Катализатор

Катализатор
Степан Митяев

В России изобретен принципиально новый источник энергии. Казалось бы, можно праздновать победу. Но не все так просто, как представляется на первый взгляд. Известный репортер Сергей Арзуманов не понимает той опасности, которая грозит нашей стране в связи с потрясающим открытием. Наверное, поэтому машина журналиста взрывается на глазах у его лучшего друга…

Катализатор

слегка шпионская повесть о прошлом, настоящем и возможном будущем

Степан Митяев

© Степан Митяев, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

    Сегодняшние дни. 30 сентября. Побережье Кубы

Гена, растянувшись на белом песке, глядел на бирюзовое заграничное море. Невдалеке натужно пыхтел какой-то местный кораблик, еще советской, видимо, постройки.

У воды два загорелых мальчугана строили из песка причудливый замок. Им настойчиво пыталась помочь белокурая девчушка лет трех, которую опытные строители всячески старались отвадить от их архитектурного творения.

Вволю накупавшись, Гена грелся на солнце, наслаждаясь морским воздухом и стараясь не думать о тех странных, даже необъяснимых событиях, которые произошли с ним за последние дни.

Девчушка стояла растерянная, не понимая, почему мальчишки отвергают ее искреннюю помощь.

Гена сделал приличный глоток из высокого стакана. Пиво, которое ему услужливо принесли из гостиничного бара, было уже теплым, но за холодным идти было лень.

Сделав еще несколько безуспешных попыток, отвергнутая помощница принялась бросать в строителей замка песком. Те вроде бы внимания не обращали, но явно злились.

Через пару минут стакан был пуст, и Гена блаженно откинулся на песок, прикрыв голову полотенцем.

    Недалекое будущее. Сентябрь 20… года

Новости CNN:

«… Кавказ. Исламская федерация северокавказских республик обратилась в Евросоюз с требованием незамедлительно признать ее суверенитет, защитить от посягательств России и оказать экстренную гуманитарную помощь. По мнению экспертов, только такие действия могут предотвратить дальнейшие многочисленные жертвы в регионе и стабилизировать обстановку, которую иначе как хаосом назвать нельзя.

…Венесуэла. По-прежнему продолжаются кровопролитные бои между партизанами и правительственными войсками. По просьбе правительства, в страну переброшен дополнительный контингент иностранных войск – 13-я бригада Сухопутного командования США. Все военные эксперты склоняются к мнению, что вооруженные старым российским оружием повстанцы вряд ли смогут долго противостоять специальному подразделению, в распоряжении которого имеется техника пятого поколения.

…Дальний Восток. Продолжаются самозахваты российских земель жителями КНР. Очередной китайский поселок был заложен на днях на левом берегу реки Амур. По периметру захваченной территории, как обычно, выставлена вооруженная охрана. Российский МИД направил руководству КНР ноту протеста, которая, вероятнее всего, останется без ответа, как и все предыдущие. Российские власти не способны сейчас вступить в открытую военную конфронтацию с Китаем, поэтому захваты земли, скорее всего, продолжатся. КНР настаивает на соблюдении неотъемлемого права граждан планеты на свободную миграцию и предупреждает, что, если российские власти будут препятствовать процессу переселения, Китай прекратит финансовую помощь России.

…Иран. На аэродром Тегерана прибыла очередная партия гуманитарного груза из Евросоюза. При разгрузке самолета голодное население иранской столицы прорвало выставленное оцепление и начало растаскивать мешки с продовольствием. По предварительным оценкам, в давке погибло не менее десяти человек, много раненных. Доставка продовольствия в Иран вызывает все больше трудностей. В частности, пилоты альянса из-за прямой угрозы их жизням отказываются выполнять рейсы в эту страну. Временной администрацией США в Иране рассматривается вопрос о введении военного положения».

Часть 1

Взрыв

    Сегодняшние дни. 20 сентября. Москва. Улица «Правды»

У Гены Бугаева был законный выходной. Лежа на чешской софе, сделанной в братской стране специально для советских людей, он мечтательно смотрел в облупившийся потолок и ни о чем не думал. Это было его самое любимое время. Только что он вернулся с футбола, попил маминого кваску из холодильника и теперь блаженно ощупывал трудовой мозоль, определяя, на сколько граммов он похудел во время еженедельного товарищеского матча.

Называть жировые отложения трудовой мозолью любил его давнишний приятель, можно сказать, друг, Серега Арзуманов. Крылатые фразы у того были припасены на все случаи жизни.

Осмотром мозоли Бугаев остался доволен – граммов шестьсот долой. Как минимум. Пройдет полчаса, засосет под ложечкой, он пойдет на кухню, сварит пачку останкинских пельменей и, утопив их в сметане, смолотит под очередную оперную серию. Про оперов, конечно, смотреть надоело, но с пельменями они проходили неплохо. Бугаев старался о предстоящем нарушении режима не думать и наслаждался очередной победой над весом.

Футболист он был никудышный. Тяжелый, плохо координированный, Гена с юных лет всегда был в роли запасного. В родном дворе подобралась на редкость сильная футбольная бригада, и Гену выпускали лишь тогда, когда уж совсем играть было некому. Он не обижался и всегда очень старался. Пыхтел, падал, вставал, опять падал и опять вставал. Сначала над ним смеялись. Потом перестали, оценив беззаветную преданность футболу.

Прошли годы, все вокруг изменилось, а дворовая футбольная компания сохранилась почти в том же составе. Погрузнела, поседела, но осталась верной любимой игре. Многие давно разъехались по разным районам Москвы. Но разве это помеха? Ровно в одиннадцать, в воскресенье, на спортплощадке местной школы все повторялось вновь и вновь. Как и много лет назад, на Бугаева кричали – по поводу и без, а он терпел и молча сопел в защите. Зато сколько было у него счастья, когда удавалось выбить у кого-нибудь мяч и заслужить одобрительные реплики товарищей по команде. А уж если мяч от Гены случайно отлетал в ворота соперников – положительных эмоций ему хватало на неделю.

Бугаев перевернулся на бок и лениво подумал, что надо бы кому-нибудь звякнуть. После футбола они всей компанией ходили в местные бани. Это коммунальное заведение местные авторитеты время от времени пытались переделать в ночной клуб, но по каким-то неведомым причинам это им не удавалось, и бани пока работали по прямому назначению – мыли людей, а не деньги.

Обычно, вернувшись из бани, Бугаев чувствовал в себе неисчерпаемую мужскую силу. Развелся Гена недавно и с удовольствием и теперь по полной программе наслаждался преимуществами холостяцкой жизни, особенно после парной. Вот и сегодня рука сама собой потянулась к трубке.

У Светки, как всегда, было беспробудно занято. Ладно, попробуем другой вариант. А здесь никто не подходит. По третьему номеру сонно ответили, что Людмила Ивановна на даче. Гена отложил записную книжку и решил четвертой попытки не предпринимать. Пусть им всем будет хуже. Завтра на работе наверстаю.

Работал Гена в интеллектуальной сфере – продавал на Савеловском дернутые программы и базы данных. Работу свою любил и слыл в местных торговых кругах большим профессионалом своего дела. Ценил его и хозяин павильона Чингиз, который ничего в компьютерах не понимал, зато быстро считал деньги и умел виртуозно договариваться с администрацией рынка, крышами, проверяющими и прочими надстройками над частным бизнесом. И хотя по-русски Чингиз говорил неважно, все всегда его сразу понимали. Видимо, знал какие-то волшебные слова, которые звучат на всех языках одинаково. Хозяин в дела Бугаева не вмешивался, его вполне устраивало, что тот честно и вовремя сдает выручку.

В павильоне на рынке была небольшая кладовка, где Гена время от времени устраивал романтические свидания с хозяйкой соседней торговой точки Эльвирой. Дама была не первой свежести и не идеальных размеров, но попав к Гене в подсобку, творила чудеса. Соседи по бизнесу им даже пару раз делали замечания насчет уровня финальных Эльвириных децибелов.

Что ж, сэкономим силы для соседки по бизнесу. Решив таким рациональным образом женский вопрос, Бугаев натянул на себя плед и решил полчасика вздремнуть. Но поспать ему не удалось. На улице сработала автомобильная сигнализация, и ее разноголосый вой заставил отдыхающего футболиста выйти на балкон.

Окна Гениной квартиры выходили на серое длинное здание, где с незапамятных времен располагались ударные силы советской агитации и пропаганды. За прошедшие годы здание по адресу «Улица „Правды“, 24» внешне почти не изменилось, чего не скажешь о его начинке.

Балкон Бугаев всегда содержал в чистоте. Здесь у него было место отдыха и единения с окружающим миром, куда он выбирался, когда четыре стены надоедали окончательно. Отсюда он любил летним вечерком понаблюдать за суетой в редакционных комнатах, которая не прекращалась допоздна. Осмотр он обычно начинал с окна кабинета, где работал его приятель Серега Арзуманов. Твердого рабочего графика у того не было, мог по будням вообще не появляться, зато в выходные сидеть за полночь. Вот и сегодня, в воскресенье, свет в знакомом окне горел – видимо, Серега, выражаясь его собственными словами, клепал очередную нетленку.

    Август 1979 года.
    Абхазия. Пицунда

Познакомились они в Третьем ущелье, что возле Пицунды. Райское было место. Природа и море – это само собой. Но главное было в другом. Пять студенческих лагерей в одном месте, полторы тысячи загорелых, свободных, как ветер, юных тел. Атмосфера безграничного счастья. Утром – солнце, море, горы. Вечером – танцы, смех, вздохи и поцелуи.

А ночью… Да что там говорить, таких ночей больше не будет.

В спортивный лагерь МГУ Бугаев попал случайно. Как, впрочем, и в сам университет. Лет с четырнадцати его обуяло странное для их семьи желание – стать врачом. Казалось бы, что тут плохого – лечить людей? Но, когда в десятом классе он заикнулся о своей мечте родителям, мама сделала круглые глаза и долго рассказывала Гене, что в медицинском нужен дикий блат, которого у их семьи отроду не наблюдалось. Зато имелась куча знакомых в университете, где мама проработала библиотекарем много лет. Среди этой кучи особо выделялась моложавая и грудастая Лилия Павловна, замдекана по хозяйственной работе истфака, с которой мама часто шушукалась на кухне.

Однажды, когда мать Гены была на работе, Лилия Павловна зашла к Бугаевым забрать приготовленные для нее книги. Как-то сама собой состоялась обстоятельная беседа о Генином светлом будущем в университете. Лилия Павловна так увлеклась рассказами о важности исторической науки, что в творческом порыве начала стаскивать с себя блузку, а с Гены – майку.

Так Бугаев стал историком. Учился неплохо, даже повышенную стипендию иногда получал. Однажды между парами к нему подошел физрук и предложил записаться в секцию городков. По комплекции Бугаев подходил скорее для тяжелой атлетики, но у физкультурного работника была разнарядка только на городки.

– Так я же не умею, – пробормотал Гена, который видел русский народный вид спорта только по телевизору.

– Не волнуйся, никто не умеет, – успокоил его физрук и записал фамилию Бугаева в тетрадь.

Уже позже Гена узнал, что сверху пришло указание срочно возрождать в массах народные игры и в секцию городков записали всех, кто был непригоден для остальных видов спорта. Бугаеву было все равно, чем заниматься на уроках физкультуры. К тому же, бросать биту оказалось куда приятнее, чем размахивать руками и приседать на ОФП.

Очень скоро, к удивлению физрука, выяснилось, что Гена – прирожденный городошник. А когда его стали снимать с занятий на городские соревнования и выдали талоны на спецпитание, Бугаев в полной мере оценил мудрый план руководства по возрождению старинной русской игры. Венцом его спортивной карьеры стала бесплатная путевка в спортивный лагерь МГУ в Пицунде.

Лену он увидел на пляже в первый же день. Бугаев даже не представлял, что у обычных советских девушек бывают такие фигуры: Мэрилин Монро и Клаудиа Кардинале по сравнению с ней просто отдыхали. Когда студентка филфака сбросила халатик на камни, Гену будто мешком по голове ударили, даже дышать стало трудно. Он отвернулся и нервно закурил, хотя этого и не разрешалось делать в местах купания спортивных студентов.