Авария

Авария
Станислав Цыбульский

При строительстве жилых тоннелей для лунной станции команда тоннелепроходчиков наталкивается на древнюю конструкцию, которую явно создали не люди.

Станислав Цыбульский

Авария

Корпус тоннелепроходчика задрожал, режущая головка в последний раз дернулась и замерла. Из щелей двигательного отсека поднялась быстро тающая в вакууме белая струйка. Низкий металлический стон передался через металл к жесткому креслу и через него в скафандр: двигатель продолжал работать, перемалывая собственные внутренности. От вибрации немедленно заныли зубы, и Миллер скривился за стеклом шлема.

– Ильин, твою мать! Глуши! – крикнул он механику, дергающемуся в кресле рядом.

– Уже! – тот с силой нажимал физическую клавишу аварийного отключения двигателя. – Никак!

Наконец отстегнувшись, он отбросил ремень, рывком поднялся из кресла. Длинные паучьи руки и ноги встали враспор. Ильин двинулся из кабины. Нечеловечески гибкие суставы под металлизированной тканью скафандра выгнулись в обратную сторону. Перевертыш одним точным движением послал себя через всю кабину, опустившись точно перед люком в торце, дернул ручку механического запора. Металлический блин отскочил, Ильин вывалился наружу, скрывшись за пыльной завесой перемолотого лунного грунта, пляшущей в свете кормовых фар.

– Чертов клоун… – недовольно пробурчал Миллер, выбираясь из пилотского кресла. В отличие от механика, у него не было физических апгрейдов, кроме оставшихся после срочной и отключенных гормональных. Взлетел над полом, не рассчитав усилия, и разозлился сильнее: – Ур-р-роды!

– У тебя передатчик включен, – раздался в шлеме голос Ильина. У него был тяжелый русский акцент.

– Да что ты говоришь!.. – огрызнулся Ильин. – Что там с движком?

– Все, волшебный дым вышел. Смотрю, что можно сделать.

Миллер прибыл на Лунную базу трое суток назад и считал, что к слабой гравитации уже привык, но стоило случиться внештатной ситуации, и подкорка моментально включила земные рефлексы. Оттолкнувшись от потолка, он встал на ноги и схватился за спинку кресла. Вот так. Теперь медленно и осторожно, пока ошарашенная рептилия в мозгу вспоминает, как справляться в новых условиях… К моменту, когда пилот добрался до люка, вибрация под подошвами, от которой двоило в глазах и стучали зубы, сперва ослабла, а затем пропала совсем.

Миллер выглянул наружу, с трудом различая сквозь грязно-серую пелену свод свежепроложенного тоннеля в трех метрах над головой, гусеничные тележки с дробленым грунтом тремя метрами ниже и тусклую цепочку огней под потолком, уходящих за изгиб тоннеля. Корпус тоннелепроходчика завибрировал снова, но это всего лишь возвращался Ильин. Пилот выгнулся, вывернул голову и сумел рассмотреть механика. Тот полз к люку, легко пробираясь сквозь решетчатую конструкцию комбайна. Колени при этом выгибались как у кузнечика, и кажется, для захвата он пользовался даже ступнями. Миллера передернуло. Механик поравнялся с торчащим из люка Миллером, остановился, зацепившись за скобы. Миллер спросил:

– Ну, что там?

– Заклинило. – Ильин дернул плечом, от чего его бросило вверх и в сторону, но механик, кажется, даже этого не заметил. – Во что-то мы уперлись и завязли, но точно не скажу.

Завязли. Миллер задумался. Тоннели из-под купола Лунной станции разводились с учетом плотности грунта и наличия пустот, это он узнал еще на курсах подготовки. Ему казалось, что за полгода он выучил о составе и особенностях лунной коры все. И на радарной карте района ничего настолько плотного, чтобы остановить проходческий щит, не было. Более того, сверившись с той самой картой и данными по пройденному расстоянию, Миллер увидел, что они не дошли до намеченной в плане полости всего два метра. Два! А теперь предстояла долгая и трудная работа по извлечению тоннелепроходчика, не способного больше двигаться самостоятельно. Миллер сжал зубы и зажмурился до кругов перед глазами. Так обделаться на третий день работы!

– Эй! – подал голос Ильин. – Вылезай, а то назад пешком пойдешь!

В голосе перевертыша не было ничего, кроме констатации факта, но пилот убедил себя, что тот издевается. С трудом сдерживая едкий ответ, он выбрался из люка и плавно опустился на дно тоннеля возле тележки. Дальние грунтовозы уже скрылись из виду, остальные перемигивались желтыми огнями готовности. Миллер устроился рядом с Ильиным на откидном кресле и приготовился ждать.

***

Через час они оказались в кабинете начальника базы Смирнова. Ильин сразу же рухнул в кресло, закинув ногу на ногу, но под пристальным взглядом руководителя принял позу более почтительную. Миллер же, попавший сюда в первый раз, остался стоять, вытянувшись по-уставному, только глазами осматривая кабинет главного человека в этой части Луны. Серый стол, серые кресла, серый ковер, на всем – тонкая пелена отвратной пыли. Из яркого – монитор в крышке стола и желтоватое лицо Смирнова.

– И как ты допустил такое? – Побледневший осунувшийся начальник Лунной базы тер лоб, глядя перед собой. По-английски он говорил лучше механика. – И так не успеваем, а тут еще и это…

Миллер раскрыл было рот, но механик его опередил:

– Петр Алексеич, да кто бы знал! На карте до самой пустотки все ровно!

– Карту я и сам смотрел, и до, и теперь… Ладно. Со стажера рано спрашивать, – он кивнул на Миллера, – так что рассказывай, что делать будем?

–Позволите обратиться, сэр? – вспыхнул Миллер. К тридцати он уже стал боевым офицером, участвовал в десятке операций на грунте и на воде, так что рассчитывал на уважение. Он заговорил по-русски, но от волнения запутался и продолжил на родном языке: – Я, как пилот комбайна…

Смирнов оперся локтями в столешницу, сцепив пальцы перед желтым лицом и устало смотрел на Миллера. Тот четко и по-уставному доложил о случившемся, перешел к своему видению ситуации и вариантам ее решения. Закончив, он по кивку начальника станции встал по стойке «вольно», заложив руки за спину и глядя поверх его головы.