Песнь о Нибелунгах

Он Гунтеру промолвил: «Почествовать гостей
Мы здесь должны подольше, чтоб только за семь дней
До нашего отъезда они пустились в путь.[246 - …чтоб только за семь дней // До нашего отъезда они пустились в путь. – За столь короткий, по средневековым представлениям, срок гунны не успели бы приготовить для бургундов ловушку, которой опасался Хаген.]
Тогда нас будет недругам труднее обмануть.

Кримхильда не успеет собрать друзей своих
И натравить не сможет на нас заране их,
А если и натравит, придётся худо им:
Мы с тысячью бойцов всегда врагу отпор дадим».

И вот сперва снабдили дружинников с лихвой
Оружьем, конской сбруей, одеждой дорогой —
Всем, что с собой в дорогу им нужно было взять,
И лишь потом король к себе гонцов призвал опять.

Так Гернот обратился к послам, вошедшим в зал:
«На пир явиться к зятю король согласье дал.
Мы вместе с ним приедем – не сомневайтесь в том —
И с искреннею радостью сестру к груди прижмём».

Спросил учтиво Гунтер: «Скажите, Свеммель смелый,
Когда назначен праздник, чтоб в гуннские пределы
Я к сроку прибыл с теми, кого туда возьму».
«В ближайший же солнцеворот», – гонец в ответ ему.

В тот день король впервые к Брюнхильде благородной[247 - …к Брюнхильде благородной… – Последнее упоминание о Брюнхильде, не играющей в повествовании более никакой роли. В строфе 1515 её имя не названо, хотя она и имеется в виду.]
Пойти гостям дозволил, коль это им угодно.
Но тут вмешался Фолькер – он чуял наперёд,
Что ей лишь огорчение доставит их приход:

«Послы, не в духе нынче владычица моя,
И обождать до завтра советовал бы я.
Тогда она вас примет – даю вам в этом слово».
Но и назавтра к ней гонцов не допустили снова.

Тогда, чтоб их обида рассеялась вполне,
Стал к ним державный Гунтер внимательней вдвойне.
С казною золотою щиты он им вручил.
Старался подражать ему весь двор по мере сил.

Млад Гизельхер и Гернот, и Ортвин с Гере тож
Добра им дали столько, что всё и не сочтёшь.
Однако отказались послы принять его —
Они страшились прогневить владыку своего.[248 - Однако отказались послы принять его – // Они страшились прогневить владыку своего. – Принятие подарка налагает обязанности на получателя; в этом нет ничего унизительного для шпильмана, вообще для человека, стоящего в социальном отношении ниже дарителя, но в данном случае шпильманы представляли самого Этцеля, и принятие его посланцами даров Гунтера могло бросить тень на честь гуннского монарха. С другой стороны, их отказ взять подарки оскорблял бургундского короля, считавшего себя во всём равным Этцелю, и Гунтер принудил их взять подаренное. См. строфы 1489–1490.]

Такое слово Вербель промолвил королю:
«Я взять назад подарки вас, государь, молю.
Предупредил нас Этцель, что брать их нам не след —
У верноподданных его ни в чём нехватки нет».

Как сильно ни разгневан был Гунтер на послов
За то, что отказались те от его даров,
Он их принять заставил одежду и казну,
Которые и увезли они в свою страну.

Млад Гизельхер по просьбе обоих скрипачей
Отвёл перед отъездом их к матери своей,
И Ута пм велела уверить дочку в том,
Что счастья и удачи мать желает ей во всём.

Парчой их оделила и золотом она,
Затем что мать любая так поступать должна —
Пусть видят все, как ею ценимы дочь и зять.
Поэтому пришлось гонцам у ней подарки взять.[249 - Поэтому пришлось гонцам у ней подарки взять. – В отличие от даров Гунтера, подарки Уты послы могли спокойно принять: они служили знаком благодарности матери за принесенные ими добрые вести от дочери.]

Потом, простясь со всеми, с кем их судьба свела,
В обратный путь к Дунаю пустились два посла,
А чтоб никто в дороге им не посмел вредить,
До самой Швабии велел их Гернот проводить.

Когда же восвояси вернулась их охрана,
Поехали и дальше посланцы невозбранно.
Ни скакунов, ни платья не отняли у них —
Страшило имя Этцеля везде людей лихих.

Друзей уведомляли гонцы на всём пути,
Что вскоре должен Гунтер с дружиной здесь пройти —
Он властелином гуннским на праздник приглашён
Об этом Пильгрим в Пассау был также извещён.

Когда через Бехларен посольство проезжало,
В мгновенье ока новость весь город обежала,
И Рюдегер с женою в большой восторг пришли
При мысли, что хотят прибыть к ним братья-короли.

Гонцы, достигнув Грана, где Этцель пребывал,
Явились к государю, как долг повелевал.
От радости и счастья зарделся он с лица,
Узнав, что шлют ему шурья поклоны без конца.

Когда предупредили послы жену его,
Чтоб королева братьев ждала на торжество,
Она возликовала и шпильманов за весть
Осыпала подарками, как требовала честь.

Она сказала: «Вербель и Свеммель, вы одни
Мне можете поведать, кто из моей родни
В совете дал согласье на пир приехать к нам
И что об этом говорил там Хаген королям».