Шпион

– Пока не знаю, – соврал я. – Но это я возьму себе.

Он посмотрел на меня с сомнением, но смолчал. Я был уверен, что надпись – часть пароля к файлу. Но манекену этого пока знать не требовалось.

– Засранец… – сквозь зубы сказал манекен. – Как это… сюда вообще…

Я покрутил клоуна в руке, потом взял со стола записку и снова прочел: «Спроси у хозяина в кабинете: той ли истине он служит?» Комов Первый вдруг повернулся ко мне со странным выражением лица. Мне показалось, на нем мелькнул испуг.

– Ты что-нибудь понимаешь? – Он снова стал тыкать пальцем мне в грудь. – Как он мог сюда проникнуть?!

Он подбежал к дверям, распахнул и заорал в коридор:

– Дима!!! Живо сюда!!!

Затем засеменил к бару, схватил бутылку минералки и стал сворачивать ей шею. Забухали шаги, и в кабинет ввалился перепуганный Дима. Замер возле порога, вращая глазами. Как псина, которую едва удерживает поводок. Или цепь, кстати. Только что язык не высунул, бульдог.

– Он тебя просил в кабинет его впустить?

– Никак нет… Зачем?

Комов Первый сорвал крышку с бутылки и метнул ее в угол.

– Ты мог забыть и оставить кабинет открытым?

– Я?.. – опешил Дима. – Никак нет.

– А как это дерьмо объяснить?!

Комов Первый вырвал из моих рук игрушку и потряс ею перед носом у Димы. Только этот бульдожина все одно ни фига не понимал, что от него хочет барин. Стоял и шевелил челюстью, как рыба, выброшенная на берег.

– Вспоминай! – прорычал хозяин и, не глядя, сунул клоуна мне.

Присосался к бутылке и забулькал, обливаясь. Сильно его, похоже, зацепило. Дима в отчаянии набрал воздуху в грудь, морща свои неприметные бульдожьи извилины, но тут вмешался я.

– Слушайте, не мучьте Диму, – сказал я. – У меня другая версия.

Дима выдохнул, облизнулся, обмяк. Комов Первый взглянул на меня так, будто всаживал стальной клинок мне под сердце.

– Говори!

Я посмотрел еще раз на него, хмурого и злого, на забывшего, как дышать, Диму, на клоуна и записку, выдержал театральную паузу и сказал значительно:

– Я думаю, у него есть союзник.

9

Время тянулось адски медленно.

После случая с игрушкой Комов Первый с Димой срочно умотали по делам в город, и мой квест тормознулся.

Я даже не успел обсудить с Первым дальнейшие места обыска: спальню Полины и комнату Димы. В том, что под будкой цепного пса Второй подразумевал комнату Димы, я не сомневался. Вот только попасть в будку не получилось. Дима всегда запирал ее на ключ, солдафон придурошный. Чтобы, видимо, его портянки не сперли. Я поскучал возле двери в Димину казарму и пошел бродить по саду, размышляя о Полине.

Как подрулить в спальню к королеве с обыском без санкции ее мужа, я тоже не представлял. Дело не двигалось, ждать было невыносимо. Я решил, что плевать на санкции, скажу цапельке все, как есть… Должна же она меня понять? Такого беспомощного и одинокого игрока в лабиринтах мадридского двора. Но и с Полиной не вышло – ее в особняке тоже не оказалось.

За обедом нахохлившаяся Женя чирикнула мне, что у хозяйки внезапно кончилась одежда, все сто восемнадцать тонн, и она срочно двинула на шоппинг в центр. Сами понимаете, к бассейну абсолютно не в чем выйти!

После сытного борща с пампушками я вернулся к себе поразмыслить над планом действий. Но зачем-то прилег, кто бы объяснил, зачем? Ну да, каждому свойственно ошибаться, как говорил ежик… Короче, уснул я и все тут. А пробудил меня грохот Диминых ботинок в коридоре и его бас.

Я продрал глаза и выскочил из комнаты. Дима удалялся, болтая по мобиле – его комната была в другом крыле, рядом с застенками дядюшки.

Дима вскрыл свою конуру и нырнул в нее. Я поспешил следом. Только бы он не залаял, а то еще не признает, не обнюхав. Я постучался, и не дожидаясь ответа, вошел. Дима возвышался посреди комнаты, а на его кровати сидела Женя.

Опаньки, забавно.

Женя аж вздрогнула всем телом, но тут же натянула служебную улыбку на свой клювик. Интересно, она умеет ходить сквозь стены, или у нее был ключ?

– Э-э… – сказал я. – Всем привет.

Женя упорхнула с кровати. Я переглянулся с ней, и она тут же сообщила:

– Я все помню. Завтра организуем.

– Что организуем-то? – Дима сдвинул брови и подозрительно посмотрел на меня и Женю.

– У нас свои секреты, – хихикнула Женя, и пока он недоумевал, попятилась к двери. – Я тогда пойду.

– Не, ну почему?.. – Дима озадаченно смотрел на нас. – Подожди… Ты чего пришел-то? – спросил он меня.

– Дело есть, – сказал я, пытаясь осмотреть убранство конуры.

Комната была – скромнее некуда. Кроме кровати и кресла в углу прямо на полу грустил телек, и стояла вешалка со столом из «Икеи». Вешалка была облеплена Диминой одежкой, словно автомобиль беженцами, а на столе валялся журнал и какая-то цветастая вырезка.

– Я тебе позвоню, – сказала Женя Диме и помахала ему перышками.

Дима что-то промычал, протягивая к ней лапу, но она юркнула из комнаты, прикрыв дверь. Да, похоже, спалились бульдог с птичкой. Дима зыркнул на меня недовольно, вздохнул и сел туда, где на одеяле отпечаталась Женина попка.

– Ты извини, – ухмыльнулся я. – Не хотел обломать.

– В смысле? – Дима пытался изображать непонимание, но актер из него был как из Санчо стриптизерша.

– Да ты не парься. – Я дружески похлопал его по плечу. – Я никому не скажу. Даже начальству.

Он подвигал бровями и челюстью, собирался и дальше изображать из себя Безрукова с Машковым, но я тему переключил.

– Скромно ты живешь, – сказал я, направляясь к столу. – Сразу видно: армейская закалка. В каком, э-э, полке… полку… служили?

– Чего приперся, спрашиваю? – буркнул Дима, расстегивая ворот рубашки.

Я не ответил. Я стоял возле стола и смотрел на… паззл. То, что я принял за вырезку из журнала, оказалось настоящим паззлом, чтоб мне провалиться! Картонное изображение готического замка на горе было почти собрано. Две трети, минимум. Остальные кусочки паззла кучковались возле пустой коробочки, потому я их сразу и не заметил.