пред свои очи такой могущественный человек.

– Это частный заказ. Лично для меня. Вот почему ты сейчас беседуешь со мной, Дуэйн, а не с Беном Келли или другим посредником.

– Да, сэр.

– Если сделаешь все как надо, можешь забыть о своем долге в двадцать одну тысячу долларов.

– Сэр, – встрепенулся Дуэйн, – я все выполню. Можете положиться на меня.

– Дуэйн, буду с тобой откровенен. Я мог бы найти парня потолковей. Но у тебя есть одно неоспоримое преимущество. Поэтому выбор пал на тебя.

– Да, сэр.

– Речь идет не о твоей недюжинной потенции. И не о твоем гибком уме. Нет, сэр. Дело в том, что ты – полицейский. – Дуэйн сглотнул слюну. – У меня в Полке назревает небольшая проблема, и я хочу, чтобы за событиями проследил кто-нибудь из местных. Если я пошлю в такое маленькое местечко чужака, это покажется подозрительным. Поэтому мне нужен надежный человек из местных, с официальными полномочиями, который мог бы, не привлекая внимания, беспрепятственно входить куда угодно и задавать вопросы. Согласен, Дуэйн?

– Да, сэр. Вы только скажите, мистер Бама, что я должен сделать.

– Трудно предугадать, как все обернется, – продолжил Ред. – Возможно, тебе придется испачкать руки ради меня. Поэтому я должен точно знать, что ты предан мне до мозга костей, раз я вынужден довериться тебе.

– Да, сэр, – повторил Дуэйн.

– Как ты понимаешь, я человек честный. И если тебя вдруг посадят, в тюрьме ты будешь жить припеваючи. Негры не станут обрабатывать твою задницу. У тебя будет крыша. Честная сделка?

Дуэйн был уверен, что не пропадет в тюрьме. А шанс поработать на такого человека – это бесценно. Ради такого он готов на все.