Утиные гнёзда

– Хорошо, поднимите руки.

Спицын сделал, как ему велели. Ожидая обнаружить мелкие розовые пятнышки, Яскула насторожился при виде ярко-красных папиллом с гнойным содержимым, кучковавшихся на увеличенных лимфоузлах.

– Опустите руки и откройте рот.

Спицын высунул язык. Николай Сергеевич посветил фонариком на покрытые белым налётом миндалины.

– Скажите, у вас горло не болит?

– Першит, доктор. Но что поделать – я аллергик. Я нас, аллергиков, всегда першит в горле.

– Одевайтесь, – Ясула вышел из-за ширмы. – Выпишите Спицыну направление на госпитализацию в инфекционное отделение, – сказал он медсестре.

Женщина несколько удивилась.

– В инфекционное отделение? Что со мной доктор? Вы меня пугаете! – пробубнил Спицын, натягивая через голову свитер.

– Одевайтесь и выходите. Я сейчас вам всё объясню. Спицын вышел и, напяливая на хожу очки, сел на стул.

– Я думаю, вы подхватили инфекцию, – серьёзно сообщил Яскула. – Какую точно, сказать не могу. Нужно сдать анализы. Если инфекция действительно есть, вы можете заразить других, пока мы ждём результатов. Поэтому денька два вы посидите на карантине.

– Доктор, а если ничего не будет?

– Тогда я сразу вас выпишу.

Спицын успокоился. За десять лет он ни разу не болел гриппом или простудой и был уверен, что сейчас он тоже здоров и доктор напрасно волнуется. Больной взял направление, позвонил жене, чтобы та привезла ему вещи, и в сопровождении медсестры пошёл в палату.

– Я поражаюсь вам, Николай Сергеевич, – воскликнул женщина, вернувших к Яскуле, – ну какая инфекция?

– Самая обыкновенная, – доктор внёс запись в медкарту.

– Но, позвольте, откуда? На Кеплере любые возбудители, попав из организма в воздух, мгновенно погибают.

– Вы, сами того не ведая, отвечаете на свой вопрос. В воздухе возбудители погибают, но внутри нас они продолжают жить. Все эти запоры, сердечные недостаточности, выпадение волос и ногтей, аллергии, извращенные вкусы, бессонницы – ни что иное, как симптомы анемии! Мы привыкли лечить одну только анемию, и у нас создалась страшная иллюзия, будто других болезней в природе больше не существует. Но они никуда не делись, они просто затаились и ждут часа, когда наш измотанный вегетарианством иммунитет наконец даст слабину.

В половине одиннадцатого пришла Емельянова. Она беспрестанно вытирала шею и лоб носовым платком.

– Что такое? Вам душно?

– Доктор, с меня пот градом течёт – одежду выжимать можно!

– Как давно?

–Уже три дня.

Яскула измерил ей температуру. Градусник беспокойно запищал, показывая число тридцать восемь. Николай Сергеевич осмотрел больную и обнаружил гнойную сыпь, которую женщина простодушно считала потницей.

Когда медсестра увела пациентку в палату, Яскула позвонил главврачу и выразил свои опасения. Дмитрий Михайлович внимательно выслушал и согласился:

– В нашей работе лучше перестраховаться.

В течение часа больницу мобилизовали для борьбы со вспышкой. Собрали эпидемиологическую группу. Группа немедленно посетила дома заболевших. Всех родственников, друзей и знакомых, которые недавно общались с больными, посадили на карантин.

Надо отдать должное кеплеровским врачам. Они сработали быстро и профессионально, и, если бы Спицын и Емельянова оказались единственными зараженными, истребили бы инфекцию на корню. Но на следующий день люди лавиной накрыли больницу. К Яскуле выстроилась длиннющая потливая, ссыпная очередь. Коридоры наполнились кашлем и чиханием.

Что это была за хворь? Корь, оспа, тиф или новая форма гриппа? Нет! В крови больных не нашли ни один из известных возбудителей. Тогда доктора пошли от обратного и исследовали выделения из гнойничков, мокроту из лёгких и налёт в горле.

– В гное «плавает» вирус герпеса, в лёгких хозяйничает гемофильная палочка, в горле буйствуют стрептококки, – заявили микробиологи своим коллегам.

Десять лет пустовавшее инфекционное отделение набилось до отказа, и во дворе больницы пришлось разбить палаточный госпиталь. Главврача вызвали в администрацию отчитаться об эпидемиологической ситуации в Кеплерграде.

– Мы не можем найти возбудитель заболевания, – сказал Дмитрий Михайлович, – но мы знаем его механизм действия, который схож с механизмом действия некоторых земных вирусов. Суть этого механизма заключается в том, чтобы ослабить иммунитет, а дальше разберётся условно-патогенная микрофлора. Стафилококки, пневмококки, грибки, простейшие паразиты, вирусы герпеса, папилломы, ОРВИ и так далее – все они, подавляемые здоровым организмом, активизируются и вызывают вторичные заболевания.

– Означает ли это, что возбудитель имеет местное происхождение?

– Я считаю, да. Нас одолела здешняя хворь.

– Хорошо, каковы пути её распространения?

– Экспериментально мы определить не можем, поскольку не обнаружили возбудитель. Но исходя из скорости его распространения мы склоняемся к воздушно-капельному.

– Вы уже разработали стратегию лечения?

– Нам ничего не остаётся, как просто бороться с симптомами.

Три месяца продолжалась борьба, в которой чаша весов склонялась то в сторону медицины, то в сторону заразы. За это время Яскула, и без того худой, потерял ещё десять килограммов и боялся взглянуть на себя в зеркало. В один из тех напряженных дней ему позвонил Пшеницын и сообщил, что Ян и Яна лежат в больнице. Несколько раз Николай Сергеевич выкраивал время и навещал их.

Постепенно болезнь начала отступать. Люди медленно, но верно поправлялись.

Доктора выдохнули. Они выстояли, победили и вернули себе уважение пациентов. Сотни счастливых кеплерградовцев после выписки возвращались, одаривали их цветами и осыпали словами искренней благодарности.

Врачам было чем гордиться. За всю эпидемию, к великой радости Яскулы, не зарегистрировано ни одного летального исхода.

Глава 3

Утиные гнёзда?

Вдали от любопытных глаз, посреди пышного поля цвета топлёного молока, тщательно скрываемый растениями, дышал прохладой небольшой пруд.

«Мы очень любым свой пруд, – думали растения, с благоговением глядя в воду, – он источник нашей жизни и нашего процветания».

Над множеством жмущихся друг к другу верхушек растений, начинавших подсыхать и буреть, разливалось нагретое, парившее голубое небо, по которому медленно плыли лёгкие пушистые облачка. Стояла жаркая, ленивая полуденная тишина поздней весны. Внезапно откуда ни возьмись прилетел ветер и принёс на своих крыльях жёлтую пыль от сухой земли.

«Ух, какое пекло! Листья-то как жжёт! И ветер песком засыпает! Ветер, ветер, будь добр, не дуй!»

«Не могу! – просвистел ветер. – Всю зиму я резвился далеко отсюда, но наступает лето, а летом мне положено дуть здесь!»

«Не дуй, ветер, не дуй! Сжалься над нами!»