Журнал УСК. Первый номер. Собака как социальный партнер человека

Как говорил сам Харлоу: «Главная функция ухода за ребенком, как фактора привязанности, состоит в том, что малышу обеспечен частый и тесный физический контакт с матерью. Конечно же, и человек жив не одним молоком».

Харлоу считал, что биологически макаки-резус очень похожи на людей и основные реакции макак-резус на привязанность и любовь в раннем возрасте (уход, физический контакт, ласка), в общем-то, такие же, как и у человека.

А в 1940-50-х годах ХХ века появилась концепция импринтинга, согласно которой, животные начинают привязываться именно к тому, кто первым появился в поле их зрения после появления на свет. Эту концепцию подхватил британский психоаналитик и психиатр Джон Боулби. Он перенес теорию импринтинга в сферу человеческих отношений и сформулировал теорию привязанности. Привязанность, по мнению Боулби, это сложный развивающийся в динамике комплекс, в котором участвуют разнообразные формы поведения и реакции как со стороны ребенка, так и со стороны матери. Мать обеспечивает базовую безопасность ребенка: в норме она стремится не выпускать ребенка из вида или поручает кому-то надзор за ним.

В 1951 г. Боулби предоставил ВОЗ отчет «Материнская забота и психическое здоровье». В этом отчете он доказал, что материнская любовь и внимание жизненно необходимы для психического здоровья ребенка. Доклад Боулби имел прекрасные социальные последствия. Благодаря ему появились опекунские семьи для детей-сирот, матерей стали пускать в больницу к детям. Концепция импринтинга помогла Боулби отойти от выводов последователей бихевиоризма, которые все так же объясняли привязанность кормлением или положительным стимулированием.

Позднее к исследованиям Боулби присоединилась Мэри Эйнсворт. В 1970-х годах Эйнсворт дополнила теорию Боулби, создав метод оценки привязанности у младенцев в возрасте от года до полутора к значимому взрослому. Эта серия экспериментов была названа «Незнакомая ситуация».

Эксперимент предполагал несколько сеансов, каждый по 3 минуты. При сильном беспокойстве у детей время, конечно, сокращали. Ход эксперимента был очень простым. Сначала в игровую входили мама и ребенок. Через некоторое время, когда ребенок уже привыкал к обстановке, в комнату входил незнакомый человек. Потом мама выходила, оставляя ребенка с этим человеком. Затем мама возвращалась, а чужой человек выходил. Потом мама снова уходила, а ребенок оставался один. На предпоследнем этапе чужой человек входил в комнату к ребенку, который сидел в комнате в одиночестве. В конце мама возвращалась в комнату, а посторонний человек уходил.

Поведение детей при этом было очень разным и очень характерным для каждого из эпизодов. Эйнсворт оценивала поведение ребенка на всех этапах проведения эксперимента.

Несмотря на то, что собаки принадлежат к другому виду, Йожеф Топал из венгерского Университета им. Лоранда Этвёша, решил экспериментально проверить предположение об идентичности собачьей и детской привязанности к значимому социальному партнеру и провел, по образу и подобию эксперимента Мэри Эйнсворт, с собаками тест «Незнакомая ситуация».

Исследователи старались максимально приблизить эксперимент с собаками к человеческому варианту. Собака с хозяином входили в игровую комнату. Потом к ним присоединялся незнакомец, вскоре хозяин выходил, а незнакомец продолжал играть с собакой. Хозяин возвращался, после этого собаку оставляли в одиночестве. Наконец, и хозяин, и незнакомец вновь входили в комнату.

Собаки так же, как и дети, активнее исследовали комнату и спокойнее играли в компании своего хозяина. После ухода хозяина собаки могли сидеть у двери, а иногда даже начинали лаять и скрести дверь. После возвращения хозяина – собаки, как правило, вели себя подобно детям с надежной привязанностью. Они, радостно виляя хвостом, шли на контакт. Топал пришел к выводу, что привязанность собаки к хозяину напоминает привязанность маленького ребенка к матери.

Ученые до сих пор пытаются понять и найти надежные способы оценки эмоциональной связи между собаками и людьми.

Важно отметить, что несмотря на то, что в основе описанных с собаками экспериментов лежат идеи привязанности мама-ребенок, современный взгляд на собак не поддерживает точку зрения сравнения собак и человеческих детей.

Еще одну интересную работу в этой области выполнила Тереза Рен, сделав вывод, что тест «Незнакомая ситуация» не дает надежной оценки наличия или отсутствия привязанности у собаки и ее хозяина. Она предложила оценивать степень привязанности по поведению собаки при встрече со своим человеком. В экспериментах у собак при воссоединении с владельцем была более высокая частота сердечных сокращений и более ярко выражено поведение, которое в целом оценивается, как возбужденное (дрожание тела и облизывание губ), они также чаще виляли хвостом и инициировали больше контактов со своими владельцами после более длительного времени разлуки, независимо от поведения владельца.

Все эти эксперименты были проведены в ХХ веке, исследования продолжаются и, наверняка, мы узнаем еще немало интересного о взаимоотношениях и привязанности.

А пока мы можем продолжать учиться быть заботливыми и бережными социальными партнерами для своих собак. И помнить о том, что когда в нашу семью приходит собачий малыш – щенок – уже мы, а не его мама, в ответе за его благополучие.

Считается, что тип привязанности формируется в раннем щенячьем возрасте. Но это не отменяет того, что и в зрелом возрасте Вы можете сформировать с собакой тесную привязанность. Дружелюбие и спокойствие, уверенность в себе и своей собаке, предсказуемость и последовательность поведения, социальный сон, отсутствие стресса, социальный контакт, наблюдение за своим поведением и поведением собаки, удовлетворение потребностей и есть основа здоровых и счастливых отношений.

А статьи нашего ЖУРНАЛА обязательно помогут Вам найти правильную дорогу и выстроить такую жизнь в которой будете счастливы, и Вы и Ваша собака.

Текст написан по материалам:

1) Скиннер Б. Оперантное поведение. История зарубежной психологии: тексты, АсТ, 2006.

2) Резникова Ж. И., Интеллект и язык животных и человека. Основы когнитивной этологии, М., «Академкнига», 2005.

3) Роджер Р.Хок «40 исследований, которые потрясли психологию», Прайм-Еврознак, 2010.

4) Н.Б. Мельник, Н.А.Черняева «От импринтинга к «естественному родительству», Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2015.

5) Saul McLeod, Mary Ainsworth The Strange Situation,

Simply Psychology, 2018.

6) Topal J., Miklosi A., Doka A., Csanyi V. Attachment behavior in dogs (Canis familiaris): a new application of Ainsworth’s (1969) strange situation test // Journal of Comparative Psychology. 1998.

7) T. Rehn, The role of the emotional relationship with humans on dog welfare Psychology, Biology, 2011.

8) М.Бекофф «Эмоциональная жизнь животных», ИГ «Весь», 2010.

9) Патриция Б. МакКоннелл «Эмоции людей и собак», Догфренд Паблишерс, 2015.

Спорный вопрос. Осторожно! Игнорирование

Автор: Любовь Гиненко

На волне критики теории доминирования и применения физического насилия по отношению к собаке в процессе воспитания стали появляться другие методики, более бережные. Одной из них в свое время стала методика игнорирования нежелательного поведения. Суть этого метода в том, что когда собака хочет получить что-то от человека неприемлемым способом или в неподходящий момент, вместо того, чтобы ругать собаку, ее попытки получить желаемое предлагается попросту игнорировать.

Например, собака просит еду у стола, когда семья ужинает. Она может пристально смотреть в глаза, класть голову на колени, трогать человека лапой, лаять или делать что-то еще. С позиции игнорирования человек спокойно ест, не обращая внимания на собаку. В какой-то момент она отойдет в сторону, поняв, что ее попытки не приносят плодов.

Казалось бы, все логично, понятно, просто, а главное – здесь нет боли, страха и разрушения контакта. Так? Не совсем :)

Дело в том, что кинология и смежные дисциплины бурно развиваются, и мы постоянно узнаем что-то новое, то, что не знали и не учитывали раньше.

Давайте разберемся, в чем опасности игнорирования с точки зрения современных знаний.

Во-первых, игнорирование поведения в случае с попрошайничеством у стола и в других похожих ситуациях равно игнорированию самой собаки и ее потребностей. Что, как мы сейчас знаем, является сильнейшим социальным стрессором, и даже получило название «социальная боль».

Как показывают исследования, любые формы социальной изоляции (невозможность находиться со своими социальными партнерами, игнорирование, исключение из группы) причиняют страдания, аналогичные физической боли. Это подтверждается активностью одних и тех же участков мозга при социальной боли и при физической, а также другими доказательствами. Например, высокая чувствительность организма к социальным стрессорам соответствует низкому болевому порогу, то есть, тот, кто более чувствителен к физической боли, так же более раним в социальных контекстах. Более того, установлено, что социальная боль облегчается препаратами, устраняющими боль физическую. Таким образом, несмотря на кажущуюся экологичность метода, он может причинять собаке серьезные страдания.

Во-вторых, игнорируя собаку и ее проявления, мы сообщаем собаке, что не готовы слышать ее и прислушиваться к ее желаниям и просьбам. Тогда на какой социальный контакт мы можем рассчитывать? Контакт – это всегда диалог, и если мы стремимся к хорошим отношениям с собакой, важно не только говорить, но и слушать, и слышать.

В-третьих, мы при таком подходе совершенно упускаем из виду важнейший вопрос: какая потребность стоит за поведением собаки? В современном гуманном подходе мы выбираем работать на уровне причин, а не проявлений собаки (то есть, симптомов, а не того, что их вызывает). Это дает возможность не только гораздо более эффективно решать задачи, связанные с поведением собаки, но и обеспечивать собаке высокое качество жизни.

Это не все аргументы в пользу того, чтобы отказаться от когда-то казавшейся на контрасте с физическими наказаниями позитивной методики игнорирования, есть и другие, но, на мой взгляд, их достаточно для того, чтобы выбирать что-то другое.

Что именно? Вот примеры альтернативных способов решения:

Обучение альтернативному поведению. Например, вместо того, чтобы игнорировать собаку при встрече, пока она скачет, можно попросить ее сделать что-то другое – оставаться на четырех лапах, прикоснуться носом к руке или принести домашнюю обувь.

Использование мягкого и понятного собаке «нет» в виде стоп-сигнала рукой (расскажем об этом в следующих выпусках).

Создание «легальных» возможностей для удовлетворения потребностей собаки, которые стоят за некомфортным для человека поведением. Например, собака настойчиво просит еду у стола, потому что она сама еще не ужинала и испытывает чувство голода, или ей трудно справляться с соблазном, так как вы едите что-то очень ароматное. Покормите собаку, прежде чем приступить самим к ужину. Дайте ей долгоиграющее лакомство, которое она сможет грызть или жевать, разместившись неподалеку от вас, пока вы едите. И всем будет хорошо.

Наблюдайте за своей собакой, изучайте ее язык тела, потребности и особенности, которые делают ее уникальной и непохожей на других. И используйте эту информацию для создания лучшей совместной жизни!

Список источников:

Эксперимент со щенками J.P.Scott, The development of social motivation, in: D.Levine (Ed.), Nebraska symposium of motivation, University of Nebraska press, Lincoln, Neb 1967, pp. 111-132)

Эксперимент с разделением мамы крысы с ее малышами. (Wiesner, B. P., & Sheard, N. M. (1933), Maternal behavior in the rat, Oliver@Boy

The psychobiology of social pain: Evidence for a neurocognitive overlap with physical pain and welfare implications for social animals with special attention to the domestic dog (Canis familiaris)Franklin D. McMillan, Physiology & Behavior (https://www.sciencedirect.com/journal/physiology-and-behavior), Volume 167 (https://www.sciencedirect.com/journal/physiology-and-behavior/vol/167/suppl/C), 1 December 2016, Pages 154-171

Acetaminophen Reduces Social Pain: Behavioral and Neural Evidence, July 2010, Psychological Science (https://www.researchgate.net/journal/Psychological-Science-1467-9280) 21(7):931-7 C. Nathan DeWall1 , Geoff MacDonald2 , Gregory D. Webster3 , Carrie L. Masten4 , Roy F. Baumeister5 , Caitlin Powell6 , David Combs1 , David R. Schurtz1 , Tyler F. Stillman5 , Dianne M. Tice5 , and Naomi I. Eisenberger4 1 University of Kentucky; 2 University of Toronto; 3 University of Florida; 4 University of California, Los Angeles; 5 Florida State University; and 6 Georgia College & State University