Разрушенная клятва

Мне жаль, что мы уже подъезжаем к дому Кэллама, когда Риона только начала немного расслабляться. С минуту я пытаюсь удостовериться, что мы прибыли по нужному адресу, потому что это здание выглядит как старая церковь, а не как многоквартирный комплекс. Но Риона уверяет меня, что мы на месте.

В прошлый раз мы с Кэлламом не пересекались – он был занят, присутствуя при рождении собственного сына. Но я знаю о мужчине все. Он женат на младшей сестре Данте Аиде и является старшим сыном Гриффинов и наследником их империи.

Сразу видно, что Риона ему не безразлична. Кэллам проводит нас на уютную кухню, маленькую, но теплую. Здесь оригинальные кирпичные стены и деревянные кухонные столешницы и многое сохранилось от церкви, включая длинные потолочные балки и несколько витражных окон.

Несмотря на поздний час, Кэллам все еще одет в брюки-слаксы и белую рубашку с закатанными рукавами. Наливая нам выпить, он говорит тихо, чтобы не разбудить Аиду и малыша в соседней комнате.

– Как Майлз? – шепотом спрашивает Риона.

– С каждым днем становится все упрямее, – улыбается Кэллам.

Он наливает нам по бокалу красного вина.

– За семью, – коротко говорит он.

На этот раз я не отказываюсь. После рибая вино идет особенно хорошо. Я еще не привык к таким яствам. Прошлые два месяца я едва ли хорошо питался, а теперь купаюсь в роскоши. Нужно следить за тем, чтобы она не ударила в голову – голод обостряет чувства.

– Ладно, – поставив вино, говорю я. – Что нам известно о дайвере?

Кэллам открывает ноутбук и показывает мне видео с камеры наблюдения.

Хоть Риону оно явно расстраивает, она пересматривает запись, внимательно впившись в экран.

– Как ты справилась с ним под водой? – спрашиваю я.

Девушка рассказывает мне про заколку.

– Повезло, – говорю я. – Умный ход.

Когда дайвер вылазит из бассейна, я говорю:

– Кажется, рост примерно 6,2 фута, вес – двести фунтов[11 - Примерно 189 см; 90,7 кг.], верно, Риона?

Она кивает.

– Он был сильным. Возможно, молодым – меньше сорока. Темные глаза, – она замолкает, припоминая подробности. – Думаю, он левша, – добавляет девушка.

– С чего ты взяла?

– Когда я плыла на спине, он схватил меня за шею вот так… – она изображает, как он захватывает ее горло слева направо. – Похоже, это была его преобладающая рука.

– Хорошо, – киваю я.

– Не слишком подробное описание, – скептически замечает Риона.

– Лучше, чем ничего.

Мы смотрим, как дайвер выходит из бассейна и берет телефон.

– Вы уже пробовали отследить телефон? – спрашиваю я Кэллама.

– Да, – отвечает он. – Он ненадолго включился в Гриктауне и снова пропал.

– Что за информация хранится в телефоне?

– Всякая, – говорит Риона. – Личные и банковские данные, вся моя рабочая почта… все защищено паролем, но понятно, что это ничего не значит для тех, кто хорошо знает свое дело.

– Мог ли телефон быть целью нападавщего?

Риона пожимает плечами:

– Кажется, есть более простые способы ее украсть.

Я снова поворачиваюсь к Кэлламу:

– Ты знаешь, кто принимает в Чикаго заказы на убийства? Если киллера нанял кто-то из местных, посредник мог бы назвать нам имя дайвера. И, возможно, его заказчика.

– Кое-кого знаю, – кивает Кэллам.

Я хочу сопровождать его в этом деле, поэтому обращаюсь к Рионе:

– Можно я завтра завезу тебя в дом к твоим родителям? Всего на пару часов.

– Без проблем, – отвечает она без особого энтузиазма.

– Отлично, – говорю я. – Теперь обсудим возможных врагов. Кто затаил на тебя нынче обиду?

– Конкретно на Риону – никто, – отвечает Кэллам. – На Гриффинов – гребаная толпа народу. Возглавляют список русские – мой отец застрелил их прошлого главаря, Колю Кристоффа. Их новый глава – какой-то гангстер старой школы по имени Алексей Енин, прямиком из Москвы. Когда-то он работал следователем в КГБ, так что можешь представить себе степень его жестокости.

– Утопление не в стиле русских, но я могу допустить, что бывший кагэбэшник чуть более утончен в своих методах, чем другие, – замечаю я.

– Верно, – кивает Кэллам. – Но все же было бы странно, если бы они нацелились на Риону.

– Кто еще?

– Возможно, семья Хартфордов, – вступает Риона.

– Кто это? – спрашивает Кэллам.

– Пару месяцев назад Энзо Галло попросил меня о помощи. Вернее сказать, одному из членов другой итальянской семьи понадобилась моя помощь, – говорит девушка с выражением отвращения на лице. – Боско Бианчи вел машину в нетрезвом виде и под кайфом с парой шестнадцатилеток в машине. Одна из девочек вылетела через лобовое стекло, ее ввели в медикаментозную кому. Результаты токсикологического теста Боско пропали, а я позаботилась о том, чтобы его признание не получило ход. Прокурор добился восьмимесячного заключения в колонии общего режима, девочка так и не пришла в себя.

Видно, что Рионе жаль девушку, и ей не по себе, что она сфальсифицировала улики в деле Боско, но она не собирается этого скрывать.

– Вирджинию Хартфорд отключили от аппарата жизнеобеспечения неделю назад, – продолжает Риона. – У нее остались отец и брат. На их месте мне бы хотелось отомстить.

Я записал это так же, как информацию о русских.

– Ясно, – говорю я. – Эту версию мы тоже проверим. Еще что-нибудь?