Цена власти и любви

И отряд помчался сквозь туманы и дожди к зубчатым стенам столицы, над которой гордо развевался королевский стяг.

…Чем ближе они подъезжали к Эдинбургу, тем величественнее вырастал перед ними мрачный силуэт замка на скале, подпирающей небо. Он казался вырубленным из цельного куска черного гранита – неприступный, грозный страж шотландских земель.

Проехав по подъемному мосту и миновав несколько внутренних дворов, отряд Маккензи остановился перед входом в королевскую резиденцию. Спешившись, Малкольм с благоговением посмотрел на огромные дубовые двери, украшенные искусной резьбой. Где-то за ними, в роскошных покоях, его ждала встреча с повелителем Шотландии. От этой мысли сердце забилось быстрее.

Словно прочитав его волнение, Дункан усмехнулся в усы.

– Не робей, Малькольм. Король ждет. И, надеюсь, он будет тебе рад. Все же не каждый день к его двору являются живые легенды.

– Полно, какая из меня легенда, – отмахнулся МакКейн, чувствуя, как горят уши.

– Будет тебе скромничать! – фыркнул Маккензи. – О подвигах Малькольма МакКейна и его неустрашимых воинов болтают от границ Хайленда до Ирландского моря. А уж песни, что сложили о твоей великой любви и битве с Макдональдами… Думаю, менестрели сорвут голос, распевая их на пирах.

Элспет, успевшая переодеться в припасенное заботливым Дунканом придворное платье, звонко рассмеялась.

– Как романтично, милорд! Вы и правда живая легенда! Смогу ли я соответствовать такому возлюбленному?

– Вы затмите меня, моя леди, – поклонился Малькольм, с восхищением глядя, как переливается изумрудный шелк на точеной фигурке Элспет. – Самая прекрасная и бесстрашная дева Шотландии – вот вы кто. Никакие легенды не сравнятся с реальностью.

Дункан страдальчески закатил глаза.

– Влюбленные… Ладно, герои-любовники, за мной. Не будем заставлять Его Величество ждать.

И он первым шагнул в гостеприимно распахнувшиеся двери замка.

Следуя за Дунканом через анфилады залов, Малькольм изо всех сил сдерживал рвущиеся с губ восклицания. Ничто в скромной обители МакКейнов не могло подготовить его к невиданной роскоши королевской резиденции.

Мраморные колонны, увитые золотым плющом. Высокие, сияющие цветными стеклами витражи. Гобелены тончайшей работы, картины в сверкающих рамах, мебель, инкрустированная самоцветами – все говорило о несметных богатствах и безупречном вкусе хозяина. Малькольму казалось, что он шагнул в один из рыцарских романов, которыми зачитывался в детстве.

Но вот они вступили в огромный, залитый светом тронный зал – и оба, и Малькольм, и Элспет, застыли как громом пораженные. Ибо на возвышении у дальней стены, в окружении блистательной свиты, на резном дубовом троне восседал тот, чье имя знала и чтила вся Шотландия.

Александр III, король скоттов и пиктов, повелитель Хайленда и Островов, защитник границ и надежда страны. Прямой, как меч, черноволосый и сероглазый, он с первого взгляда поражал аурой несокрушимой воли и власти. Таких правителей невозможно не любить – и не бояться.

– Ваше Величество, – склонился в глубоком поклоне Дункан Маккензи. – Как вы и повелели, я доставил ко двору верных слуг ваших – лорда Малькольма из клана МакКейн и леди Элспет из клана Макдональд.

– Встаньте, друзья мои, – мягко произнес король, и голос его прокатился под сводами, подобно раскату грома. – Негоже героям склонять головы даже пред королем. Слава о вас летит впереди вас.

Малькольм и Элспет поднялись с колен, изумленно глядя на улыбающегося монарха. Они ждали чопорного приема, холодного придворного этикета. Но юный король встретил их как старых друзей.

– Лорд МакКейн, – обратился Александр к застывшему Малькольму. – Я наслышан о вашей доблести и верности. О том, как вы в одиночку противостояли превосходящим силам врага и защитили то, что вам дороже жизни. Вы – истинный рыцарь и гордость Шотландии.

– Я недостоин вашей похвалы, Ваше Величество, – пробормотал пунцовый от смущения Малькольм. – Я всего лишь исполнял свой долг.

– И исполнили его с честью, – кивнул король. – Посему я хочу просить вас принять должность командора королевской гвардии. Такому воину, как вы, самое место подле трона.

У Малькольма голова пошла кругом. Командор личной гвардии короля? Да это высшая честь для рыцаря! И в то же время – огромная ответственность. Справится ли он? Сможет ли покинуть родные горы и жить при дворе?

Словно угадав его сомнения, король улыбнулся.

– Не спешите с ответом, Малькольм. Я дам вам время подумать. А пока – отдыхайте, знакомьтесь с замком. Вы – мой почетный гость. Как и ваша очаровательная нареченная.

Тут король обратил лучистый взор на Элспет – и та зарделась, точно маков цвет.

– Леди Элспет, дочь Макдональдов, – произнес Александр тоном, в котором звучало неподдельное восхищение. – Ваша красота и отвага достойны менестрелей и бардов. Сбежать из-под венца и искать защиты у врага отца – на такое способна лишь истинная дочь Шотландии. Вы бесстрашны, как Боудикка, и верны своему сердцу, как Дейрдре.

Элспет потупилась, не зная, куда девать глаза. Ее смущал и пронизывающий взгляд короля, и пылкость его слов. А Александр продолжал:

– Я хочу, чтобы вы разделили со мной заботу о благе Шотландии. Станьте фрейлиной моей супруги, королевы Маргариты. Она давно мечтает о подруге, равной ей по духу и уму. Вы обе так юны, так пылки, так преданны стране. Уверен, вы сразу найдете общий язык.

– Ваше Величество, я… я не знаю, что сказать… – пролепетала ошарашенная Элспет.

– Скажите «да», – улыбнулся король, протягивая ей руку, унизанную перстнями. – И подарите мне радость видеть вас при дворе каждый день.

Элспет бросила растерянный взгляд на Малькольма. В глазах ее читалась мольба о поддержке. Ведь принять предложение короля означало надолго, если не навсегда, расстаться с мечтой о тихой семейной жизни в родовом замке МакКейнов. Означало окунуться в придворные интриги, козни, борьбу за власть и влияние. Готова ли она к этому? Готов ли ее возлюбленный?

Малькольм, поймав ее взгляд, ободряюще улыбнулся. Он понимал сомнения Элспет, но и не мог не видеть, какая честь им оказана. Служить короне, быть подле монарха, решать судьбы страны – о большем не мог мечтать и самый знатный лорд. И разве не ради этого – ради мира и процветания Шотландии – сражались они, рискуя жизнью? Такой шанс выпадает раз в жизни. Нельзя его упускать.

Слегка кивнув Элспет, Малькольм шагнул вперед и склонил голову перед Александром.

– Ваше Величество, ваше предложение – величайшая честь для нас обоих. Но, прежде чем дать ответ, могу ли я просить об одной милости?

Брови короля удивленно взметнулись.

– Говорите, Малькольм. Проситель вы или нет, ваши желания будут для меня законом.

– Благодарю, мой король. Все, о чем я прошу – позвольте мне и леди Элспет вступить в брак, прежде чем мы займем должности при дворе. Ибо я не мыслю своей жизни без этой женщины и хочу, чтобы весь мир знал, что она – моя суженая перед богом и людьми.

По рядам придворных прокатился удивленный гул, тут же сменившийся восхищенным перешептыванием. Дамы прижимали к губам надушенные платочки, пряча улыбки, кавалеры отпускали одобрительные смешки. Сам король расплылся в улыбке и захлопал в ладоши.

– Вот это истинно рыцарская просьба! Как я могу отказать вам, Малькольм? Да свершится ваш брак – и да будет он долгим и счастливым! Клянусь святым Андреем, покровителем Шотландии – вы будете обвенчаны в замковой часовне, в присутствии меня, королевы и всего двора! Эта свадьба затмит своим великолепием свадьбу Тристана и Изольды!

Придворные разразились аплодисментами и восторженными криками. Дункан Маккензи, стоявший чуть поодаль, одобрительно ухмыльнулся в усы. Элспет, не веря своему счастью, кинулась на шею возлюбленному.

– Малькольм, любовь моя… Ты сделал меня самой счастливой женщиной на свете!

– Нет, моя королева, это ты дала мне больше, чем все короны мира, – прошептал МакКейн, пылко целуя руки невесты. – Теперь нас не разлучит ничто. Ни козни врагов, ни придворные страсти. Мы поклялись быть вместе и будем – в радости и в горе, в мире и войне.

– В жизни и смерти, – прошептала Элспет, прижимаясь к его груди.

И глядя в ее сияющие глаза, слыша гомон ликующей толпы, принимая поздравления короля и придворных, Малькольм чувствовал, что это – самый счастливый миг в его жизни.

Он еще не знал, какие испытания ждут их впереди. Не ведал, сколько раз их клятвы будут подвергнуты сомнению. Сколько искушений, опасностей и невзгод им предстоит преодолеть во имя своей великой любви.