Камень. Книга девятая

– Точно… Ты слушай дальше, Лешка, что Варушкин по секрету шепнул. Короче, нескольким нашим пьяненьким девахам из малого света захотелось романтики, они и поперлись ночью купаться на море голышом – бассейна им показалось мало. Ванюша же нашел где-то белую простыню, обернулся в нее и с воем начал носиться по берегу, когда девахи залезли в воду. Варушкин говорит, его бойцы из дозоров давно таких истошных визгов не слышали! Как эти девахи по Ване стихиями со страху не вдарили, адмирал так и не понял. А сегодня утром наш упыренок зенки продрал и в качестве зарядки по второму разу эти дозоры нахлобучил.

– Повторяется, – хмыкнул я.

– И слава богу, что повторяется! Чем бы дитя ни тешилось…

Оказалось, что Медичи после принятия водных процедур с комфортом расположились в ресторане на пляже, попивали пивко под рыбку и обсуждали какие-то свои дела. Пришлось идти здороваться…

В принципе, все три Умберто мне нравились – в отличие от Людовиков, им от меня ничего не было нужно, кроме, понятно, общего знакомства на будущее, да и наше с Джузи плотное общение настраивало на доверительный лад. Беседа же свелась к приглашению Романовых в Италию в самое ближайшее время, и уже в конце король сообщил, что днем они едут в Монако, где у нас с ними еще будет возможность познакомиться поближе.

– Там же и на твоего друга-гения Петрова посмотрим, – многозначительно пообещал старший Медичи. – Если мне про него даже далекий от искусства внук постоянно говорит, – он покосился на Джузеппе, – знакомство обещает быть интересным и выгодным со всех сторон…

На самом же пляже я опять попал под проявление заботы со стороны наших девушек, которые спустя какое-то время поделились со мной историей о самом настоящем местном привидении, являющемся ночным купальщицам. Изо всех сил стараясь не рассмеяться, я важно кивал, выслушивая «ужасные» подробности, а когда речь дошла до дьявольского хохота всего склона во время явления «привидения», заподозрил морячков, сидевших в дозорах, в грубом и циничном нарушении устава.

После обеда мы дружно проводили Медичи, а когда возвращались на пляж, позвонил отец, в очередной раз поинтересовался здоровьем и сообщил, что прилетит в Сен-Тропе вечером вместе с дедом Владимиром и дедом Михаилом.

Сказать, что я был рад, – ничего не сказать!

***

– Как же ты нас всех достал, Ванюша! – Недовольный Прохор смотрел в сторону развалившегося в кресле напротив довольного жизнью колдуна. – Но ничего, вот прилетят сегодня вечером Романовы с Пожарским – быстро в себя придешь!

Тот только вяло отмахнулся:

– Напугал проститутку субботником… И вообще, даже в твоем рапорте, Петрович, я предстаю самым настоящим патентованным героем, спасшим будущего императора от верной смерти, – колдун указал на улыбающегося меня, – так что Романовы и Пожарский сквозь пальцы посмотрят на мои… невинные шалости. А так, только мы с вами в курсе, что мои скромные заслуги сильно преувеличены, но от награды в виде потомственного дворянства я отказываться не намерен – мне о дочери и о супруге с сыновьями заботиться требуется.

– Вспомнил о дочери! – хмыкнул Прохор.

– Я всегда о ней помнил! – Ваня резко вскочил и заходил по гостиной моего номера на втором этаже. – А теперь она со всех сторон будет дворянкой – и от Пафнутьевых, и от Кузьминых.

Тут подал голос Михеев, скромно сидевший за баром с чашечкой кофе:

– И перед кем Алексия своим дворянством козырять будет, Олегыч? Перед почитателями ее таланта? Так они ее и так любят и уважают. – Подполковник сделал глоток и продолжил: – В аристократической среде и раньше знали, что у девушки фамилия Пафнутьева, и относились… соответствующим образом, а уж когда звезда нашей эстрады закрутила бурный роман с Алексеем Александровичем… – он неопределенно помахал рукой. – Короче, общественный статус у нее и так высок, а многие молодые представительницы наших главных родов о чем-то подобном могут только мечтать. Кроме того, твоя фамилия широкой общественности не известна, – и опять глоток кофе. – А приятное дополнение к общественному статусу в виде денег… Иван Олегович, – Михеев ухмыльнулся, – насколько я понял, ты же у нас богатенький родитель, и Алексии о хлебе насущном заботится не надо?

– Ты это дочери скажи! – буркнул Кузьмин. – Боюсь, Леська от меня копейки не возьмет. Царевич, давай хоть через тебя десяток миллионов по возвращении на любимую родину дочке перекину?

За меня ответил возбудившийся Прохор:

– В очередной блудняк добренького Лешку втягиваешь, родитель хренов? У девки и так при сынке положение двусмысленное, а тут десяток лямов! Лучше сделай так, чтобы Леська с Прошкой и Виталькой сдружилась, а ты через это с ней и сблизишься. И еще сделай так, чтобы супруга твоя к девке не ревновала.

– Наталья у меня золото… – пробормотал колдун, уставился на меня и заявил трагическим тоном: – Царевич, бабу хочу чужую! Шляпа дымит, спасу нет!

«Вот же колдуна после правила мотает!» – мысленно усмехнулся я и выставил руки в защитном жесте:

– Ничем помочь не могу, Иван Олегович! И вообще, разве вам ночью вида купающихся голышом прелестниц не хватило?

– Не сыпь ты мне соль на рану! Как вспомню, штаны рвутся!

– Точно! Баба! – это воспитатель хлопнул себя по коленям. – Как же это я сразу не сообразил? Вот оно, решение того беспредела, творимого колдуном! Ванюша, слушай мой приказ! Сейчас же двигаешь на рецепцию и договариваешься с халдеями по поводу жрицы любви или сразу двух – каталоги с соответствующими ледями у них точно есть, – после чего развлекаешься в своем номере до упора. – Прохор повернулся к Михееву: – Вова, обеспечь скрытую доставку проститутки или проституток в номер к Ване, чтобы колдуна перед молодежью не скомпрометировать.

– Не получится, – ухмыльнулся тот. – Скоро Романовы и Пожарский прилетают, а Иван Олегович у нас герой дня. И как мы объясним его отсутствие? Боюсь, отмазка, мол, он бабу после правила у себя в номере уестествляет, может не прокатить…

– Засада! – чуть ли не в один голос воскликнули Прохор с Ваней.

– Сегодня с отцом вряд ли на эту тему получится поговорить, – начал я, – а вот завтра… Потерпишь, Ваня?

– А у меня есть варики? – страдальчески возопил он. – Надеюсь на тебя, царевич, и уповаю!..

***

Как оказалось, приезду цесаревича, великого князя Владимира Николаевича и князя Пожарского обрадовались не только те, кто имел прямое отношение к роду Романовых, но и весь малый свет.

– Молодежь после Ибицы и вчерашней херни теперь чувствует себя в полной безопасности, – вещал тоже довольный Кузьмин. – Привыкли, малолетки, что за них старшие все проблемы решают. Но ничего, жизнь расставит все по своим местам…

За поздним ужином в ресторане родитель толкнул проникновенную речугу, мол, мы не посрамили Россию на чужбине, показали европейцам себя только с лучшей стороны, а родина все это время помнила о нас и переживала в связи с событиями на Ибице. Закончил отец на грустной ноте – завтра выдвигаемся в Монако, грузим вещи и машем ручкой прекрасному, гостеприимному Лазурному берегу, исключение будет сделано лишь для меня и Коли с Сашей, и то до момента разрешения конфликта с испанским королем. Вздох разочарования пронесся по столам…

Естественно, после ужина мы с братьями были атакованы нашей компанией с претензиями, что мы им обещали еще какие-то приключения в Европе, а их отправляют домой!

– Э-э-э, Алексей! – гудел Багратион. – Как же так? Ты же обещал!

– Сандро, а ты связь между вчерашними событиями, сегодняшним приездом моего отца и вашим срочным отъездом на родину улавливаешь? – вздыхал я. – Поймите, ситуация изменилась, и в следующий раз потерей сознания может все не ограничиться.

– Все равно, Алексей, – он набычился, – ты обещал!

– Хорошо, – я поднял руки в защитном жесте, – с отцом переговорю. А вы, – я повернулся к сестрам, – можете не радоваться! Я вас лично в самолет посажу!

– Ну Лешенька!..

И я решительным шагом направился к скромно стоящим на выходе из ресторана батюшкам Владимиру и Василию.

– Господа, предлагаю прогуляться…

Батюшки, одетые в строгие темные костюмы, кивнули и двинулись за мной. Еще через минуту к нам присоединился Кузьмин.

– Господа, вас поставили в известность о причинах вашего… вашей командировки на Лазурный берег?

– Фактически нет, Алексей Александрович, – ответил Владимир.

Я остановился и повернулся к батюшкам:

– Даю вводную. Вчера на наш кортеж совершил нападение круг из пяти колдунов. Был и шестой-контролер, но он располагался на значительном удалении от основной группы. С помощью Ивана Олеговича мне удалось уничтожить первых пятерых, шестой ушел. Что можете сказать по этому поводу?

Батюшки переглянулись, и Владимир спросил:

– Алексей Александрович, мы правильно поняли, что вы с Иваном Олеговичем сумели организовать свой круг даже под давлением противника?

– При этом я чуть не убил Ивана Олеговича, – поморщился я, – но вас я спрашивал не об этом.

– Пятерку точно сработали втемную, иначе бы шестой-контролер был частью круга. Больше пока ничего сказать не можем, недостаточно информации.