Аннабелла

– Это большое событие, тетя Лаура.

– О, да! Представляю, сколько придет гостей, милый Джайлс, если судить по ответам на приглашения. Я знала, что будет великосветский прием, но не ожидала такого количества послов и атташе.

– Я имел в виду другое. Это – большое событие потому, что вы снова вышли к гостям. Надеюсь, сегодняшний прием положит начало многим подобным. Спасибо, что вы нашли силы это сделать.

– Это оказалось совсем не трудно! Конечно, мне помогла Уилсон, но платье и украшения вместе со мной выбрала моя дорогая Розабелла. Ты не находишь, что это ожерелье очень ей к лицу, Джайлс? Правда, она будто фея из сказки?

– Леди Ордуэй любезно одолжила мне его на вечер, – сдержанно объяснила Аннабелла.

– У моей матери было точно такое же, – сухо пробормотал Джайлс, демонстрируя полное равнодушие к туалетам дам.

Появились первые гости, и вскоре громадная комната заполнилась громкими голосами и раскатами смеха. Джайлс непринужденно перемещался от одной группы приглашенных к другой, поражая Аннабеллу своими изысканными манерами. Она также не осталась без внимания – всем хотелось засвидетельствовать свое почтение очаровательной миссис Ордуэй. Тетя Лаура стояла рядом – на случай, если беседа примет нежелательный оборот, но по иронии судьбы именно Джайлс помог Аннабелле выбраться из неловкого положения.

С ней разговорился очень важный и солидный джентльмен, грудь которого украшали ордена и всевозможные знаки отличия. Аннабелла с трудом поддерживала беседу, поскольку не имела ни малейшего понятия об упоминаемых людях и событиях. Да и о своем собеседнике она никогда в жизни не слыхала! Тот в свою очередь был явно удивлен тем, что молодая миссис Ордуэй отвечает невпопад. Появление Джайлса было как нельзя кстати.

– А я думал, что вы в Вене, герцог.

– Нет, мой мальчик, я уже вернулся. Веллингтон тоже, говорят, все завершил во Франции.

– Да. Европе, кажется, придется обходиться без нас, слава Богу! – Джайлс повернулся к Аннабелле и вежливо сказал: – Тебе, вероятно, известно, что его светлость был в Вене одновременно со мной.

– Я как раз говорил, что вы лучший адъютант Веллингтона.

– Вы мне льстите, герцог. Но могу ли я увести от вас кузину? Вон там стоят мои старые боевые друзья и требуют, чтобы их представили ей.

– Я их узнал. Ничего себе «старые»! Ни одного старше сорока! Что ж, моя дорогая, придется вас отпустить.

Аннабелла с облегчением вздохнула.

– Туда, Розабелла, – повелительным тоном произнес Джайлс и взял ее под руку. – Поздравляю тебя с успешным началом приема. Твои усилия не пропали даром.

– Не пропадут, если все закончится удачно, Джайлс, – она улыбнулась. Он на секунду крепче сжал ее руку, и выражение его лица смягчилось, но почти сразу же между ними опять возникла стена.

Офицеры – друзья Джайлса – раньше не были знакомы с Розабеллой. Они выражали свое восхищение ею, немного флиртовали, смеялись, и Аннабелла, уже не боясь, что кого-нибудь не узнает, расслабилась и отвечала им тем же. Все завидовали Джайлсу, что у него такая красивая кузина, и умоляли его сопровождать ее на балы и рауты, которые почти ежедневно проходили в Лондоне в разгар светского сезона.

– Посмотрим, – мрачно ответил тот, давая всем понять, что эта тема разговора закрыта.

Прием имел огромный успех – об этом говорили все. Когда на следующее утро Аннабелла зашла к леди Ордуэй, та еще лежала в постели.

– Моя дорогая! Ты должна быть довольна. Я не сомневалась, что ты добьешься успеха. А теперь взгляни! – Одеяло было усыпано визитными карточками и письмами. – Люди так добры. Они искренне рады, что я поправилась. – Ее глаза наполнились слезами. – А я боялась…

– Милая тетя Лаура, – прервала ее Аннабелла, – забудьте о прошлом. У людей короткая память – даже в деревне вчерашнюю сплетню быстро затмевает новая. А что уж говорить про Лондон! Я уверена, вас везде хорошо примут.

– Это благодаря тебе, Анна. Я бы ни за что не собралась с силами без твоей поддержки. Спасибо, моя дорогая.

– Ерунда. А благодарить следует Джайлса – это он все затеял. – Она предостерегающе посмотрела на леди Ордуэй, так как послышались шаги и в комнату вошел Джайлс с букетами цветов в руках и грозным выражением лица.

– Нас, кажется, решили завалить цветами. Этот букет для вас, тетя Лаура, а остальные – для Розабеллы.

– Джайлс, почему ты никогда не назовешь ее просто Розой, как я?

– Я об этом не думал, – ответил он. – Что делать с цветами? У Розабеллы, по-видимому, появилась куча новых поклонников.

– Да! – радостно согласилась леди Ордуэй. – Милая девочка заслуживает того, чтобы ею восхищались. Она выглядела неотразимо, правда, Джайлс?

– Превосходно, – бесцветным тоном ответил он. – Мы все под впечатлением ее способности пленять. Я и не подозревал об этом.

– Джайлс!

– Полагаю, что Джайлс просто хочет выразить мне благодарность за то, что я справилась с возложенными им на меня обязанностями, – мило ему улыбнувшись, произнесла Аннабелла. – Он хотел, чтобы гости, а большинство из них его друзья, чувствовали себя уютно.

– Дабни, Петтифер и Уэйнрайт почувствовали себя весьма уютно. – Он бросил взгляд на карточки, вложенные в цветы. – Они настоятельно просят продолжить знакомство. Странно, что здесь нет записки от герцога Армафа. Уж он-то знаток женской красоты…

Значит, вот как зовут джентльмена с внушительной внешностью!

– Герцог был очень галантен, но он мне неровня. Я заберу цветы. Их надо поставить в воду.

Аннабелла на время вышла, а когда вернулась, Джайлса уже не было.

– Тетя Лаура, – сказала она, – я не хочу вас огорчать, но не могли бы вы хоть как-то намекнуть мне, что заставило Джайлса столь несправедливо относиться к Розе?

Леди Ордуэй вздохнула.

– Я люблю и Джайлса, и Розу. Роза – добрая, хорошая девочка и заслуживает лучшей участи. Но Джайлс невзлюбил ее с самого начала. Он считает, что она старалась посеять раздоры между мной и моим сыном.

– Он мне тоже об этом говорил на днях. Я пробовала доказать ему, что он заблуждается.

– Вряд ли тебе это удастся: Джайлс не доверяет всем молодым женщинам.

– Господи! Взрослый мужчина, сделавший удачную карьеру! Неужели Джайлс Стантон боится женщин? Трудно поверить. Он производит противоположное впечатление.

– Он их не боится, а просто не доверяет им. Это неудивительно: недоверие вселила в него одна женщина, когда он был совсем юным.

– Что же тогда произошло, тетя Лаура?

– Джайлс был очень привязан к родителям, – начала та рассказ, – особенно к матери – сестре моего мужа, Маргарет. Когда она умерла, мальчик страшно переживал. Ее смерть была внезапной, а ему едва минуло десять или одиннадцать лет.

– Как печально. Он уже осознавал свою потерю, а вот мы с Розой почти не помнили маму.

– Да, дорогая. И это тоже печально. Но ваш папа искренне скорбел по своей жене.

– Он до сих пор скорбит. Хотя было бы лучше… Так о чем вы говорили? Лорд Стантон не оплакивал смерть жены?

– Не прошло и трех месяцев после кончины моей невестки, как отец Джайлса снова женился, на женщине младше его вдвое – кажется, на своей любовнице. Она была очень красива – как ты и Роза – и сумела обвести лорда Стантона, который был ослеплен страстью, вокруг пальца. Однако вскоре он обнаружил, что красота – единственное её достоинство. Вечеринки, устраиваемые ею, превратились в оргии, и он был вынужден отослать Джайлса из дома. Вот почему мальчик проводил лето у нас. С тех пор с именем Венеции он связывает сумасбродное и бессовестное поведение. В конце концов она бросила мужа, но вначале разорила его. Теперь лорд Стантон живет в уединении в своем поместье и никого не принимает.

– Даже Джайлса?

– Джайлс частенько наведывается в Эйвенелл, но лорд Стантон с ним почти не разговаривает, так как обижен на него.