Пробуждение

– Подожди, – окликнула его Наталья, – здесь достаточно много места. Предлагаю построение. Чтобы не быть одной мишенью…

Берг остановился. Она могла догадываться, какие чувства борются в нем. «Опять самая умная», «ведьма» и пр. Но вокруг смыкались стены неведомого, она верила, что специалист возьмет верх в душе немца. И не ошиблась.

– Соглашусь, – после паузы ответил Берг, – Это соответствует и теоретическим горным рискам. Разомкнитесь влево и вправо на пару метров, я буду на острие пирамиды. Вилье, разведи зонды соответственно, – он развернулся и медленно пошел дальше. Очевидно, считая, что уж такую простую команду его товарищи смогут выполнить сами.

– Продвигайтесь дальше и докладывайте о своих ощущениях. Иначе мы и про гравитацию не узнали бы, – раздался голос Капитана.

Продвижение возобновилось. В голове Натальи чувство опасности нарастало, как снежный ком. Невысказанные, невыраженные риски кололи её изнутри. Широкий коридор, ни одного укрытия. «Сидячая утка, живая мишень» – всё равно, что идти голыми. Искусственная гравитация… на что еще они способны? Что впереди были «они», её чувства не сомневались. Только глупец мог бы дальше придерживаться версии «естественного объекта». А если у них есть оружие? Боже, у них точно есть оружие! В отличие от нас. Каждый шаг она хотел рвануть назад, но вроде бы не было повода. Все эти мысли роились в голове одновременно. Она боялась открыть рот. Боялась, что не заткнется.

– Вилье. Если говорить о чувствах, то мои кричат о том, что это чужая раса. Что они не умерли, а, в лучшем случае, «спят». Гравитация тому лучшее подтверждение, – сжав зубы, она старалась высказаться строго по делу, – Анализируй данные, как если мы идем по территории врага. Живого врага.

– Должен заметить, что опасения не вполне основательны. Так или иначе, этот «живой враг» тихо сидел миллионы лет, – спокойно отвечал в эфире Берг.

– Но теперь всё изменилось, – с неуместным весельем сказал Олаф, – Мы пришли, – Наталья с Бергом молча переглянулись бы, если бы не скафандры. В то же время, устами викинга…

Станция никак не комментировала и некоторое время они плавно продвигались в тишине, высвечивая стены фонарями. Стены тускло поблескивали, что было бы удивительно при любом другом раскладе. Но сейчас «живой металл» был почти в порядке вещей. Наталья обернулась. Большой зонд еще был виден вдали у Входа и мигал маячком, будто на прощание. Свет лунохода также не пропал. Это немного успокоило.

– Вилье, что показывают колобки? – Берг прервал тишину. Ненадолго. Ответа не последовало, – Вилье? Прием? – по инерции они продолжали двигаться вперёд, но шаги замедлялись сами собой.

Когда Вилье не отозвался в третий раз, группа остановилась. Не нужна была и команда. А вот колобки – нет. Вернее, один остановился и замер позади группы. Другой поехал к стене, пока не уперся. А вот третий. Третий продолжил двигаться прямо. В темноту. Космонавты зачарованно смотрели вслед красному огоньку, который мигал всё дальше и дальше. Пока не скрылся из виду. Впоследствии, когда они вспоминали этот момент, каждый про себя, они находили его самым жутким во всей вылазке. Устройство, призванное оберегать и защищать тебя, вдруг обретает свой нрав и исчезает во тьме. Безвозвратно.

Наталья первая начала круговой осмотр, выставив фонарь, как винтовку, перед собой. Зонд у Входа вдруг показался бесконечно тусклым и далёким. Подавив приступ паники, она обратилась к товарищам.

– Берг, ты меня слышишь?

– Да, внутренняя связь, очевидно, в порядке. Олаф?

– Слышу. Ваша оценка обстановки?

– Очевидно, что-то прервало связь между нами и Станцией. Считаю, что мы зашли в зону «неочевидного» и пора возвращаться, – спокойно анализировал Берг. – Олаф, забери, пожалуйста, колобок позади тебя.

– В целом, я совершенно согласна, – горячо поддержала Наталья, – Буквально минуту на осмотр места! – Быстрыми шагами, она ближе подошла сначала к одной стене, потом к другой, очень аккуратно, не отдаляясь от Входа. – Сюда!

Наталья позвала товарищей к левой стене, делая знаки также не удаляться от Входа. Пока они шли, в эфире уже звучал её голос.

– Так и знала. Если всё вдруг резко меняется, значит, есть граница. Точка перехода. Что-то особенное, знак, линия. Символ.

Когда мужчины подошли к стене, они тоже поняли. Как если бы луча света было мало, и надо было физически приблизиться, чтобы увидеть. На стене, излучая могильный изумрудный свет, путникам открылись… руны? Другого слова подобрать сразу никто не смог. Буквы, пиктограммы или знаки чужой сигнальной системы словно прожигали себя на сетчатке. Хотелось отвернуться, смотреть боковым зрением, а лучше вовсе уйти куда подальше. Берга откровенно мутило всё больше по мере приближения к стене. Он остановился. За его спиной, с гулким стуком, на пол рухнул Олаф.

– Олаф! Что с тобой? – Наталья уже отвернулась от рун и заметила первой. Инстинктивно она развернулась спиной к стене и присела, стреляя фонарем по сторонам. Первая мысль: «Нападение!». Но секунды шли, противник не появлялся. Она переключила внимание на Берга – тот словно завис, наблюдая за рунами и даже не повернулся.

– Берг! – Она силой развернула его к себе. – Очнись! Олаф в отключке, – она надеялась, что в отключке. За темным визором Берга ничего не было видно. Паника толкнулась в горле Натальи, когда она представила, что вокруг неё уже два болванчика с тёмными стеклами вместо лица. Просто удивительно, что враги не берут их тёплыми! Она сглотнула и дала выход нервам: врезала по шлему Берга что есть силы. Помогло.