Мельницы богов

– Чо?

Ее глаза словно подернулись пленкой.

Руки Ланца скользнули вниз и погладили ее объемистые бедра, натягивающие тонкий ситец юбки.

– Тебе хорошо? – прошептал он.

– Чо?

Так он ничего не добьется. Придется придумать другой способ, чтобы затащить в постель эту амазонку. Но Ланц понимал, что нужно действовать осторожно. Если она оскорбится, то пожалуется Ангелу, и сделке конец. Может, попробовать умаслить ее… но она слишком пьяна, чтобы вникнуть в смысл его слов.

Пока Ланц отчаянно старался придумать нужный ход, Неуза промямлила:

– Хочешь потрахаться?

Он облегченно улыбнулся:

– Прекрасная мысль, бэби.

– Идем в спальню.

Она, пошатываясь, побрела по коридору. Ланц пошел следом. В спальне стояли шкаф с приоткрытой дверцей, большая незастланная кровать и бюро с потрескавшимся зеркалом над ним. Именно шкаф привлек внимание Гарри, вернее, висевшие в нем мужские костюмы.

Неуза уже сидела на кровати, неуклюже возясь с пуговицами на блузке. При обычных обстоятельствах Гарри Ланц уселся бы рядом, раздевая ее, лаская и бормоча на ушко возбуждающие непристойности. Но его тошнило от самого вида Муньес.

Он продолжал стоять, наблюдая, как ее юбка летит на пол. Под ней ничего не было. Голая она оказалась еще уродливее. Огромные груди висели до талии, а выступающий живот при малейшем движении дрожал, как желе. Жирные бедра представляли собой сплошную массу целлюлита.

«В жизни не видел такой вульгарной особы», – подумал Ланц, но тут же приказал себе собраться. Через несколько минут все будет кончено, зато миллиона баксов хватит на всю жизнь.

Он вынудил себя медленно раздеться. Она распростерлась на кровати, как некое морское чудовище, ожидая его, и он покорно забрался в постель.

– Что ты любишь?

– Чо? Шок’лад. Люблю шок’лад.

Она еще пьянее, чем он думал. Это здорово облегчит ему задачу.

Он стал ласкать ее дряблое, белое, как рыбье брюхо, тело.

– Знаешь, ты красивая женщина, солнышко.

– Чо?

– Ты мне очень нравишься, Неуза.

Его рука двинулась к заросшему волосами холмику между жирными ляжками. Пальцы стали описывать маленькие возбуждающие круги.

– Бьюсь об заклад, ты ведешь волнующую жизнь.

– Чо?

– Да ведь ты подружка Ангела. Это, должно быть, так интересно. Скажи мне, бэби, какой он, Ангел?

Последовало молчание, и он уже подумал, что Неуза заснула. Но, вставив пальцы в мягкую влажную расщелину между ног, почувствовал, как она пошевелилась.

– Не спи, дорогая. Еще не время. Какой он, Ангел? Красавчик?

– Богатый. Ангел, он богатый.

Ланц продолжал работать рукой.

– Он добр к тебе.

– Да. Очень добр.

– Я тоже буду добр к тебе, бэби, – мягко пообещал он. Но проблема заключалась в том, что и все остальное оставалось мягким, а ему требовалась эрекция на миллион долларов.

Он заставил себя думать о сестрах Долли и о тех штуках, которые они проделывали с ним языками, пальцами и сосками. Пенис потихоньку начал твердеть. Он тут же вскарабкался на Неузу и, пока тот не обмяк, постарался действовать побыстрее.

«Господи, все равно что сунуть его в чертов пудинг».

– Тебе хорошо?

– Полагаю, все ОК.

Он был готов удушить ее. Десятки красивых женщин по всему миру считали его великолепным любовником, а эта жирная корова мямлит «полагаю, все ОК».

Он быстрее задвигал бедрами.

– Расскажи об Ангеле. Кто его друзья.

– Нет у него друзей. Я его друг, – сонно пробормотала она.

– Конечно, ты, крошка. Ангел живет здесь, с тобой, или у него свой дом?

Неуза закрыла глаза.

– Эй, я сплю. Когда кончишь?

«Никогда, – подумал он. – Только не с тобой».

– Я уже кончил, – солгал он.

– Тогда давай спать.

Он откатился от нее и лег рядом, изнемогая от злости.

«Почему Ангел не завел нормальную любовницу? Молодую, красивую, с горячей кровью?»