Нелюбимая для огненного дракона

Тогда я еще не знала, приду ли к нему на побережье следующим днем. А если приду, то как? В каком обличии?

Все утро мне не давал покоя этот вопрос, но за завтраком все стало кристально ясно. В тот самым миг, когда я наткнулась на Арона в обеденной зале.

Глава 3. Незнакомка.

Он стоял у окна с какой-то девушкой и улыбался ей так же, как и мне вчера. И она таяла так же, как и я.

Взгляд Арона скользнул по залу, прошелся по мне, но не остановился, словно я не человек, не женщина, а один из канделябров на стене. Ничего не значу.

От этого стало так обидно, словно предали. Хотя он ведь ничего мне не обещал. Понимаю, что он меня не узнал. А если бы узнал, то что? Позвал бы быть второй в этой компании?

Много женщин для Арона не бывает. Мне ли этого не знать после года обучения с ним в одной академии?

И с чего я взяла, что могла бы стать для него особенной или хотя бы важной? Глупая.

То ли из-за расстройства, то ли из-за мыслей, я не заметила, как Эшер и его прекрасная черноволосая спутница пошли в мою сторону. Точнее, к выходу, на пути к которому стояла я.

Не знаю, чего я испугалась, но отпрыгнула, когда заметила их, и случайно задела официанта, несущего поднос с едой. Тарелки с грохотом разбились о мраморный пол, а брызги горячего чечевичного супа окропили два платья – мое серое и розовое платье спутницы Арона.

– Что ты наделала?! Глаз, что ли, нет? – сорвалась на меня красавица и чуть ли не кинулась с кулаками, позабыв о приличиях.

– Ты же видишь, очки на пол-лица, – подсказал ей Арон. – Оставь ее, что с нее взять?

– Это мое любимое платье! Думаешь, я спущу тебе это с рук? Глаза выцарапаю, раз ты ими не пользуешься! – не унялась дракониха.

– Айрис, посмотри на нее. Боги и так уже ее наказали, куда еще ты? – вздохнул Арон, бросил на меня взгляд, полный не то жалости, не то брезгливости.

– Такой-то внешностью, точно! – согласилась дракониха, подхватила предложенный локоть Эшера и уплыла вместе с ним.

Вот, кто такой Арон.

Профессор Салас совсем другой. Он никогда не смеялся над моей внешностью. Более того, когда ребята в академии пошутили надо мной, сказав, что мне в первую очередь нужно сварить зелье, которое превратит меня из уродины в красотку, Рик строго их осадил.

Он сказал, что каждая женщина прекрасна по-своему. Что я – уникальная.

От мыслей о Рике сердце скулит еще сильнее. Почему я должна выйти за мужчину, в котором нет ни капли искренности или тепла? Для которого женщины – это красивые куклы для игр в постели. А те, кто некрасив, – и не женщины вовсе. Так, грязь под ногами, ну или прислуга, в лучшем случае.

Он даже не знает, что такое любовь. Не знает, какого это, молча смотреть на дорогого тебе человека и тихо радоваться, ловя на себе его взгляд. Какого внимать низкому обволакивающему тембру, и как бьется сердце от теплой улыбки, подаренной Риком.

Но главное, что не укладывается в голове – так это вопрос: почему Арон согласился на этот брак с его-то несгибаемым характером?

Или он еще не в курсе уговора, и у меня все-таки есть шанс на свободу?

Этой мыслью я и тешу себя, пока поднимаюсь в комнату по скрипящим половицам лестницы. Хоть и считаюсь воспитанницей благородной семьи, живу на чердаке с низким потолком и деревянными стенами.

Тут сквозит временами, но я не жалуюсь.

Сажусь на край кровати и веду подушечками пальцев по грубой ткани покрывала. Холодная, немного колется. Взгляд падает на старый шкаф с облупившимся лаком на уголках, и вспоминаю слова тетушки Ингрид о гардеробе.

Не нужны мне красивые наряды, нескольких поношенных платьев достаточно для счастья. Я просто хочу принадлежать сама себе.

Но как мне этого добиться? Сбежать? Куда? К сестре?

Она сама заложница в золотой клетке. Еще и беременна сейчас. К ней никак нельзя. Не стоит ее волновать.

А кроме Астрит у меня никого не осталось.

Я нежно храню в памяти ускользающий образ мамы, но уже не помню тепла ее рук или колыбельных песен, которые, она, наверняка, нам пела. Могу лишь представлять ее голос, ложась ночами в холодную постель.

Мне некуда идти. Да и где я пристроюсь, будучи юной двадцатилетней девушкой без образования? В таверну? А если найдут и вернут?

Опять вздыхаю и, не раздевшись, лезу босыми ногами в постель. Холодно. По телу идут мурашки, и я натягиваю одеяло, пытаясь согреться.

Переживаю о будущем, о том, что случится, если в академии узнают об этом браке. Меня же заживо съедят. А если встречу Арона, что он скажет? Как себя поведет?

Мысли лютуют, но даже при всей своей фантазии не могу предположить то, что созревает прямо в этот поздний час и выльется мне шоком уже следующим утром.

Арон Эшер:

В приватном зале трактира играет бодрая музыка. Друзья веселятся в женской компании и зовут к себе, едва я переступаю порог.

Вот только настроения нет.

Опускаюсь на бархатный зелёный диван у дубового столика и, не дожидаясь обслуги, сам плескаю тайрен в стакан. Янтарная жидкость опаляет горло, но легче не становится. Мыслей в голове все больше.

Как сейчас помню голос отца:

– Арон, – позвал он меня, когда я часом ранее прибыл в поместье. – Есть разговор.

Думал, лорд Эшер решил, наконец, назначить меня во главе одного из своих филиалов. Давно об этом идут разговоры. Но изволил сообщить о невесте, которую, как оказалось, даже успел уже выбрать, не спросив меня.

– Кто должен жениться? Я?! – внутри вспыхивает такое пламя, что кулаки хрустят.

– Это выгодная сделка, Арон. Блейки – уважаемая семья, их влияние крепнет. Нельзя упускать такой шанс, – говорит он мне с каменным лицом, рассчитывая, что я все пойму и приму.

Но я не такой, как он. Я не плыву по течению из желания угодить старшим и выслужиться. Я сам по себе. Он это знает, так зачем начал этот дурацкий разговор?

– Не говори, что наши дела так плохи, что нужно навязывать мне балласт. Я владею ситуацией, – предупреждаю я.

– Дело не в деньгах. Наши враги объединяются. И нам стоит укрепить связи. – говорит отец. – Помни, ты будущий глава нашего клана. Рано или поздно “балласт”, как ты выразился, появится, нет смысла с этим тянусь. Хочешь узнать, кто невеста?

Отец касается пальцами толстого желтоватого конверта на столе и толкает его ко мне.

Хочу ли я знать, кто невеста? Единственное, чего мне сейчас, действительно, хочется, это разнести тут все к гоблинам. Но что это даст?

Поднимаю со стола дурацкий конверт. Шершавая бумага хрустит в пальцах. Без интереса вынимаю фотокарточку. Еще не вижу лица, но в голове возникает образ незнакомки, встретившейся мне как-то раз у Тихого залива.

Синие, как бескрайние моря, глаза. Шелковые белокурые волосы. Скромная улыбка манящих сочных губ. Она другая, не такая, как все. Ускользнувшая от меня.