Двойной латте в дождливый день. Горячий шоколад в зимнюю ночь. Комплект из двух книг

Я расправил плечи и засунул руки в карманы джинсов.

– Торопишься на свидание к тому хипстеру?

На секунду Айви растерялась, ее глаза округлились, а пухлые губы слегка приоткрылись. Она выглядела сейчас такой невинной и беззащитной, что я едва подавил в себе жгучее желание подбежать к ней и обнять. Но уже в следующее мгновение она прищурилась и посмотрела на меня, как на грязь, прилипшую к ее ботинку:

– Даже если и так, тебе какое дело? Ты мне больше никто.

Ауч. Как больно.

Перед глазами пронеслось воспоминание, как тот козел обхватил ее лицо ладонями и скользнул языком ей в рот, и внутри меня вспыхнула уродливая, испепеляющая все на своем пути ревность.

– Понравилось, как он заталкивал язык в твою глотку? – Я и сам не понимал, почему из меня вырывались столь мерзкие слова, но уже не мог остановиться. – Чем вы занимались наверху? Или вместо рта он полез тебе в трусы? – Как только сказал это, гнев и ревность сменились опустошающим чувством вины.

Айви оцепенела, и в ее глазах заблестели слезы.

– Кнопка, прости…

Я спустился на одну ступеньку, когда она резко подлетела к крыльцу. Я был уверен, что она залепит мне пощечину, и даже смиренно прикрыл глаза, потому что заслужил это.

Вот только Айви снова сумела удивить меня. Через секунду мне в челюсть прилетел приличный удар кулаком, отчего моя голова дернулась в сторону, а лицо пронзила невыносимая боль.

Охренеть! И где Кнопка научилась так сильно бить?

Я шокированно уставился на нее, потирая место удара.

– Катись ты к черту, говнюк! И подружку с собой прихвати! – беспощадным тоном произнесла Айви и совсем не по-девичьи сплюнула на землю. – В следующий раз, когда вздумаешь дурить голову сразу двум девушкам, позаботься хотя бы о том, чтобы они не пересекались, кретин! – Она толкнула меня обеими руками в грудь, а затем развернулась и побежала прочь.

Несколько секунд я в растерянности стоял на месте.

О какой подружке речь? Кому я дурил голову? Последние недели я не могу выбросить из головы лишь одну несносную маленькую вредину, которая только что врезала мне по лицу, чем, черт ее побери, влюбила в себя еще сильнее.

– Айви! Постой! – Я уже сбежал по ступенькам, собираясь догнать ее, но тут за спиной раздался властный голос бабушки Греты:

– Рэйден Валериан Адам, зайди немедленно в дом. Нас ждет серьезный разговор.

Я болезненно поморщился.

Ну, если бабушка Грета или родители обращались ко мне, называя полным именем, значит, дела были плохи.

Я раздосадованно вздохнул и снова оглянулся на Кнопку, которая шагала в сторону остановки, гордо вздернув нос.

– Потом поговоришь с ней, а то опять дров наломаешь. Заходи, – сурово сказала бабушка, и я покорно поплелся в дом.

– Значит, ты и есть тот плейбой-бариста? – спросила она, когда я сел на диван напротив журнального столика и без особого интереса начал разглядывать какую-то книгу «Королевство шипов и роз» с кучей вклеенных разноцветных стикеров.

– Чего? – переспросил я. – Ба, тебе ведь нельзя пить, ты опять добавила в кофе коньяк? Какой еще плейбой-бариста?

Бабушка укоризненно покачала головой:

– И как я раньше не догадалась? По описанию вылитый ты. – Она цокнула и с изяществом юной леди закинула ногу на ногу. – И такой же безнадежный болван.

Я нахмурился:

– Кнопка рассказывала обо мне? Это она называет меня плейбоем-бариста?

– В последние дни она поменяла это прозвище на более подходящее. Говнюк.

Я с мольбой уставился на бабушку:

– Ты знаешь, почему она разозлилась на меня?

Бабушка тяжело вздохнула. Она позвала Сьюзи и попросила принести чай. Судя по всему, нас ждал долгий разговор.

* * *

Ох-ре-неть.

Ну какой же я идиот.

Эти две мысли крутились в голове, когда бабушка закончила рассказ.

Кнопка не ушла посреди матча, как я думал. Она пробыла там до самого конца. И увидела Мелани, запрыгнувшую на меня. Видела, как она в одном полотенце заходила ко мне в комнату. Вот почему в тот день она так странно себя вела. А потом было фото в профиле, которое я просил не делать и тем более никуда не выкладывать, но Мэл упросила меня, аргументировав тем, что хочет позлить бывшего.

Теперь я в полной мере осознал, почему Айви не хочет меня видеть.

– Ба, мне нужно домой. Я должен поговорить с Кнопкой.

– А ну-ка сядь! – скомандовала бабушка. – Собрался заявиться к ней как ни в чем не бывало? Да еще и после того, как обвинил ее в том, что она переспала с другим, хотя ничего не было?

– Черт… – Я со стоном закрыл руками лицо. – Да, после такого она меня точно никогда не простит…

– Говорю же, ты болван! – бабушка стукнула меня книгой по голове. – Простить-то простит, потому что влюбилась в тебя по самые уши, как и ты в нее. Но извиниться нужно красиво, так, чтобы она навсегда это запомнила. Айви – романтичная девушка. Подари ей цветы, конфеты, спой серенаду, в конце концов.

Я скривил лицо:

– Серенаду? Ба, ты ведь читаешь современные романы, откуда у тебя такие дремучие представления о романтике?

– После серенады можешь станцевать для нее стриптиз или ублажить ртом.

Я поперхнулся чаем:

– Спасибо, бабуля, за советы. Но тут я справлюсь без твоей помощи. – Поднявшись с кресла, я крепко обнял ее и расцеловал в обе щеки. – Ты мой спаситель.

Бабушка похлопала меня по плечу:

– Удиви ее, парень.

– О, я ее так удивлю, что она на всю жизнь запомнит.